— Где находится этот код?

— В чипе. Я правда не знаю, где чип! Меня вообще насильно сюда притащили! — испуганно и вполне убедительно говорил Мёрфи.

— Ты любишь насилие, правда? — шёпотом произнёс мужчина, обжигая Джону ухо. Парень снова дёрнулся, что мужчину ещё сильнее веселило.

— Нет, не люблю, — раздражённо произнёс Джон.

— Тогда почему все его к тебе применяют? Даже тот, чьё имя ты повторяешь во сне.

После чего мужчина наконец-то отстранился от Джона, и продолжил говорить громче:

— Я мог бы убить тебя, но пока что ты меня заинтересовал, мой подарочек.

Это были последние слова, которые Джон услышал перед тем как отключиться от очередного удара по голове.

========== Ты будешь мечтать о том, как попасть в плен к землянам. ==========

Когда Джон очнулся, закат подходил к концу. Над ярко-оранжевой полосой у самого горизонта повис тёмный глубокий синий цвет ночи. Ещё несколько минут и тьма полностью победит, уничтожив остатки этого сумасшедшего дня. Игнорируя сильную головную боль, Джон заставил себя подняться на ноги и определить, где он находится. Он был на том же самом месте, в обзорной точке землян, только его руки были свободны от верёвок. Рядом никого не было, и этого факта Джону хватило, чтобы с облегчением выдохнуть. Ему нужно было, как можно скорее, вернуться в лагерь. Ночь уже опускалась на землю, а искать дорогу в город по темноте будет гораздо сложнее.

Джон, с трудом удерживая себя в равновесии, двинулся в поисках выхода из здания. Оно было в несколько этажей, и парень явно находился на последнем. Побродив по периметру помещения, он всё-таки обнаружил место, где когда-то была лестница, но сейчас на её месте лишь многометровая высота и развалившиеся каменные ступени, лежащие на земле. Здесь Джон определил, что находится на третьем этаже, а до потолка не меньше четырёх метров. Так что, он был в замешательстве из-за того, как ему нужно спуститься на восемь метров вниз, не используя лестницы. Как это сделали те двое? Парень безуспешно попытался найти хоть что-то, что может ему помочь.

Солнце садилось, а всё что нашёл Мёрфи, было дерево, верхушка которого доходила как раз до его этажа. Это дерево имело очень густые ветки, и это упрощало парню ситуацию. Джон понимал, что прыжок на это дерево дело очень рискованное. Он был слаб после встречи с землянами и даже чётко не видел веток за пышной лиственностью, а лишь предполагал, где должен встретить ветку. Но им двигала только одна мысль: он должен вернуться в лагерь и предупредить Беллами о землянах и о том, что они знают о коде.

Парень, собрав все оставшиеся силы, разогнался и прыгнул на дерево. Встретило оно его не ласково, как и земляне. Но он остался цел. Он осторожно спускался по веткам вниз, но всё-таки упал с полутораметровой высоты, отбив себе всё, что можно было.

Оклемавшись, Джон двинулся в сторону города.

***

Уже окончательно стемнело, и парень ещё долго добирался до лагеря. Идти было невероятно тяжело, реальность плыла перед глазами и двоилась, а голова болела так, будто бы ему снесли половину черепной коробки. Каждый шаг давался с тяжестью, а путь казался нескончаемым. Как сильно тело не уговаривало Джона сдаться — просто лечь на месте и умирать, он заставлял себя медленно, но верно двигаться по направлению к лагерю. Через несколько мучительных часов дороги, Мёрфи увидел первые дома города, и ему оставалось недолго, чтобы добраться до их лагеря.

Беллами был единственный, кто находился на посту караула, несмотря на то, что сегодня была не его ночь дежурства. Увидев Джона, Белл со злостью отозвался:

— Где ты, твою мать, шлялся, Мёрфи?

Тон Блейка изменился на обеспокоенный, когда он смог разглядеть как выглядел парень.

— Что произошло? Ты как?

