Ведь если бы Рокэ не имел подобных намерений, он бы и не прислал прекрасного белого коня в Надор?

Злость на старшую сестрицу вспыхнула в тот момент, когда Айрис подслушала разговор Алвы и Валме, на второй день своего обитания в особняке, ранним утром. Они думали, что гостья спит и можно свободно болтать о чем угодно, за бутылкой вина, чашкой шадди или что там они пили… Подкравшись к двери на цыпочках, как затаившаяся хитрая лисица, Айрис навострила уши и узнала, что ее сестра отравила монсеньора. Чего только стоило не расцарапать от злости темные деревянные завитки!

Неблагодарная тварь! Он столько всего для нее сделал, а она поступила с эром так по-свински! Возвращаясь в гостевую комнату второпях, чтобы не стать замеченной, Айрис дрожала от собственного гнева и только позже поняла, что злится на Рейчел не столько за совершенную ею глупость, сколько за право выбора и пренебрежение лучшим вариантом.

Если бы у нее, Айрис, была хотя бы надежда оказаться на месте Рейчел! Обрезать тонкие неказистые косы, переодеться в мужской костюм, сесть на коня и воевать плечом к плечу с Рокэ Алвой! Дорого бы Айрис отдала, чтобы поменяться местами со старшей сестрой. И, казалось бы, все пошло, как следует: Рейчел выйдет замуж за Альдо Ракана, а она — за Рокэ, но мечты Айрис рухнули снова и разбились вдребезги.

Во дворце пришлось сдержать гнев. Ее так долго приучали к терпению, спокойствию и смирению в надорском замке, что невозможно было наброситься на Рейчел прямо в галерее, хоть и безмерно хотелось. Какой бы тварью не оказалась старшая сестра, она все равно лучший покровитель ее и младших, чем Реджинальд, а если обман будет раскрыт, то кузен обязательно захочет на ней жениться. Он уже и намекал неумело, и смотрел в ее сторону, горестно вздыхая. Тьфу!

Айрис знала, что-либо выйдет замуж за любимого, либо за представителя одного из Великих Домов, либо умрет. В идеале совместить оба варианта, но чем дальше шло время, тем сильнее девушке казалось, что ее мечта о Рокэ слишком несбыточна. Ей так хотелось покинуть королевские покои, беременную Катарину Оллар, и отправиться в Багерлее, забыв о приличиях, но Луиза не пустила и велела дожидаться брата. Дождалась! Кошки эту Рейчел подери!

«Хотя, — размышляла Айрис, поднимаясь с пола и стараясь не смотреть на разгневанную сестру, — отсюда можно сбежать в Багерлее и довольно быстро, а потом вернуться».

Они обе зло молчали, не желая разговаривать друг с другом. Рейчел наклонилась и собирала целые свечи, рассыпавшиеся по полу, чтобы вернуть их в блестящий подсвечник, но половина из них оказались растоптанными и сломанными. Айрис тяжело дышала, поправляла растрепавшиеся волосы и напряженно думала. Что, если Робер Эпинэ согласится помочь в ее затее? Хотя нет, он же заодно с Раканом-тараканом…

— Здравствуй, — вошедший человек был южанином, приведшим со своими людьми Альдо в столицу, и поэтому Айрис, злобно покосившись, отпрянула от него. — Здравствуйте…

— Айрис Окделл, — коротко и сухо бросила Рейчел. — Айрис, это Робер Эпинэ.

— Еще один предатель! — кинула Айрис.

— Закрой рот! — сестрица вцепилась в плечо, и как больно! Но Айрис горда и не подаст виду. — Извини, Робер, я сейчас.

Отпустив Айрис, она шагнула к колокольчику на стене и собралась в него звонить.

— Не надо, — покачал головой Эпинэ, и Айрис заметила в его темных волосах седину. — Лучше зажги еще свечей, и мы поговорим.

Довольная своей победой, Айрис аккуратно села в кресло и стала наблюдать, как Рейчел с яростью щелкает огнивом, и как дрожат у нее руки. Подошел уставший ждать Робер, взял подсвечник и зажег сам — в комнате стало немного светлее, хоть и запахло гарью, а яркие отблески пляшущих огоньков отразились в темных глазах южанина.

— Я хотел поднять другую тему для обсуждений, — проговорил Робер негромко, — но сейчас должен отложить разговор. Что у тебя с лицом, Рейчел?

