– Видели? В санатории? Перелом? – не поверила дама. – Все мужики тут больными прикидываются, а сами так и норовят пожилых женщин в кусты затащить.

– Да не переживайте вы так! – рассмеялась Лина. – В лесу столько наших отдыхающих! Случись что – как в старом анекдоте, замучают насильника советами.

Лина прибавила шаг, чтобы не слышать дальше ворчание старушки про опасности, подстерегающие порядочных женщин буквально повсюду. Дорога становилась все живописнее, а лес все разнообразнее, словно природа исполняла летнюю симфонию.

Над опушкой пролетали журавли и цапли, в кустах шуршали ёжики, над цветами чертополоха жужжали шмели. Время от времени Лину обгоняли бодрые стайки отдыхающих. Люди шли к озеру быстрым шагом, чтобы успеть искупаться и вернуться к вечернему «водопою», поскольку в санаторском павильоне с минералкой воду давали по часам. Дорога, петлявшая по опушке леса, звала за собой. Лина запела под нос песенку про то, «как упоительны в России вечера», хотя до вечера было еще далеко и солнце жарило вовсю.

Тишина на подходе к лесному озеру оглушила Лину. Ее охватило странное предчувствие. Происходило что-то неправильное и непонятное. В жаркий полдень народ должен плескаться в воде, есть бутерброды, сидя на травке, играть в волейбол, петь – одним словом, культурно отдыхать в этом дивном оазисе прохлады и нетронутой природы. Но вокруг было так тихо, что Лина вдруг услышала, как шелестит листва, квакают лягушки и поет зяблик.

Лине внезапно сделалось жутко. Она вспомнила предостережение незнакомой старушки и прибавила шаг. На берегу Лина заметила группку отдыхающих. Люди стояли плотной шеренгой и молча смотрели куда-то в воду. То, что привлекло их внимание, было закрыто высокой болотной травой. Лина подбежала ближе и застыла на месте, примкнув к скульптурной группе, смотревшей вниз.

В воде лицом вниз лежал тот самый молодой человек, которого она видела с утра на Аллее писателей. Нет, Лина не могла ошибиться, это был он! Дорогие желтые кроссовки модной фирмы, хоть и были изрядно испачканы в иле, принадлежали тому самому утреннему мажору, неизвестно какого черта оказавшемся в этой провинциальной дыре.

Лина почувствовала, как сердце ухнуло куда-то в желудок, а по спине побежали противные мурашки. Она молчала и не знала, что делать дальше. И помочь парню ничем уже нельзя, и уйти сразу как-то неловко. Все-таки человек умер.

Пока она раздумывала, как поступить, с противоположной стороны небольшого озера раздались громкие голоса, и на поляне появились сотрудники полиции. Видимо, местные стражи правопорядка знали кратчайший путь к озеру и подъехали сюда на своем «уазике», чтобы не тащиться пешком под палящим солнцем.

Лина быстро обогнула озеро и приблизилась к оперативной группе.

– Все ясно: несчастный случай, – буркнул невысокий крепыш в форме сотрудника полиции. Он вытирал лицо большим клетчатым платком, а потом в нарушение устава снял фуражку и протер на лбу красную полосу, которая образовалась от жары. Полицейский обошел тело журналиста вокруг и объявил:

– Версия одна: потерпевший нарушил режим, перебрал алкоголя, а тут еще и жара, неудивительно, что голова закружилась. Гражданин отдыхающий поскользнулся, не удержался на ногах, вот и… Торфяник у нас, всем известно, коварный. Мы это ваше «озеро» гнилым болотом зовем. Москвич, конечно, этого не знал, вот и результат: ноги в кроссовках увязли в иле, пациент санатория упал лицом в воду и захлебнулся. Словом, полиции вся ясно…

– Упал? Не смог встать? Такой молодой и спортивный парень.? – спросила Лина полицейского с недоверием, выйдя из тени деревьев.

– Да, женщина, такое бывает, чего вы удивляетесь? Случается, люди даже в ванне тонут. Вы что, о таком никогда не слыхали? – назидательно спросил страж порядка. Внезапно он спохватился:

– Гражданка, а вы, собственно, кто такая? Посторонним здесь нельзя находиться. Идет обследование места происшествия. Прошу всех очистить огороженную территорию и не мешать сбору вещ доков.

