Поттер и Дадли в свободное время обшарили почти весь замок: им нужно было новое место под лабораторию, так как предыдущее было засвечено перед профессором Снейпом. Не то, чтобы кузены не доверяли преподавателю, но всё же предпочитали варить свои составы в тайном даже от близнецов месте. Так что этот кабинет ребята посещали буквально на неделе и Поттер мог поклясться: этого зеркала тогда здесь точно не было. Он собирался уже уйти, так как прекрасно осознавал, что в магическом мире достаточно много опасных для здоровья вещей, а подобное странное зеркало явно не несёт добра окружающим. Вот только у юноши возникло очень сильное желание взглянуть в зеркало, хоть одним глазком. Поттер попытался сопротивляться. Он буквально чувствовал, как нагрелись его окклюментивные щиты. Он поднял ногу и уже почти развернулся, однако его взгляд зацепился за угол отражения…
Поттер медленно подошёл к зеркалу и, стянув мантию, опустился на пол прямо перед серебристой поверхностью, тщательно разглядывая что-то в пустом для окружающих отражении.
========== Глава 24 ==========
Он навестил это место следующей ночью. И следующей… И следующей… Он понимал, что это ненормально, но любая попытка рассказать окружающим о своей проблеме оборачивалась провалом, так как что-то внутри него буквально мешало ему говорить, когда его мысли заходили об этом зеркале. Попытка подвести к опасному кабинету преподавателей (днём дверь странного кабинета с зеркалом была закрыта и Алохомора не помогала, он несколько раз проверял!), оканчивалась так же ничем. Ноги сами не хотели туда идти. Ну а вести к опасной магической конструкции кузена или кого-то из других учеников, Поттер считал аморальным: всё же если он и попался на чью-то магическую уловку, это не значит, что следует утягивать за собой остальных.
Поттер перерыл всю библиотеку, но сумел отыскать, что это за зеркало: Еиналеж. Он даже сумел отыскать разгадку надписи на раме: Я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца. Вот только это ничем ему не помогло. Как бы он не напрягался, какие бы окклюментивные щиты не использовал, всё равно ночью он, дёрганными шагами (Поттер сопротивлялся как мог!), направлялся к злополучному зеркалу. Понимание, во что он вляпался (судя по найденным им записям это зеркало свело с ума всех, кто смотрел в него достаточно долго), не помогало ему никак. При этом зеркало не показывало ему что-либо необычное: всего лишь он сам, правда значительно повзрослевший, его семья, счастливые и успешные. Дадли, например, явно глава крупной компании, Роза – счастливая жена какого-то магического аристократа, который готов постоянно носить её на руках. Малыш Оливер – взрослый и серьёзный волшебник, который судя по дорогой мантии и некоторым атрибутам – явно не чужд заседаниям местного органа власти – Визенгамнота. Вернон и Петунья ничуть не постаревшие, счастливо улыбаются, глядя на успешных детей. И он сам такой же, как все, счастливый и беззаботный, ведь никаких угроз нет. Нет ни придурочного Воландеморта, который как он помнил, в прошлой жизни преследовал его племянника, ни его садистов последователей, только он, его семья и маленький красный камешек в его руке. Философский камень, который позволит всей его семье жить столько сколько они захотят, не переживая о старости и финансах…
Глупая мечта, недостижимая… но такая желанная, которая дарила его душе покой и безмятежность, ведь в последнее время он начал чувствовать, что его Тёмный оппонент не дремлет, а готовится к новой схватке. По крайней мере, если верить некоторым книгам (которые не одобряет министерство), нарастающая боль в шраме может означать только одно – его враг, отметивший лоб Гарри Поттера ещё в младенчестве, где-то рядом. И у бывшего Вернона не оставалось сомнений, что враг нанесёт по нему свой удар, когда будет готов, и тот взбесившийся бладжер лишь первая ласточка. А ведь пока он слаб. Слишком слаб. Будет очень смешно, если он погибнет не от руки Тёмного лорда, а просто сойдёт ума, глядя в древнее зеркало. Вполне возможно, что наличие этого зеркала в замке, это часть козней его оппонента, и то, что он, не особо любопытный человек, попался в такую глупую ловушку, не делает ему чести.