Так он знает?! Ага! Конечно же, благодаря Альдо, с которым спелась сестрица! Волна злости вновь захлестнула Айрис изнутри, разрушая преграду разума, и девушка вцепилась пальцами в подлокотники кресла, до боли, чтобы не наброситься на изменницу снова. Изменница же вела себя, словно ни в чем не бывало. Словно не она заняла чужой дом, подаренный белобрысым любовником!

— Это неважно.

— Вы подрались?

Рейчел не ответила, смущенно засопела, шагнула в сторону и едва не упала, споткнувшись об опрокинутый во время драки стул. Так ей и надо!

— Да, — неожиданно для самой себя Айрис подалась вперед, — потому что она…

— Айрис, прекрати!

— …Изменница, предавшая клятву и… — про другое, без сомнения, подходящее название для сестры Айрис пока решила умолчать. — И если надо будет, я и с вами подерусь! Вы предали своего короля и свою страну!

— Перед Изломом всем свойственно предавать, — грустно улыбнулся Робер.

— Тоже мне — нашли оправдание! — фыркнула герцогиня Окделл, а потом, обведя полутемный кабинет тоскливым и обреченным взглядом, внимательно посмотрела на недовольную Рейчел и смущенного Робера. — И не стыдно вам? — спросила она, пожалуй, даже громче, чем следовало. — Монсеньор защищал всю страну, а вы его… В Багерлее…

Больше слов не нашлось, а крик бессильно застрял внутри. Ну что еще тут сказать? Айрис ждала, что в горле запершит знакомая боль, а на глаза навернутся слезы, но привитое ей спокойствие на сей раз оказалось действенным.

— Молчи, кошка! — шикнула Рейчел, дернувшись к сестре.

— Сама заткнись! — Айрис вскочила.

— Не лезь!

— Сама не лезь!

— Тихо! — рявкнул Робер неожиданно и слишком яростно для такого грустного человека. Потом вздохнул и добавил уже тише: — Я пришел сюда не для того, чтобы вас разнимать. Просто успокойтесь и расскажите, что произошло.

Айрис рассказала, сбивчиво и быстро, путаясь в словах, запинаясь, но выложила все — от Бьянко и надежды на помолвку до отравления, однако свои мысли и чувства оставила при себе. Ни к чему Роберу знать, за что именно она ненавидит сестру. Рейчел же с потрясающим терпением дождалась конца гневной оды и в таком же темпе рассказала о том, как ее избила Айрис.

Выслушав все, Робер потер глаза пальцами, прерывисто вздохнул, и, все так же стоя, оценивающе посмотрел на надутых друг на друга сестер.

— Рейчел, ты не могла бы выйти? — спросил он тихо и дружелюбно. Словно не он только что приструнивал их, как разыгравшихся лошадей! — Мне надо сказать герцогине Айрис несколько слов.

Обиженно фыркнув, сестрица выскочила за дверь. Ну и пусть убирается! Как говорит старенькая Нэн, дорожка скатертью! Айрис подалась вперед и с вызовом глянула на Робера Эпинэ, а тот, наконец, сел напротив нее и исчезло это странное чувство дурацкой скованности. Теперь они могли говорить на равных.

— Я вас слушаю, — буркнула она, не отводя напряженного взгляда от смуглого лица.

— Я рад видеть ту эрэа, о которой рассказывал Эгмонт Окделл, — голос Робера звучал мягко и печально.

— Прекратите… Я знаю, в честь кого меня назвали… — крика не получилось, с губ сорвался болезненный вздох, а в памяти всплыл подробный рассказ матери о причинах ее неприязни лично к ней, Айрис.

Она не поверила материнским словам об отцовском бесчестии, решив, что та, сойдя с ума, просто хочет очернить его в глазах дочери. Но Роберу-то это зачем? Крепко сжав гладкие подлокотники, Айрис продолжала смотреть на южанина с затравленной злостью, ожидая, что он скажет еще.

— Я понимаю, что вам сейчас нелегко, но ведь не вам одной… Как бы не ошибалась Рейчел, она все равно ваша сестра, и, если не можете простить, то хотя бы сделайте вид, я вас прошу. Таким образом, вы облегчите жизнь многим, в первую очередь — себе.

Трещал огонь в камине, чернела душа завистницы, зло сопела, подобно вышедшему из себя вепрю, обманщица за дверью, а болотная Изломная муть, булькавшая под копытами Пегой кобылы находилась гораздо ближе, чем они все могли предполагать. И успокоившейся Айрис отчего-то хотелось верить, что один из Первых маршалов, настоящий или бывший, спасет их всех.