Помощница полицейского, симпатичная девушка с трогательной косичкой и ярким румянцем на щеках, быстро обмотала скотчем в желто-белую полоску кусты вокруг того места, где лежало тело, еще недавно бывшее молодым столичным модником, и пришла на помощь шефу:

– Расходимся, граждане! Вы что не слышали, что вам майор сказал? Всем приказано покинуть место происшествия и не мешать работе полиции! Если среди вас имеются свидетели происшествия, я готова записать ваши показания.

Девушка явно была уроженкой здешних мест, выросшей на натуральном молоке, твороге и сливках и проводившей много времени на свежем воздухе. Цвет лица ее был свежим, а волосы густыми и пушистыми.

– Давай, Аллочка, пока тут командуй, а я в тень пойду, очень уж голову напекло, – отдал шеф очередной приказ и ретировался под крону огромного дуба, росшего на пригорке, видимо, еще с времен Льва Толстого, чья знаменитая усадьба располагалась в двух часах езды от этих мест.

Полицейский достал большой клетчатый платок, снял фуражку и тщательно протер потный лоб и красную полоску, оставшуюся от головного убора.

Непосредственных свидетелей несчастного случая не оказалось. Отдыхающие постепенно начали покидать маленький импровизированный пляж. Лине тоже расхотелось купаться, и, вернувшись на лесную тропинку, она стремительно зашагала в сторону санатория.

На следующий день все медсестры в лечебном корпусе, словно сговорившись, отделывались в разговорах с отдыхающими дежурными фразами и не вступали с пациентами в обычные веселые перебранки. Медперсонал внезапно перешел на официальный тон даже с теми, кого знал уже не первый год. Кстати сказать, постоянные гости имели здесь особые права, добытые не единожды шоколадками и скромными суммами в конвертах. Эти заслуженные «випы» пребывали в санатории практически на льготных условиях, частенько получая процедуры вне очереди.

Лина пребывала в недоумении. Ни одна из медсестер не захотела поддержать разговор о несчастном случае на озере. Видимо, начальство успело провести с медперсоналом серьезную работу. В конце концов Лина оставила попытки выведать подробности вчерашнего происшествия и принялась терпеливо дожидаться своей очереди на очередную процедуру. Кстати сказать, сидя в очереди в отделении лечебных ванн, она смогла отгадать загадку, мучившую ее уже несколько дней. Стало понятно, почему в этом убогом для XXI века, очень «совковом» санатории, несмотря на жалкие бытовые условия и сиротское питание, все отдыхающие ходят какие-то тихие, даже умиротворенные. Лина отметила, что женщин то и дело вызывали на ванны с валерианой и бромом. Оказалось, в этом лечебно-курортном учреждении успокаивающие и расслабляющие ванны – самые популярные процедуры. Пожилая дама из очереди сообщила Лине, что в санатории даже есть свой психотерапевт. Дескать, к этому доктору на сеансы релаксации обычно направляют самых агрессивных и негативно настроенных пациентов. В затемненном кабинете под тихую музыку доктор объясняет бунтовщикам и смутьянам, что на самом деле у них все отлично, а все негативные моменты – результат повышенного давления или подагры. В конце сеанса доктор прописывает пациентам эти самые валерианово-бромные ванны. Не удивительно, что дня через два-три даже самые буйные протестанты и пламенные революционеры успокаиваются и начинают рассеянно улыбаться.

– Понимаю, что вы взволнованы, но ничего конкретного сообщить не могу. Никто не видел, как утонул парень из Москвы, – шепнула Лине медсестра Людмила, наполняя ванну. – Молодой человек даже никакие процедуры принять не успел, у врача был только затем, чтобы получить разрешение посещать бассейн. Больше о нем ничего не известно.

Голос Людмилы был едва различим за шумом воды, она старалась, чтобы ее не слышали в соседней кабинке. Похоже, начальство основательно запугало персонал и потребовало молчать под страхом увольнения.

– А кто был у этого парня лечащий врач? – сделала Лина еще одну попытку выяснить хоть что-то конкретное.