Естественные потребности требовали выхода, и я встала из постели. Пришлось пихнуть этого мужчину и выбраться из его объятий. Темнота не позволял рассмотреть что-либо.

— Люмос! — прошептала я, моя палочка дала о себе знать на тумбочке. Я взяла палочку и пошла на разведку. Пошла вдоль стены, пытаясь нащупать дверь. Прошла мимо комода, шкафа, зеркала, и дверь нашлась. Когда открыла, увидела гостиную, выдержанную в медовом цвете. Где же ванная комната?

Ещё одна дверь, и я оказалась в кабинете, на стенах которого располагались портреты, в основном мужские. Шкафы, на полочках которых стояли пыхтящие серебряные штуки и… Шляпа. Что за шутки? Возле окна стояла большая клетка, в которой отмучивалась старая немощная птица.

— Курлык! — сказала она и упала замертво.

— Ну ни хрена ж себе…

— Хозяйка проснулась! — вдруг завопил голос… Упыря, который появился здесь. — Как ваше самочувствие? — деликатно спросил он.

— Упырь, что это за место? Тут птица умерла, надо труп закопать. Где-нибудь подальше в лесу.

— В Запретном, что ли? — хихикнул Упырь. — Это феникс, и он сгорает в огне, только пепел останется.

И вправду, труп загорелся и пропал. Спустя нескольких минут среди пепельных ошметков появилась крошечная голова птенца.

— Подожди, ты хочешь сказать, что я в Хогвартсе? — изумилась я. — Вот эта новость! Но я хочу домой, в свою кровать. Эта неудобная, очень мягкая.

— Нет вашей кровати. И спальни. Как и дома, впрочем, тоже, — вздохнул домовик.

— Упырь, что ты такое говоришь?

— Вы взорвали дом.

— Боже, дети! Где они?

— В слизеринских подземельях, — ответил Упырь.

— Хорошо. Я рада за них.

— Хозяйка, может, вернётесь в постель?

— Там мужчина какой-то спит. А я в в уборную хочу.

— Нет проблем, — Упырь щёлкнул пальцами, и я сразу почувовала облегчение.

— Милорд не спал неделю, — сказал эльф. — За вами ухаживал. Приходил директор, зелья давал. Милорд директору даже заходить запретил.

— Ты хочешь сказать, что я спала в обнимку с Волдемортом?

— Да, за всю неделю он заснул только час назад.

— Тогда пусть спит, — машинально сказала я. — Упырь, есть хочу зверски. Сейчас готова сожрать слона.

— Запросто, — кивнул довольный Упырь, и на письменном столе появилось пятнадцать тарелок вкусностей.

Я сьедала пятую колбаску, когда выглянул Волдеморт.

— Вот ты где, — с видимым облегчением сказал он.

Он подошёл к столу, взял одно пирожное и, запихнув его в рот, собрался уходить.

— Стоять! — властно приказала я. Тот стал, как вкопанный. Ого, поддается дрессировке. — Ты не пойдёшь спать, пока всё не обьяснишь.

— Почитай газеты и все поймёшь. Будут вопросы — отвечу. Как себя чувствуешь? Нигде ничего не болит?

— Всё нормально. Подумаешь, выброс, с кем не бывает.

— Выброс? — вскипел Риддл. — Если это был выброс, то я балерина в кабаре.

— Балерун, — поправила я. — Хотя похож больше на клоуна в цирке.

— Хоть ты и умная, но такая дурочка. И за что я тебя люблю?

Эти слова он уже говорил в гостиной. Я онемела от удивления и невольно улыбнулась. Какой же он идиот.

Упырь без приказа притащил подшивку газет с начала года. На меня он смотрел с осуждением.

— Зря вы так, хозяйка. Он пять дней вытаскивал из вашей кожи стеклянную крошку. Пинцетом, руками и даже языком. Очень пострадала верхняя часть тела. Ноги спасли джинсы из плотной ткани. Крови было… Ужас! А вы за всё время даже не очнулись.

— Почему не лечила меня мадам Помфри, раз я уже здесь?

— Вы знаете, как сюда попали? Рассказываю. Когда все ушли, и взорвался дом, быстрее всех среагировал Динки. Именно он перенёс сюда детей. Они очень испугались. Их первыми посмотрела медиковедьма. А вас мы боялись переносить, потому что было много крови, и не хотели сделать ещё хуже. Тогда эльфы предупредили директора, а он сразу вызвал Повелителя. Какой сильный Том Риддл! Он развеял щепки, оставшиеся от дома, сильным ветром, затем бережно взял на руки и перенёс прямо в кабинет директора Хогвартса! Это же нужна прорва магии, чтобы преодолеть защиту замка. В Больничном крыле находились квиддичисты с травмами после матча Слизерин-Гриффиндор, поэтому директор предоставил свою спальню и кабинет. Сам он спит в Выручай-комнате.

