- Ричард уехал по делу, - устало сказал Рокэ, прогоняя собственные мысли прочь, - а вам следует вернуться к вашим родным.

- Нет, монсеньор, я не могу. Мы поссорились с матерью, и я не хочу ее больше видеть, - бесхитростно объяснила девушка. – Я добралась до Олларии с сержантом Гоксом. Они должны были забрать Дикона, но он уехал раньше…

- Понятно, но успокойтесь. Никто вас не гонит. Располагайтесь… Сейчас я распоряжусь насчет ужина.

Что делать с девушкой, Рокэ решил через некоторое время – следовало пристроить Айрис ко двору, найдя ей перед этим патронессу, и потому следовало попросить у кардинала соответствующие патенты. Марсель же продолжал любопытствовать, но недолго – сказалось его скептическое отношение к старой знати, и даже про Ричарда Окделла он расспрашивать не стал. Лучшего не приходилось и желать.

***

Где-то на границе

Бояться Рейчел Окделл устала еще в начале пути, а потому решительно настроилась на самое худшее, что только может произойти с ней, и потому гордо вскидывала голову, когда в карету заглядывал очередной кэналлиец. Что бы для нее не готовили, какая бы страшная казнь не ждала дочь Эгмонта – она сможет достойно принять ее. Главное – не растеряться в последний момент, а пока не думать о возможных вариантах будущего. Так проще и лучше…

Взаперти, со связанными руками и ногами, она провела здесь, наверное, около недели, но вот, внезапно карета остановилась – именно в тот момент, когда Рейчел этого даже не ждала. Угрюмый кэналлиец ловко распутал колючие узлы на стягивающей ее запястья веревке, с силой полоснул ножом по ремням на ногах, и вот, она свободна. Свободна?!

- Выходите, - донесся хрипловатый и ворчливый голос Хуана.

Кое-как выбравшись, девушка вылезла из кареты, и ее ослепил яркий солнечный свет. От непривычки пришлось зажмуриться. Когда глаза перестали слезиться, Рейчел огляделась и увидела, что они стоят на поляне, посреди которой возвышается старое разлапистое дерево. Ее повесят здесь? Ну и пусть вешают, а молить о пощаде она точно не станет! И девушка гордо вскинула голову, желая оставаться до последнего Повелительницей Скал.

Подошла и с радостным видом ткнулась мордой в локоть Сона, то ли желая получить лакомство, то ли, чтобы погладили, и Рейчел растерянно провела ладонью по ее холке. А что дальше?

- Мы у алатской границе, - проговорил Хуан. – Вы едете в Крион. Вот, возьмите, - кэналлиец протянул Рейчел Окделл зашитый в кожу плоский ящичек, и та отвлеклась от лошади, - все указания там. Вам понадобятся деньги. В седельной сумке пятьсот таллов и кошелек с серебром. Мы доставим вас до пограничного поста, дальше вы отправитесь самостоятельно.

- А если я не поеду? – медленно спросила она.

- В таком случае вы будете арестованы за покушение на Первого маршала и препровождены в Багерлее для дальнейшего дознания.

- Значит Рокэ… Монсеньор жив?

Хуан отвернулся и не дал ответа, а кобыла снова потянулась к хозяйке, желая съесть что-нибудь вкусное. Надо будет угостить ее попозже.

- Залезайте, - напомнил Хуан, - нечего мешкать.

Но забираться на мориску оказалось несколько сложно, после недели малоподвижного времяпрепровождения. С молчащими кэналлийцами разговаривать не хотелось, в голове все спуталось. Она должна ехать в Алат через Агарию и там вскрыть шкатулку? Зачем? Что в ней? На опушке Хуан молча протянул Рейчел шпагу.

- Наденьте, иначе таможенники не поймут. В седельных кобурах – пистолеты, но они не заряжены. И без глупостей.

Она не отвечала, лишь смотрела молча перед собой и пыталась трезво размышлять, выходило плохо. Лишь понимание того, что Рокэ жив, сильно облегчило ее тревогу, но теперь туманная неопределенность застыла над ее судьбой. Но из-за ступора и отвращения к кэналлийцам она не стала ни о чем их спрашивать, а потому, подъехав к заставе, представилась офицеру, назвавшемуся капитаном Лео Эдже.

- Герцог Ричард Окделл следует в Алат по секретному поручению Первого маршала Талига, - дополнил ее ответ Хуан.

