Царь Итаки взирал на всё это удивлённо, потрясённо.

— А как ты могла позволить Патроклу сделать это?!

— Его было не остановить! И он не мог терпеть больше! — Иф вскочила на ноги, — ты бездействовал! Люди гибли! Тебе было всё равно, но твой брат взирал на это с болью! Он не мог сидеть сложа руки и тогда Патрокл решился на этот отчаянный поступок!

— Ты не имела права содействовать ему! — в ярости выплюнул Ахиллес.

— А ты не имел права доводить его до этого! — в ответ закричала девушка, — ты винишь всех вокруг, но отказываешься признать свою вину! Бездушный! Ты ведь видел, что Патрокл страдает! Ты ведь мог догадаться о том, к чему это приведёт!

— Да кто ты такая, чтобы судить меня?!

— Ты прав, я никто. Но и ты не Бог! Ты, Ахилл, не должен был поступать так. Возомнив себя всесильным, ты возгордился! Твоя гордыня привела к этому!

Звук пощёчины прорезал воздух. Удар был сильным. Ифигения, отлетев на некоторое расстояние, упала на землю.

Одиссей тут же дёрнулся, схватив за плечо сына Пелея, но тот резким движением оттолкнул царя Итаки в сторону.

Девушка подняла голову и взглянула в глаза Ахиллу. По её щеке струилась кровь.

— Ты ведь понял, что я права, как я вижу… — проговорила она.

Затем Иф поднялась и, последний раз взглянув на молодого человека, развернулась и стремительным шагом пошла прочь. Начал капать дождь. Где-то вдалеке послышались удары грома.

Ахиллес упал на колени.

***

Ифигения тихо плакала в углу. Рукой она прикрывала лицо. Слёзы лились сами собой. Их было не остановить. В голове всплывали воспоминания…

Вот ей четыре года. Она, бегая по лугу, упала и разбила коленку. Сидит на земле и плачет. Подходит малыш, лет трёх. Он своей маленькой ручкой дотрагивается до плечика непоседливой девчушки. «Ну не плачь… » — говорит он, — «смелые не должны плакать!»

Вот ей восемь лет. Она уронила в пруд мяч. И снова Патрокл рядом. «Хэй, Иф! Перестань куксить! Нельзя печалиться, что бы ни случилось!»

Он всегда утешал её. Всегда смотрел на мир со светлой стороны. В любой плохой момент мог увидеть что-то хорошее.

«Нельзя плакать…» — проговорила про себя Ифигения и в последний раз шмыгнув носом протёрла глаза.

В палатку вошёл Ахилл. Увидев девушку, он промолчал, хоть и не встречался с ней последние двое суток. В руках молодой человек нёс груду железа. Вглядевшись, Иф поняла, что это доспехи. Он начал облачаться в них. Наконец, всё было готово.

— Куда ты? — хриплым от слёз голосом спросила Ифигения.

— На бой с Гектором, — холодно ответил Ахиллес.

Она тут же вскочила на ноги.

— Нет! — закричала Иф, — не ходи! Пожалуйста!

— Почему это? — сжимая руки в кулаки осведомился он.

— Хватит! Хватит смертей! — вскричала она, — Гектор ведь не знал, что это Патрокл!

— Защищаешь его?

— Он мне не чужой.

— Так и катись к нему! Уходи в Трою! — прошипел Ахилл.

— Ты знаешь, что я не могу.

— Тогда умолкни. Не смей мешать мне!

Он развернулся и направился к выходу. Ифигения догнала его.

— Ты не пойдёшь! — закричала она.

Сын Пелея схватил её за горло.

— Я пойду и убью его! — резко выговорил он, а затем оттолкнул девушку.

— Нет! Ненавижу тебя! — в сердцах выкрикнула она.

Не обращая внимания на её крики, Ахилл стремительно вышел из палатки. Сейчас в его голове крутилась лишь мысль о мести. Сердце жаждало смерти врага. Молодой человек ни на что не обращал внимания. Всё было, как в тумане.

Вечером он поджёг погребальный костёр брата. Впервые в жизни в уголках глаз героя собрались слёзы. Смотря на то, как пламя пожирает тело Патрокла, Ахиллес шептал: «Я отомщу. Клянусь. Я отомщу». Он провёл здесь всё ночь. А на следующий день шёл бороться с Гектором. Насмерть.

========== Глава 20. Жизнь за жизнь ==========

Гектор стоял на башне и смотрел вдаль. Сильные порывы ветра обдували его, но герой стоял непоколебимо, как скала. Он видел Трою, с её широкими улицами, высокими дворцами, прекрасными храмами. Видел Троянскую долину, зелёные луга, покрытые свежей травой, леса, влекущие к себе, и голубое небо, далёкое, неизведанное. Видел море, голубые волны, бьющие об пребрежные скалы.

Троянский царевич вдалеке заметил фигуру на колеснице, которая двигалась в направлении города. «Пора…» — подумал про себя воин. Он направился к лестнице, но тут, на башню взбежала Андромаха. На руках она держала маленького Астианакса.

— Гектор, постой! — воскликнула она.

Он остановился и повернулся к жене. Молодой человек хотел избежать этой встречи. Он понимал, как тяжело будет прощаться с Андромахой. Но вот она здесь.

— Здравствуй, — вздохнул царевич. Она приблизилась к нему.

— Сколько осталось времени?

— Ахиллес уже приближается.

Гектор подвёл жену к краю башни и показал на фигуру, которая была к Трое всё ближе и ближе.

— Никак не отсрочить? — с надеждой в голосе спросила молодая женщина.

— Нет, — помотал головой герой.

Она взглянула ему в глаза.

— Гектор… — прошептала Андромаха, — прошу тебя… Не ходи. Пожалуйста.

— Прости, не могу.

— Он же может убить тебя…

— Может.

— Зачем ты идёшь туда? — спросила царевна, — зачем принимаешь этот вызов?

— Это мой долг, — твёрдо сказал Гектор, — я защищаю Трою и всех вас.

— Но почему именно Ахилл?

— Я убил его брата. Я думал, что это он, но оказалось, что под его доспехами был другой! — надломленным голосом проговорил молодой человек, — он был ещё совсем мальчишкой… Гнев Ахилла справедлив. И я признаю свою вину. Он идёт сражаться не за родину, а за брата. Поэтому ему и нужна моя кровь. И я пойду биться.

По щеке царевны скатилась слеза.

— Но я же люблю тебя… — проговорила она.

— Я тоже тебя люблю, — ответил он, проводя пальцами по щеке жены.

— Так что же нам делать, если тебя убьют? Что будет с нашим сыном?

— Не знаю, Андромаха… Я не могу видеть будущее… — вздохнул герой, — но я хочу попросить тебя об одном. Будь мужественной. Если меня не будет, некому станет тебя защищать. Ты должна делать это сама. Обещаешь быть сильной? — он взял её лицо в свои ладони.

— Обещаю, — ответила она, глотая слёзы.

Гектор привлёк жену к себе и оставил на её губах нежный поцелуй. Затем, склонился к сыну и поцеловал его лоб.

— Пускай Астианакс станет великим воином, — произнёс он.

— Постарайся вернуться, — попросила Андромаха.

— Я очень постараюсь, — кивнул воин.

— Я буду ждать. Да помогут тебе Боги.

— Прощай… — прошептал царевич.

— Нет-нет! — воскликнула она, — до встречи!

— Конечно. До свидания, любимая.

Лицо её было в слезах. Гектор хотел ещё раз прижать жену к себе, успокоить, отгородить от всей этой жестокости… Но он сдержался. Сдержался, чтобы потом не было ещё тяжелее уходить.

Герой развернулся и пошёл прочь с башни, оставляя за спиной тех, ради кого жил, тех, кого защищал, тех кого любил. Привычный мир рушился. Сложно оставлять что-то и следовать прямиком к верной гибели. Но он уже переступил эту границу. Обратного пути не было. Гектор чувствовал, как сердце сжимается, но сейчас нужно было отбросить эмоции. Нужно было запрятать глубоко в душе образ плачущей Андромахи. Забыть всё то, что может быть потеряно. За всё нужно платить свою цену. Битва за битву, жизнь за жизнь.

Он слышал крики внизу. Видимо, Ахиллес уже совсем близко. Каменные ступени опускались вниз. Всё ближе и ближе был герой к земле. Всё меньше оставалось времени до судьбоносного поединка.

Царевич оказался в галерее, которая должна была привести его прямиком к главным воротам. Он уже прошёл половину, как вдруг сзади раздался голос:

— Гектор! Подожди!

Воин повернулся. К нему со всех ног бежала Елена.

— Что случилось? — спросил он.

— Я пришла попрощаться… — ответила она, — если вдруг… — молодая женщина не договорила. Просто не смогла произнести это.

Молодой человек кивнул, подходя к ней и, повинуясь неожиданному порыву, заключил в крепкие объятия.