— Ну, а Волдеморт как?

— За вами ухаживал. Он умеет! Он сказал, что иногда нужен холодный ум и трезвый расчёт, но в вашем случае понадобились горячее сердце и полная отдача. В общем, он занимался вами, эльфы меняли простыни, а я попытался разобраться в ситуации, чтобы с вами ничего подобного больше не случилось.

— И что нашел?

— Вот! — Упырь открыл подшивку на середине февраля. — «Смена правительства», «Наш Повелитель», «Новая эпоха магической Британии», «Повелитель тёмных сил»… Ага, вот. Когда общество немного привыкло к новому Министру, начались грязные статейки. И все почему-то под подписью Риты Скитер. Самое странное, что начинались они всегда со слов «по проверенным данным, «согласно надёжным источникам», «независимое расследование».

— Допустим, я знаю этот источник, — машинально ответила я, читая статьи по диагонали.

— Хозяйка, вы — провидица, и в ваших знаниях я не сомневаюсь. Вот смотрите две недели назад. «Повелитель сказал, что сердце его уже занято», «Повелитель любит очаровательную незнакомку», «Повелитель сообщил имя избранницы», «Молли Пруэтт — невеста Министра»…

— Дай посмотреть, — велела я.

В статье говорилось, что завтрашним вечером состоится приём в честь помолвки с Молли Пруэтт. Это должно было быть сюрпризом, но для Риты Скитер нет ничего тайного. Единственное, что её удивляло, так это моё молчание. Ни опровержения, ни подтверждения я не давала. Через четыре страницы я увидела на колдофото себя в мокром платье и с хмурым видом. Заголовок статьи «Милые бранятся, только тешатся». Последний выпуск деловым тоном гласил о создании политической партии, и, к счастью, ни слова о сорванной помолвке.

— Газеты, — вслух сказала я. — У меня стояла антисовиная защита. Помнишь пожар с письмами и газетами? Они все сгорели, и я ни одного не прочитала. И никто мне ничего не сказал, даже намёком. Все приняли слух о помолвке как факт, и никто не сомневался в моём согласии.

— Я не знал о твоей неосведомлённости, — с двери раздался голос Волдеморта, я даже подпрыгнула от звука. — Я думал, что ты ломаешься и набиваешь себе цену.

— Ты когда-нибудь спишь? — прошипела я. — Марш в кровать!

— Много дел. Да и рассвет уже. Упырь, приготовь кофе, пожалуйста.

Волдеморт распахнул окно, чтобы впустить свежий воздух. Я сразу почувствовала прохладу, и мне на плечи легла тяжёлая мантия с серебряной вышивкой. Меня окружил терпкий и горький запах мужчины, одеколона и ветра. Стало спокойно на душе, и я бездумно наблюдала, как из пепла, попискивая и трепыхая маленькимм крылышками, растёт феникс в клетке.

Волдеморт выпил кофе с булочкой, и поцеловал меня в щеку. Я не успела отстраниться, как он уже исчез. Ждать его появления не пришлось, так как он появился через пятнадцать минут. Очень решительный и серьёзный. Опустился на колено и глухо проговорил:

— Молли, я виноват, но меня оправдывает ревность и себялюбие. Я думал только о себе, о твоих чувствах я даже не спрашивал. Мы знакомы не так уж давно, но я видел твою заинтересованность. Ты была весьма лояльна ко мне, и я ценю это. Обещаю всё время вечности будет принадлежать нам. Согласна ли ты на помолвку со мной?

— Жук, у тебя в волосах жук, — проговорила я и, вцепившись Тому в волосы, выдернула огромного зелёного жука.

— Ай! Что ты делаешь? Выпусти его!

— Я должна убить эту тварь! Иначе это добром не кончится.

Волдеморт схватил меня за руку, чтобы я раскрыла ладонь.

— Ответь мне, — настойчиво сказал он. — Ты согласна? Скажи просто «да».

Жук перекочевал Тому в руку, и я зарычала от досады.

— Убей эту гадину, она достойна смерти!

— Скажи «да», и я убью жука.

— Да! Хорошо! Согласна! Только убей эту сучку!