- Сударь, все правильно, но здесь говорится лишь об одном человеке.

- Совершенно верно, моему отряду поручено проводить Ричарда Окделла до границы.

- В таком случае молодой человек может следовать дальше. Пограничный пост Саттэка желает удачи посланцу монсеньора.

Ворота распахнулись перед ней, и Рейчел Окделл, не желая оглядываться, взяла у капитана подорожную и поехала вперед. Чуть позже она пустила Сону легкой рысью, ворота, украшенные гербом ненавистных Олларов остались позади, а впереди расстилались земли Альберта Алати. Рейчел Окделл была жива и свободна, ехала на лучшей в мире лошади, ее тайна продолжала оставаться таковой для всех, но от такой невыносимой тоски хотелось рыдать в голос.

========== Глава 51. На распутье ==========

Рейчел Окделл ехала в Крион, чувствуя, что ею овладел то ли полусон, то ли транс, потому что позже, выехав на правильный путь, с которого едва не сбилась два раза, девушка не могла вспомнить ничего. Ничего после выезда из Талига. Все смешалось в голове, перепуталось окончательно, и даже яркие всполохи мыслей про Алву не тревожили больше ее сознание. Но вот и Крион, можно остановиться, оглядеться по сторонам, глубоко вздохнуть.

Здесь она в безопасности и может первое время даже делать все, что душе угодно, но одно оставалось неясным: почему ее отправили в Агарис, а не в Надор. Ведь Ее Величество сказала про возможность Рокэ отправить ее отца в Агарис, которой тот не воспользовался. Впрочем, теперь об этом ей уже никто не расскажет, потому что прошлое осталось за границей. Надо жить настоящим и будущим. Снова на глазах выступили предательские слезы, Рейчел торопливо смахнула их и снова изучила окружающее ее пространство внимательным взглядом.

Домики тонули в зелени, маленькие улицы казались очень сонными, а обитель на пологой горе — пустой. Никто возле нее не появлялся. Пришло время вспомнить уроки землеописания, а именно, чем славен Крион, и после какого события королевство Уэрта распалось на Агарию и Алат. Впрочем, сейчас эти знания уже вряд ли чем помогут. Рейчел проследила за трехцветной кошкой, выскочившей, откуда ни возьмись, вспомнила материнские слова, что коты ведут в Закат, но медленно поехала к тому дому, куда кошка резво помчалась. Верить Эсператии не хотелось, даже несмотря на то, что она оказалась в самом сердце этой религии.

Дом оказался гостиницей, и это хорошо. Она чувствовала себя измотанной, а потом, спешившись, поняла, как сильно хочет есть.

— Здравствуйте, сударь! — обрадовался стоявший на пороге зазывала, увидев всадника на мориске и решив, что тот очень богат, а ведь такие люди каждый день по Криону не разъезжают. — Отобедаете у нас?

Подняв голову, Рейчел прочла надпись на вывеске. «Чаша паломника». Отлично.

— Да, — безучастно ответила она, и сунула уздечку в руки подоспевшего узколицего конюха.

Слуга услужливо открыл перед ней дверь, снова поклонился, его лицо сияло от радости за собственный дар убеждения. Рейчел же молча посмотрела на опрятную лестницу, вспомнила о Фрамбуа, и сердце немедленно заныло от жгучей тоски! Ведь тогда все было хорошо! Она не жалела о том, что поехала в Надор и нашла бумаги прабабки, не жалела о том, что уехала раньше времени, но, Святой Алан, какой же нелепой была эта попытка отравиться…

Она могла бы выпить отравленное вино и у себя в комнате, но эта разумная мысль пришла совсем не сразу. А Рокэ… Он выжил, иначе бы Хуан не выпустил живым оруженосца, да еще сказал про покушение.

— Господин! — при ее виде полный трактирщик едва ли не бухнулся на колени от восторга. — Останьтесь на ночь, господин! У нас дешево!

— Хорошо, — покорно отозвалась Рейчел. — Какая комната у вас лучшая?

— Та, что с видом на монастырь, господин. Понравится ли вам? Пойдемте, я покажу…

Комната оказалась действительно отличной, и, выслушав восторг трактирщика от самого факта ее приезда сюда, Рейчел попросила вина. Агарийская лечуза вьянка — то, что надо, потому что «Вдовьей слезы», так понравившейся девушке, не имелось в гостинице, а она неприхотлива к винам. Особенно после надорской белой кислятины.