Тяжесть осознания порой бывает действеннее самого сильного страха, поэтому Рейчел молча переводила взгляд со спины толстяка на невозмутимую мать.
— Вы же эсператистка, матушка… Вы не верили в силу Четверых и Ракана…
— Ради того, чтобы спасти дочь и ее род, придется поверить и не в такое, — медленно произнесла Мирабелла. — Мы сказали — вы слышали. Вы либо спасетесь сами и спасете остальных, либо спасете остальных и погубите себя. Третьего не дано.
— Дано, — глухо и монотонно прогудел Арамона. — Если она предаст клятву, то погубит всех и себя.
Вместо ответа девушка в отчаянии закрыла лицо руками, пытаясь осознать то, что забыть про Рокэ Алву, судя по всему, до конца этого Круга, не получится точно, а значит, будет еще труднее остаться на верном пути. Знать бы еще, какой из путей по-настоящему верный… Когда она отняла от лица ладони, то увидела, что Арнольд Арамона исчез из комнаты, а мать стоит возле приоткрытых дверей.
— Прощайте, Рейчел, — произнесла Мирабелла, прежде чем последовать примеру Свина. — Больше нам с вами видеться нельзя, но знайте, что я не последняя, кто верит в вас.
========== Глава 72. Слова прощания ==========
Следующим утром Рейчел отсыпалась очень долго, и, кажется, наступил полдень, когда в дверь постучался Джереми и сообщил о приходе гостей. Потерев сонные глаза, она приподнялась на локтях, зевнула, прикрыла ладонью рот, и только потом догадалась спросить, кто пожаловал. Поистине, сонливость делает с людьми страшные и странные вещи.
— Виконт Лар и Первый маршал Робер Эпинэ.
— Пусть подождут в приемной, — решила она, поразмыслив. — Я оденусь и спущусь к ним.
Свою недальновидность девушка поняла, когда закрепляла стягивающие грудь бинты и надевала рубашку — следовало попросить их отвести в более меблированную комнату, потому что из приемной кэналлийцы увезли почти все предметы обстановки. Стыдно так принимать гостей, но что делать, если занята гостиная? Вряд ли Робер будет рад лицезреть неубранное постельное белье на диване.
— Здравствуйте, — поприветствовала она обоих, входя в приемную.
А нет, все-таки остались стол, два стула и даже длинные занавеси на окнах, но ей придется вставать. Вместо слуги Рейчел раздвинула пропитавшийся пылью темный бархат и в приемную ворвался яркий и холодный солнечный свет, совсем, однако, не похожий, на зловещий лунный, что видела она ночью.
— Рад видеть тебя в добром здравии, — Иноходец тепло улыбнулся. — Больше не планируется дуэлей с Валентином Приддом?
— Нет, но…
— Никаких «но». Его Величество подписал эдикт, запрещающий эориям истреблять эориев. Придется потерпеть.
— Хорошо, — Рейчел пожала плечами; ее эта тема интересовала мало, поскольку никакой дуэли все равно не было, и, чтобы не терять расположения к себе Робера, нужно помнить о собственной лжи. — Что еще просил передать Его Величество? — хоть Альдо еще не коронован, называть его лучше так.
— Еще Его Величество одобрил мое решение просить руки девицы Окделл и выразил надежду, что Повелитель Скал доверит свою сестру Повелителю Молний.
— Кого? — испугалась Рейчел. Не дай Четверо Робер попросит руку Дейдри, а та совсем еще маленькая и только годна пока для помолвки с мальчиком-ровесником.
— Айрис.
— Айрис?! — растерялась Рейчел. — Но ведь… Ты же знаешь, что она безумна?
— Его Величество и госпожа Оллар считают, что мы будем счастливы.
— Тогда я благословляю этот брак…
Рейчел слышала разговор Айрис и Робера в саду, но, увлеченная опасной затеей Валентина, не поняла его суть, она была невнимательна, но сейчас это даже к лучшему. И Робер сразу же перестал хмуриться и улыбнулся впервые за долгое время!
— Ты попрощаешься с сестрой? — помолчав, спросил Эпинэ. — Вещи еще не привезли из дворца, отправляться она будет оттуда, и, потом, нужно благословение Альдо.
Конечно, она попрощается с той, которая готова была отобрать у нее Рокэ любой ценой! Рейчел кивнула, и внутри у нее заплясала живая и преступная радость от того, что сестрица выходит замуж не за того, кого желает. Если Рокэ Алву не видать самой Рейчел, то и сестре тоже не достанется — так решила Повелительница Скал.
