Ади частенько плакал, вспоминая то утро. Конечно, радость от воссоединения семьи была отчасти омрачена, но дети были в том не виноваты. И всё же их лица омега запомнил навсегда, и видение раз за разом возвращалось к нему, когда он нежно обнимал своих счастливых мальчишек. Потому что такое не забывается…

А когда всё устроилось: оба брата-беты нашли себе место и применение, счастливо вздохнув, и Ади переехал к Рэю, то у молодых практически начался медовый месяц. Рэй тоже не смог дождаться до свадьбы и нацепил Ади на пальчик подаренное дьяволом кольцо, пока особо не заморачиваясь по поводу его происхождения. Омега в свою очередь тоже одел перстень альфе, и они посчитали, что вполне обвенчались. Хотя бы предварительно. И тут же ушли в такую бурную любовь, что у Ади случилась преждевременная течка, и Жану пришлось дать отпуск обоим.

И оба жениха потеряли голову напрочь. Омега-то вообще был невменяем, как впрочем и всегда в этот сложный для него период, но даже Рэй потерял бдительность, и они начисто забыли о всяких предосторожностях и предохранениях, поглотив друг друга с головой, безумствуя и практически зверея в течение нескольких дней. Под конец течки альфа был совершенно измотан, лежал практически без сознания, но при этом счастливо улыбался и ничуть не страдал. Тело его было расцарапано, плечи покусаны, но он мурлыкал от удовольствия и только сладко стонал от любви. Ади, конечно, не был настолько изранен, и пусть Рэй забыл про контрацептивы, то любимого он берег, и скорее убился бы обо что-нибудь головой, чем выместил на нём свою сексуальную ярость. Поэтому страдали в основном простыни, которые альфа разрывал с порыве страсти, спинка кровати, которую потом тоже пришлось чинить, а иной раз Рэй вообще просил себя связывать, чтобы быть более безопасным. Но тут была ещё и другая причина: его безумно возбуждала собственная беспомощность в путах, особенно когда выместить страсть было нельзя и приходилось терпеть медленные ласки, извиваясь в неистовстве. Дело доходило порой до звериного рёва, но зато оргазм потом был такой, что Рэй терял чувства и вырубался на час, а Ади падал сверху, и оба они спали как убитые.

В конце же недели до омеги, наконец, дошло, что он может и забеременеть, поэтому, вскочив в одно прекрасное утро с уже более менее просветлевшей головой, он тут же кинулся к своей сумке, выудил противозачаточные средства, которые всегда носил с собой на всякий случай (ну мало ли), помчался на кухню, налил себе воды, но… выпить их так и не смог. Руки почему-то опустились. Омега даже расплакался от беспомощности, но он никак не мог заставить себя обезопасить свой организм от этой ненужной сейчас проблемы. В итоге он бросил таблетки, пошел к Рэю в спальню и там разрыдался.

Но альфа его не слышал — он лежал, будто мёртвый, хоть и мерно дышал, но разбудить его в ближайшие часы было совершенно невозможно. Поэтому-то Ади и дал волю чувствам, причём прямо рядом с любимым: он горько рыдал у него на груди, потому что ещё раньше внушил себе, что никогда не будет иметь детей. С самого детства Ади собирался жить только ради работы, но теперь никак не мог побороть свою природную тягу осчастливить мужа наследником. Омега даже лупил себя по щекам и снова бежал на кухню, где на столе так и валялись таблетки, но снова не мог их выпить, и опять плакал.

А Рэю всё снился ангел — тот самый, который привиделся ему в комнате Люси. Он бегал в лучах рассвета, по полю среди цветов, радостный и счастливый и, кстати, был полностью обнажён, но смотрелся при этом таким целомудренным, что нагота его ничуть не смущала. Напротив, альфа наблюдал за ним с любовью, стоя за какой-то оградой — будто издалека, а ангел ему махал, улыбался, кидался в него цветами и был вне себя от радости. А потом внезапно исчез, превратившись в золотистую пыль. И больше Рэй не видел его во сне. Но он так же снился и Ади. И, конечно же, омега узнал в этом ангеле Флорентина, но не испытал по поводу его появления такой тёплой нежности, как Рэй. Омега ещё помнил выходки этого существа, поэтому сон его мало затронул. А гамма расстроился из-за этого, да так, что в последнем видении Ади запомнил его лежащим и горько рыдающим в поле красивых цветов. В этот момент омега снова проснулся и опять побежал на кухню, чтобы выпить таблетки. Но вновь ничего не вышло.