Поттер привычно сбросил с себя мантию и уселся перед зеркалом, глядя на счастливого себя, успешную семью, и продолжил механически размышлять. – «Ничего: я ещё поборюсь, ради Дадли и Петунии… Да чёрт побери! Ради себя самого! Как старого (имеется в виду местный Дурсль старший), так и нового. Да, пока я зависим от зеркала, но судя по тому, что я прочитал… У меня ещё достаточно времени! Несколько недель я смогу продержаться в своём уме, хотя и отсутствие достаточного количества сна уже начало сказываться на моём внешнем виде, по крайней мере, Дадли уже начинает странно на меня посматривать. А сегодня, даже попытался проследить за мной, когда я оставил его у Слизеринских спален. К счастью, мантия невидимка способна спрятать владельца и от более опытного и сведущего в чарах волшебника, чем Дадли, не хватало ещё и его втянуть в это разглядывание зеркала…»
– Я вижу, ты нашёл его, – раздался сзади старческий голос, в котором так и сквозила доброта и понимание.
Если бы Поттер сейчас не находился всеми мыслями и желаниями в содержимом зеркала, он бы несомненно подпрыгнул – слишком неожиданно прозвучал голос. Впрочем, после того, как Дамблдор обозначил своё присутствие, давление зеркала как будто слегка ослабло и Поттер сумел обернуться и посмотреть на аляповато одетого старика, который с любопытством следил за ним из-под очков половинок.
– Директор Дамблдор, – произнёс он, слегка хрипловатым от усилий (говорить ему было не просто) голосом, – хорошо, что вы пришли. Это зеркало… оно…
– Я понимаю, Гарри, – старый волшебник неторопливым шагом подошёл к нему и положил свою руку на его плечо. Всё постороннее влияние как будто вымыло из тела и Поттер смог подняться на ноги, с благодарностью посмотрев на старика, – я показываю не твоё лицо, но желание твоего сердца, – задумчиво прочитал Дамблдор, проводя по надписи на раме рукой, – такое манящее и такое опасное. Многие волшебники не могли оторваться от него, и сходили с ума… Сегодня оно находится в этой комнате в последний раз, я попрошу эльфов убрать его отсюда, иначе у многих юных волшебников может возникнуть соблазн и они попадутся в ловушку этого зеркала…
– Спасибо за помощь, директор, – совершенно искренне ответил Поттер, – я… я пытался сбросить наваждение, но каждую ночь всё равно приходил сюда… Даже амулеты от ментальных воздействий нагрелись, но не помогли…
– Увы, амулеты не всегда могут помочь, – печально ответил ему Дамблдор, – я рад, что помог тебе сбросить наваждение, теперь, даже если ты снова увидишь зеркало, то оно больше не сможет взять тебя под контроль. И всё же, как я уже сказал, я попрошу эльфов убрать Еиналеж подальше отсюда, для безопасности остальных учеников. А теперь, Гарри, тебе пора идти в гостиную.
– Ещё раз спасибо, директор, – Поттер поднял с пола свою мантию невидимку и направился к выходу.
– Эм, Гарри, – голос Дамблдора остановил его на пороге, – если это не секрет… что показало тебе зеркало?
– Я видел свою семью, – ответил Поттер, посчитав, что такая информация не нанесёт вреда ни ему, ни Дадли, – мы все были счастливы.
– Что ж, Гарри, – голос старика прозвучал смущённо, – мне жаль, что тебе пришлось пережить подобное… Джеймс и Лили были отличными людьми, ты можешь ими гордиться, но… прошлое должно остаться в прошлом. Ты же это понимаешь, мальчик мой?
– Да, директор, конечно, – машинально ответил Поттер. Всё же то, что Дамблдор посчитал, что он видел Лили и Джеймса, а не свою семью, немного выбило его из колеи. Впрочем, так даже лучше: по крайней мере Лили и Джеймсу уже трудно как-либо навредить. – Я это понимаю.
– Что ж, тогда доброй ночи, Гарри.
– Доброй ночи, директор Дамблдор.
Уставший Гарри Поттер быстрым шагом вышел из злосчастного кабинета и направился в сторону своих гостиных. Зайдя за угол он, оглядевшись, накинул на себя мантию и без проблем добрался до комнат Пуффендуя. Стоило ему только добраться до кровати, как силы оставили его и он, не переодеваясь, рухнул на кровать, проваливаясь в крепкий и здоровый сон. Между тем старик, с задумчивым видом смотрящий на зеркало устало вытер с лица пот:
