— Альдо, подожди! Ваше Величество…
У тех, кто поженится после Излома, не должно быть друг от друга тайн, но это не значит, что она признается про попытку спасти Рокэ Алву. Единственная недомолвка, и последняя! А человек, бросивший в соус перчатку, хотел опорочить ее или Придда; она никому, кроме Айрис, Савиньяков и Алвы, которые далеко отсюда, не рассказывала о Сузе-Музе, а Валентин? Он спокоен, отстранен и холоден, но ведь он тоже мог с кем-то поделиться, ведь Придд, хоть и скользкий Спрут, но все-таки не хранилище тайн…
Навалившись на тяжелую дверь покоев Ракана, Рейчел влетела в приемную без спроса, оттолкнула обалдевшего гимнета, и опрометью метнулась туда, где приоткрыта дверь. Альдо сидел в глубоком кресле, растрепанный и злой, откинувшись на обитую золотистым бархатом спинку и сжимая кулаки, застывшая в дверях девушка прижала к груди ладони, пытаясь бороться с тяжело навалившимся удушьем. Оставалось пройти несколько быстрых шагов, чтобы пересечь голову и обнять Альдо, но дыхание продолжало срываться при малейшей попытке дышать чуть глубже.
— Иди сюда, — полустоном-полувыдохом сорвалось с его бледных приоткрытых губ. Разжав кулаки, Альдо Ракан сдавил ладонями виски. — Ты меня боишься?
— Не боюсь, — честно сказала Рейчел, смело шагая вперед.
Насколько же упоительно чувство абсолютного бесстрашия, когда нет вокруг никаких опасностей, а те, что имелись, давно позади, трудности же, омрачавшие жизнь Повелительницы Скал, рано или поздно окажутся ей по плечу! Улыбнувшись, Рейчел подошла к сюзерену, тот порывисто вскочил, обнял ее за талию и резким движением притянул к себе; в серо-голубых глазах Альдо Ракана плясали языки холодного пламени.
— Ты ничего не имеешь против меня? — спросил он. — Ты со мной? На тебя можно полагаться?
— Да, — просто ответила девушка, не отводя взгляда, — пока дело не касается человека, семья которого на протяжении долгих столетий защищал эту страну.
Тревожное молчание продолжалось пару секунд, затем Альдо потрясенно охнул, оттолкнул ее от себя и нервно заходил взад-вперед по комнате. Странное это было зрелище: в гостиной еще не зажгли свечи, но уже сгустился легкий сумрак из-за пасмурной погоды, и маячившая туда-сюда светлая фигура на фоне темноты казалась Рейчел чем-то странным.
— Я не отдам ему тебя, — наконец произнес Ракан, остановившись в дальнем конце комнаты возле раздвинутых на окне тяжелых занавесей из золотистого бархата. — Я уничтожу его и все, что с ним связано, чтобы ты раз и навсегда забыла о том, что такой человек вообще существовал когда-либо. Если понадобится, я пойду войной на Кэналлоа и сравняю его замок с землей! Ты — моя, Повелительница ты или нет!
— Замолчи!
— Нет, это ты… — Альдо резко развернулся к ней, сверкая глазами, но не договорил. — Мне донесли, что ты была в Багерлее, и, кроме этого, я узнал, что Первый маршал и военный комендант решили ничего мне не докладывать. Мне, королю!
Он, отчаянно жестикулируя, громко говорил что-то еще о своей любви к ней, о предательстве и верности, о том, как важно сейчас учиться доверять друг другу, пока не окрепла вставшая с колен Талигойя, но Рейчел не могла с жадностью внимать каждому слову, как раньше. Глядя на раскрасневшееся от злости и волнения лицо сюзерена, девушка видела агарисца Альдо, порывистого и рассерженного мужчину, человека, с которым ей предстоит прожить жизнь, кого угодно, но не короля Талигойи.
После Круга в Агарисе Раканы разучились быть королями и кроме интересных идей о возрождении давно умершей страны, у них ничего не имелось, и даже если победа досталась им нелегко, править страной Альдо Ракан с таким самообладанием не сможет. А это означало, что отныне ей предстоит лгать, часто и много, чтобы сохранить жизнь если не себе, то Ворону. Наверное, после стольких лет лжи, особого труда это не составит.
— Что? — дернулся Альдо. — Что ты на меня так смотришь?
— Я пыталась убить Фердинанда, — все правильно, начать новый виток спасительный лжи крайне просто, — и взяла кинжал. Робер вернул мне его, когда проводил до дома после Багерлее. Я верна Талигойе, Альдо.