А когда уже всё улеглось, и течка закончилась, Ади не стал ничего говорить Рэю о своём возможном положении. Он хотел сохранить за собой право избавиться от плода, если вдруг так захочет. Но каждый раз, глядя в счастливые глаза альфы и целуя его нежные губы, омега понимал, что никогда на это не пойдёт. Не сможет он так коварно вонзить нож в любящее сердце, даже если Рэй не узнает об этом никогда. А если узнает?.. Даже думать об этом страшно, поэтому Ади пока молчал и просто молился день ото дня: только бы не забеременеть…

====== 61. Небесный отец ======

Но в данном случае надеяться на чудо было уже смешно — после такого-то буйства. Конечно, Ади забеременел, и первые же признаки этого неуместного недуга повергли его в панику. Он тут же записался к врачу на аборт — пока медикаментозный, и… опять не пошёл. Омега просто проклинал себя за слабость, а ещё ему было страшно, непривычно и, как ни странно, ужасно одиноко. Рэю он так и не заикнулся ни о чём, да и вёл себя с ним так, будто ничего не случилось (но каких усилий это стоило!). А рассказать было некому — не с кем поделиться, не у кого найти понимания, потому что поведай он о своих проблемах Жану, мистеру Эдварду или даже Далену — своему гувернёру, он уже представлял, какой будет реакция. Поздравления, пожелания счастья, здоровья и опека, опека, опека, причём совершенно идиотская, а Ади хотелось только одного — избавиться от этой проблемы. И ему всего-то было нужно, чтобы кто-то его поддержал. Но тут он вспомнил: ну конечно же — Даниэль! Вот кто утешит и кто правильно Ади поймёт. И омега, выбрав время и сказав Рэю, что отправляется по магазинам, быстро собрался и поехал в контору к дьяволу.

К счастью, Даниэль был на месте. Он сидел за своим столом и задумчиво смотрел в одну точку где-то на полу. А когда омега вошёл, чёрт перевел взгляд на него, но так и остался сосредоточенным.

— Ну что, радость моя? — обратился он к Ади. — Что-то стряслось?

— Да, — омега уселся на стульчик. — Случилось то, что моя жизнь катится ко всем чертям.

— О… — дьявол слегка улыбнулся. — Да как же такое случилось? — но Ади вместо ответа взял и расплакался. Тогда Даниэль подождал, пока он утешится, дал ему салфетку, чтобы тот высморкать нос, потом откинулся в своём кресле и тяжко вздохнул.

— Ну, ясно… — он с грустной улыбкой покивал сам себе. — Ты забеременел, и теперь мечтаешь только об одном — вернуть всё, как было, — дьявол произнёс эти слова вроде бы буднично, но с такой глубокой печалью, что омега присмотрелся к нему повнимательнее.

— Откуда ты знаешь? — он заглянул в его задумчивые глаза. — Я ещё не успел тебе рассказать…

Хотя, впрочем… чему тут удивляться? И ясновидящим быть не надо, чтобы понять, в чём причина всех бед. Обычная, банальная история — расплата за жаркие страсти, где разум ушёл гулять, а остались только — ненасытное тело и любящая душа. И вот результат. Ади опять шмыгнул носом.

— Не знаю, что теперь делать, — он горестно вытер глаза. — Слишком всё рано случилось. Я ещё не готов! — он почти выкрикнул последние слова и опять заплакал. А Даниэль снова вздохнул.

— Да ты никогда не будешь готов, — он бесцельно переложил папки у себя на столе, чтобы хоть как-то отвлечься. — Омежья участь — не твоя стихия, мы все это прекрасно понимаем. Но… — он взял какой-то листочек, опустил его на колени и стал рассматривать — только бы не видеть омегу. — Тут произошло кое-что, понимаешь… Малыш этот… ну, плод, который ты носишь внутри… Мы сами не ожидали. Просто сюрприз какой-то. Но раз уж так получилось, то… лучших родителей, чем вы с Рэем, нам не найти… Никому бы мы больше не доверили… свою драгоценность…