Джон, подойдя ближе к Беллами, обессилено свалился прямо в его руки. Если бы не эта жуткая боль и слабость во всём теле, если бы ни ужасная новость, которую он нёс, Джон бы чувствовал себя сейчас самым счастливым человеком в его руках. Беллами обнял его, беря весь вес его тела на себя и становясь опорой для измученного парня, у которого не было даже сил улыбнуться тому, что Блейк подарил ему свои объятия, не то чтобы что-то говорить. Беллами усадил Джона на лавку, обхватив его лицо руками, заглянул ему в глаза и спросил:

— Расскажи мне, что случилось?

— Прости меня, Беллами, — тихо выдавил из себя Джон.

Блейк заметно напрягся от этих слов и потребовал объяснений:

— За что?

— Я должен был сказать о том, что стал подозревать о землянах, — Джон пытался собрать скомканные мысли в полноценные слова, со всех сил игнорируя нарастающую боль и тревогу. Ему было сложно говорить, и уже вовсе не от физического бессилия.

— Земляне? Ты знал о них и молчал? — Беллами проговорил сквозь зубы, с трудом пытаясь сдерживать подступающую ярость.

— Я не знал этого точно. Это были лишь догадки, но они здесь и… — Джон глубоко вдохнул. Ни одни слова не давались ему ещё так тяжело. — И они знают. Мне пришлось сказать, иначе бы…

Джона прервал сильный удар по челюсти, и он упал на дорогу вниз лицом. Громкий гул мерзко зазвенел в голове Джона, лишая его слуха. А внутренняя боль, сжатая до этого в состоянии ожидания, взорвалась как вулкан и окутала уничтожающей лавой. Подняться самостоятельно он был не в силах. Через несколько секунд Блейк схватил его за воротник майки и силой поставил на ноги. Кровь с лица Джона потекла по подбородку, капая под ноги.

Продолжая безжалостно сжимать его одежду, Блейк прижал парня ближе к себе и, испепеляя его злым взглядом, продолжал пытать:

— Что ты им рассказал?

Джон смотрел в ненавидящее его глаза, попытался пошевелить занемевшими губами и сглотнуть ком в горле:

— Всё. Они следили за нами. Обмануть бы их мне не удалось.

Во взгляде Беллами была примесь горького разочарования, ядовитой злости и презрения. Кажется, Джон уже видел такой взгляд парня в его сторону — сразу после того, как Шарлотта прыгнула в пропасть. Как много боли теперь приносит такой взгляд. Сколько времени прошло с того момента, и сколько сил положил Джон, чтобы улучшить взаимоотношения с Беллами. Но они вновь вернулись к тому, с чего начинали.

Беллами оттолкнул от себя Джона и произнёс каждое слово с ярко выраженной ненавистью:

— Тебя стоило оставить умирать. От такой сволочи как ты невозможно спасти мир.

— Нет… нет… Беллами, — почти что, скуля от боли произнёс Джон.

Блейк резко развернулся и быстро ушёл в сторону лагеря. Джон, сам не зная, где он взял силы, сорвался на крик ему вслед со всем отчаяньем в голосе, которое сейчас испытывал:

— Беллами!

Его крик растворился в воздухе без ответа. Держать эмоции в узде Джон не мог. Он словно задыхался от душащих слёз, от невыносимой боли, которая топила его в отчаяние. Эта жуткая боль ощущалась физически, словно каждая клетка его тела забилась в болезненных конвульсиях, готовясь умереть. Не в силах устоять на ногах от навалившейся тяжести, Джон упал на колени, а после завалился на спину. Он даже не пытался подавить свои чувства — это было сейчас ему не подвластно. Он навзрыд рыдал: всхлипывая, задыхаясь, рвано хватая воздух ртом, вбирая тяжёлый воздух в лёгкие. Его горло скребло от рыданий. Он был уничтожен и полностью разбит от нескольких слов.

«Ты будешь мечтать о том, как попасть в плен к землянам, » — пронеслись слова Беллами в голове, которыми он угрожал ему. И он был прав. Джону не было так больно даже в плену у землян, когда его избивали железными трубами или разрезали плоть ножом. Он не знал, что способен столько всего чувствовать. Не знал, что бывает настолько хреново, хотя и повидал за свою жизнь немало дерьма. Время словно остановилось, мир замер, а в голове этот взгляд. Если Джон умрет — это будет его адом. В аду, если таковой существует, этот момент его жизни будут бесконечно крутить по кругу, и этого будет достаточно для адских мучений.