Водку здесь подавали в срезанных гильзах от чего-то крупнокалиберного, и Джек уже залил в себя пару шотов ледяной водки. В качестве закуски на стойке были мисочки с нарезанными солеными огурцами, от которых на весь бар несло смородиной и укропом.
На небольшом танцполе кружились и обжимались самые обычные парочки. Их было немного — слишком плохая погода для того, чтобы ждать в длинной очереди на входе в клуб.
— Погода дерьмо, стоило тащиться на другой конец города, чтобы пить эту сладкую дрянь, Детка?
Барнс повёл плечами, улыбнулся, не оборачиваясь. Нельзя было наброситься с поцелуями, даже прикоснуться интимнее рукопожатия, только так, рядом, очень-очень близко, что можно даже почувствовать терпкий запах туалетной воды.
Джек вздрогнул всем телом, услышав это «Детка». Он знал этот голос, знал хрипотцу и американский акцент. Но повернуться и посмотреть не решился.
— Тут ресторан есть в отдельном зале, — сказал он, расплатившись за свою водку и коктейль Барнса. — Пойду, попробую русскую кухню.
Джек спрыгнул со студа и ушел, лавируя между людьми и держа спину очень прямо.
Барнс выругался, в десятый раз сожалея, что поддался слабости и рассказал принцу о себе много больше, чем следовало, поставив под удар не одного себя. Мало ли что говорил Джек, на деле он мог оказаться точно таким же как и отец.
— Иди, догоняй своего подопечного, пока он куда не слился, — усмехнулся Брок, проводя принца взглядом. — Заодно пожрём.
Джек совершенно не удивился, когда за столиком их оказалось трое. Официантка принесла меню.
— Блюдо дня — макароны по-флотски, — улыбнулась она. — Шеф-повар рекомендует.
Дождавшись, пока она уйдет, Джек протянул руку кареглазому смуглому незнакомцу со старыми шрамами от ожогов на левой стороне лица и шее. Шрамы были хорошо залечены, но все равно заметны.
— Джек.
— Брок, — сверкнул улыбкой тот и ответил крепким рукопожатием, едва заметно вздрогнув, когда метку на груди словно огнём опалило.
А вот это уже было интересно.
Барнс оторвал взгляд от меню.
— Бывал в России, но половины блюд не помню, а ещё часть не советую есть напрочь. Смерть желудку.
Джек потер загоревшуюся под рукавом метку. Это было странно — сегодня вообще все было странно.
— Что тогда посоветуешь? — спросил он. — Макароны по-флотски — это что вообще?
— Паста карбонара для нищих, но кому-то нравится. Картошку и лисички в сметане вкусно, советую, Ваше Высочество, — Барнс говорил, а самого вело от близости Брока, того, как его бедро прижималось к ноге.
Себе он заказал всего и сразу, что-то из-за ностальгии, а какие-то блюда было интересно попробовать, так как они не доставались модификанту.
Джек заказал себе пожарские котлеты, картофель и лисички в сметане, овощной салат и графинчик водки — на всех. Что заказывали Барнс и Брок, Джек не заметил, беззастенчиво разглядывая Брока. Было в том что-то знакомое — в развороте широких плеч, обтянутых черной шелковой рубашкой, в манере держать голову. Словно бы Джек его уже встречал — но они точно никогда раньше не виделись.
Водку в хрустальном запотевшем графине и три стопочки принесли сразу. Горячее — чуть погодя. Вместо обычной посуды здесь были деревянные лакированные миски, расписанными черно-красно-золотыми цветами.
— Атмосферненько, — выдавил Джек. — Интересно, почему у официанток такая странная одежда?
— Пионерки, — ответил Барнс, утерев губы красивой расшитой цветами тканевой салфеткой. — Была такая организация детская в Советском Союзе.
Он видел взгляды Джека и вполне мог понять его. Брок был красив даже со шрамами, избороздившими левую сторону лица, хотя и большую их часть удалось свести. Но всё равно в душе поднималась глухая душная волна ревности, словно принц мог попробовать отобрать Брока. Да и тот был неожиданно молчалив.
Джек прикончил ужин и решил, что русская кухня ему скорее нравится. Особенно лисички в сметане. Он подозвал официантку, расплатился за всех и оставил чаевые. Потом потянулся и сообщил:
— Пойду найду себе подружку на пару часов. Если потеряешь меня, Барнс — ищи в VIP-комнатах. Или сами там потеряйтесь часа на два, не знаю.