Попрощаться с Айрис требовали этикет, сестринская, еще не до конца угасшая любовь, и, кроме того, подленькое торжество, плясавшее в душе, подобно Закатному пламени. Рейчел не желала бы общаться с сестрой в иных обстоятельствах, если бы та продолжала бы оставаться во дворце, но такой исход дела устроил всех. Даже саму Айрис. Кроме нее к Катарине пришел Его Величество и сам Робер, но, печальный и молчаливый Иноходец держался в стороне, пока будущий король, счастливый и почти взволнованный, не переставал говорить.
Рейчел вошла в покои бывшей королевы последней, даже не вошла, а тихо шмыгнула, словно провинившийся в чем-то ребенок, и, встав возле двери, стала молча смотреть на сестру. Временное перемирие — еще не залог того, что Айрис не закатит новый скандал со звонкими пощечинами и не опозорит их семью на глазах у Катарины и Альдо. Размышляя об этом, Рейчел отрешенно стала рассматривать собственный рукав из серого бархата и думать о том, что, наверное она единственная, не считая Катарины Оллар, одета здесь в траур. Айрис нарядилась в красное платье, а на Альдо красовался белый с золотым наряд, перья же на шляпе и рубашка его были алыми. Скорее всего, на радость Дому Молний.
Хорошо, что сейчас Круг Скал, а не Молний, пусть даже он скоро завершится.
— Сударыня, как вы себя чувствуете? — учтиво спросил будущий король у бывшей королевы.
— Благодарю, Ваше Величество, — голос Катарины отчего-то дрожал, словно звук натянутой струны, — со мной все хорошо.
— Но вы очень бледны, — Альдо поцеловал ей руку, — даже слишком.
— Румяниться в моем положении неприлично, — ответила женщина, — а бледной я была всегда.
— Сударыня, — промолвил Альдо, поправив ярко блеснувшую золотую цепь, — я был счастлив встречать вас чаще, но государственные дела не позволяют приходить сюда столько раз, сколько бы хотелось. Талигойя довольно-таки требовательна.
— Разумеется, короли не принадлежат себе. Так было и так будет.
А ведь Альдо и Катарина примерно ровесники, только если для него все только начинается, то для другой уже закончилось, но насовсем ли?
— Даже короли имеют право на радости, — заметил Альдо. — Я и герцог Окделл счастливы, что наш друг и ваш кузен избрал своей спутницей Айрис Окделл. Союз внука великого Гийома и дочери Эгмонта воистину предвещает победу. Узурпатор и его прихвостни лишили Айрис отца, и я пришел сказать, что заменю его во время свадебной церемонии.
Рейчел знала, что ей ни за что не позволят сделать это вместо Альдо, потому что для всех вокруг у них с сестрой все еще очень натянутые отношения, и подобное своеволие лишь вызовет подозрения у кого-нибудь. Но это и хорошо — общаться с Айрис теперь девушка немного опасалась, хотя признаться себе в смутном сереньком беспокойстве, затягивавшем душу, подобно плотной паутине, возникавшем при мыслях об отношениях с сестрой, не могла.
— Милая Айрис, — Катарина говорила теперь твердо и звонко, — ты слышишь? Его Величество оказывает тебе высокую честь.
Вместо ответа Айрис сделала реверанс, но Рейчел знала, насколько сильно она ненавидит Альдо. И у нее хватило терпения и сил скрыть эту ненависть — ровно настолько же, насколько не хватало их когда-то Рейчел скрывать свои чувства перед Рокэ Алвой. Однако, не оставалось ничего, кроме как стоять и смотреть, как, преклонив колени, Айрис целует руку Альдо.
Сознание помутнело, щекам стало горячо, видимо, жар прошел не до конца, и Рейчел сжала кулаки, чувствуя, как легко и больно впились в расслабленные ладони ногти. Зато стало легче дышать.
— Благодарю, Ваше Величество! Я счастлива.
— Я, Ричард из дома Окделлов, благодарю Первого маршала за оказанную мне честь. Я клянусь исполнять его волю и служить ему и в его лице служить Талигу.
Клялась. Она клялась в верности, но что есть верность, не знала даже сама! Айрис сказала все правильно, если только не учитывать того мерзкого слова, которым сестрица ее назвала, и сейчас, понимая, что должна напутствовать сестру перед дальней дорогой, Рейчел Окделл не знала, что сказать. В груди давил на сердце тяжелый ком, а Альдо улыбался, сверкая белыми зубами. Склонившись к Айрис, он поцеловал ее в лоб.