— Хорошо, что верна, — произнес он, помедлив. — Я волновался, что Ворон тебе дороже. Но короля лучше не трогать, он продолжает оставаться заложником. Вряд ли Алва захочет бежать, пока тот в Багерлее, хотя, о чести убийцы не берусь судить. А теперь давай подумаем, кто может быть этим Медузой…
Чуть позже, тихо разговаривая в одной из небольших и пустых, а главное, плотно закрытых дворцовых комнат с Валентином Приддом и Удо Борном, Рейчел чувствовала себя двояко. С одной стороны, она, похоже, ступила на верный путь, но с другой — нарушила слово, данное Роберу Эпинэ.
========== Глава 78. Коронация с подвохом ==========
Незадолго до коронации Рейчел Окделл охватило знакомое трепетное и радостное волнение — оно вернулось с того памятного вечера, когда тонкие красивые руки с унизанными перстнями пальцами коснулись меча Раканов. Тогда открылась истина о древней крови в жилах Рокэ Алвы, а теперь Ракан из другой ветви наденет корону предков, и все будет кончено! К пылкой радости примешивался неприятный и сухой осадок беспокойства, память о данной клятве все еще оставалась свежей, а воспоминание об отречении Эрнани казалось выжженым на душе клеймом. Этот король слишком сильно ошибся, но не Рейчел Окделл его судить.
Но кого призывает Кэртиана на исходе Круга — Альдо или Рокэ? Этот непростой вопрос предстояло решить именно ей, и Рейчел смутно подозревала, что без помощи Валентина и Робера, у которых хватает своих дел. Но сегодня коронация и нужно хотя бы попытаться думать о хорошем, даже если это кажется невыполнимой задачей.
Праздничный звон за окном заставил ее вернуться к реальности, натянуть на губы улыбку и надеть герцогскую цепь на плечи. Поблескивающее золото с темными гранями застыло на багряном бархате колета, и Рейчел рассеянно провела ладонью по гладкому благородному металлу. Она не отказалась бы дотронуться до камней, которыми повелевала, но большой и темный блестящий камень в родовом перстне был уже знаком девушке, а второе кольцо она сняла. Интересно, что будет, если одолжить кольцо с карасом у Придда; Цилла явится к ней? Видят ли выходцы человеческие обманы?
— Монсеньор, — появился расторопный Джереми, — кони оседланы, эскорт готов.
— Да, иду, — откликнулась Рейчел, окончательно сбросив с души гнет тяжелых мыслей.
Выйдя на улицу и взлетев в седло Соны, она почувствовала себя почти счастливой. Ярко светило холодное зимнее солнце, золотился хрустящий снег, а ее несла вперед сдержанная гордая радость. Если Альдо не достоин быть королем, Кэртиана даст ему понять, а если равен Рокэ, то сегодня ничего из ряда вон выходящего не произойдет. Ее окружали восторженные ликующие горожане, ей бросали яркие цветы, предназначенные для Ричарда Окделла, и невольно приходилось принимать это, как должное.
— Убийца! — взвыла какая-то старая женщина в черном, застывшая в немом отчаянии на мостовой. — Тварь! Предатель, душегуб!
Она не просто взвыла оскорбления в адрес лже-сына Эгмонта, она еще бросилась под копыта — от отчаяния! Преисполненная щемящим смятением Рейчел едва успела несильно дернуть поводья и послушная Сона остановилась, не вставая на дыбы, и перед глазами словно воочию появилась Мирабелла-выходец, вернувшаяся, чтобы вразумит старшую дочь…
— Убил моего сына, убей и меня, отродье! — сколько боли в отчаянном вопле!
Выскочившие откуда-то цивильники схватили выкрикивающую проклятия в адрес Ричарда Окделла, Айнсмеллера и их короля, под руки и куда-то потащили, Рейчел собралась спрыгнуть с Соны и их остановить, но Нокс внезапно оказался рядом и преградил ей дорогу.
— Пустите! — не узнавая собственного голоса, крикнула девушка.
— Это не наше дело, монсеньор. Нам нельзя опаздывать на коронацию.
Коронация, ызарги ее побери! Полная злого гнева, Рейчел снова вскочила в седло и пришпорила караса. Стоило не внять совету Нокса и оттолкнуть его, чтобы бежать дальше, но если она опоздает, Альдо обязательно выдвинет какое-нибудь новое подозрение, поэтому медлить нельзя. Не будут же старуху бить — просто успокоят, сделают внушение и отпустят с миром… А дальше началось то, что воспринял бы, как должное Ричард Окделл, но не Рейчел.