Джек быстро улыбнулся им обоим и отправился на танцпол. Он завелся, и причиной была не водка, не суббота и не доступные девушки. Джек знал, что будет трахать какую-нибудь из них и представлять этих двоих вместе.
========== 5. ==========
В пентхаусе Барнс выдохнул свободнее. Вечер прошёл именно так, как и хотелось, он смог даже полчаса побыть наедине с Броком и совсем ни о чем не думать, не разговаривать, только касаться, чувствовать его близость и любовь. Да и Джек не подвёл, не смылся, чего Барнс боялся больше всего, не нашёл приключений на свою задницу, да и вообще как-то попритих.
Барнсу ещё запомнился момент прощания:
— Нужна будет помощь — обращайся, Высочество. И береги моего Детку.
И рукопожатие, чуть дольше, чем требовалось.
В воскресенье Джека вызвали во дворец на всю вторую половину дня — королева устраивала прием и бал в честь годовщины брака королевской четы. Джек привычно позировал с семьей для фото, послушно ответил на несколько вопросов для интервью, а потом танцевал весь вечер с девушками из высшего общества. Красились они поменьше, чем девушки в клубах, а двигались куда скованнее. Их было достаточно много, чтобы Джеку не пришлось танцевать с кем-то дважды.
Джек думал, что после бала отец вызовет его к себе, обсудить последние видения, но тот отпустил сына небрежным взмахом руки.
По дороге домой Джек все вспоминал Брока и пытался понять, где же, когда он мог его видеть хоть мельком. Получалось — достаточно давно, а ведь Брок появился в Гильбоа одновременно с Барнсом всего несколько месяцев назад. Что-то не сходилось, а что — Джек не понимал.
Барнс писал отчёт за отчетом, прикладывая к ним фотографии, описывая дни принца с особой тщательностью, правда, не упоминая совместные вечера перед телевизором в гостиной, когда он привозил Джека домой. Они легко ужинали и либо разговаривали совершенно ни о чём, либо смотрели какой-то фильм.
Почти все камеры в пентхаусе Барнс давно заменил своими, управляя ими с телефона, где-то запускал запись трёхнедельной давности, где-то крутил по кругу изображения пустой гостиной.
Впервые он терялся. Впервые первоначальное мнение об объекте настолько разнилось с действительностью, что Барнсу отчасти хотелось даже извиниться за собственные мысли.
— Черт, — сказал Джек в одну из особенно мрачных и дождливых ноябрьских суббот. — Не хочу никуда ехать. Но это моя единственная на неделе возможность потрахаться. Надоело перебирать девиц, веришь? А выбрать постоянную не могу, не имею права.
— Почему же не имеешь? — удивился Барнс настолько, что чуть леденцом не подавился.
— Да потому что принц, — объяснил Джек. — Постоянная любовница мне просто на голову сядет. Да еще отец вломит за плохой выбор — а если выбирать по клубам, хорошим он не будет. Выбрать девушку из высшего общества я тоже не могу — придется назвать ее невестой, а невесту мне собирался выбрать отец, чтобы породниться с кем повыгоднее. Ну и потом, где мне с ней встречаться? Мне эту квартиру подарили на совершеннолетие с условием, что здесь не будет ни девиц, ни приятелей.
— Тоже мне проблема, — усмехнулся Барнс и, открыв свой ноут, развернул его экраном к Джеку, где в одном из открытых окон шёл видеоролик с изображением расхристанного спящего на диване Джека. — Вот что, к примеру, сегодня смотрит Его Величество. А то, боюсь он бы не оценил нашего с вами, Ваше Высочество, панибратства. Да и сомневаюсь, что постоянная любовница может помогать планам короля и он сильно будет против. Главное, чтобы детей не было. В крайнем случае, можно просто куда-то выбраться, минуя водителя, а тут включить ещё какой ролик.
Джек с интересом посмотрел на закольцованный ролик и сказал:
— Спасибо. Нет, обойдусь без постоянных, Алек. Отношения — это же не только потрахушки по субботам, это и какое-никакое, а совместное времяпрепровождение. Звонки, смски, походы в кино и так далее. У меня просто нет на это времени. Кроме того, я уверен, что мой телефон прослушивает Томасина.
