Эр Август молча смотрел в окно, не утешал и не пытался отвлечь, но Рейчел была благодарна за это. Он видел в ней воина, потерявшего сюзерена, но не видел невесту, потерявшую жениха. Впрочем, теперь нет никакой разницы, и остается лишь ждать Рокэ Алву, а писать письма бессмысленно.

Когда подъехали к особняку Штанцлера, то выяснилось, что дом разграбили еще в начале зимы. Испугавшийся солдат привратник соседнего дома поведал, что какие-то солдаты-мародеры вынесли все имущество, но семерых из них повесили солдаты Карваля. Опять этот южанин опоздал, но Рейчел мысль о нем не раздражала.

— Я очень сожалею, эр Август… — голос дрогнул.

— Не оправдывайся, — вздохнул слегка расстроенный старик, — ведь все к лучшему и ты не виновата. Зачем человеку моего возраста целый особняк? Комната в хорошей гостинице и приличный врач меня вполне устроят. Ты не знаешь, они еще есть в этом городе?

— Должны остаться… — задумалась девушка.

— Тогда я вынужден занять у тебя немного денег, потому что все мои сбережения остались в имении и немного в Эпинэ.

Отдав ему один из двух имеющихся у нее кошельков, девушка предложила бывшему кансилльеру пожить в особняке Ворона. Еще два года назад Штанцлер укоризненно покачал бы головой в ответ на такое сомнительное приглашение, но теперь, когда ему некуда податься, ничего против не имел. А Рейчел не знала, как быть дальше.

Впрочем, в особняке ждало письмо от Реджинальда — он писал, что Айрис поправилась и ждет сестру и жениха в Надоре. Видимо, кузен не знает о смерти Альдо, но это значило лишь то, что разговор с Катариной откладывается, и Рейчел тут же написала ответное письмо — о возможном приезде через месяц с небольшим. Сперва надо уговорить Эпинэ оставить все на своего Карваля, пусть тот займется хоть чем-то полезным, и съездить к невесте, тогда они в спокойной обстановке поговорят о реликвиях, а она попытается найти Щит Скал.

========== Глава 96. Планы на будущее ==========

Появляться у Робера Эпинэ в гостях Рейчел не хотела и не любила, потому что особняк его немногим стал отличаться от казармы и всюду сновали чесночники, но когда потребовалось договориться о совместной поездке в Надор, Рейчел просто не могла не заговорить с ним. Там, в холодном и пустом замке ждала испуганная растерянная Айрис, не зная, как ей быть, не зная, что Альдо Ракан мертв. Впрочем, последнее сестрицу не расстроит вовсе, как предполагала Рейчел, но и ладно, никто не сможет разделить ее тихую горечь. Даже Робер и Катарина вели себя, словно ничего не произошло у них на глазах, словно жизнь продолжалась несмотря ни на что.

Пора ей и самой в это поверить… Рейчел Окделл уже около месяца жила в одном доме со Штанцлером, за которым ей поручили присматривать, иногда с ней разговаривала, но старалась не заслушиваться и не верить странным путаным речам. Если бывший кансилльер ошибся с кольцом, он может ошибиться и с чем-нибудь еще, а у нее слишком мало времени, чтобы попадать в новые неприятности и устранять последствия, поэтому девушка старалась больше прислушиваться к своему разуму.

Их единственный разговор прошел в кабинете Робера, когда девушка приехала скрепя сердце к нему, стараясь не обращать внимания на снующих туда-сюда южных собак. Разговор слишком важен, чтобы откладывать его из-за неприязни к солдатам Карваля, да и не стоит оно того…

— Робер, ты нужен в Надоре. Поговори с Ее Величеством, наверное, она захочет, чтобы ее бывшая фрейлина Айрис была счастлива, — Рейчел старалась говорить мягко, но слишком волновалась, отчего голос дрожал и срывался.

— Женщинам в ее положении сложно принимать решения. Ты уверена, что это не подождет?

— Ты просто отправишь ее в Эпинэ! К людям… В Надоре одни камни и пыль, это не место для молодой девушки… Рано или поздно Айрис нарядится мальчишкой и прискачет сюда, но нам этого не надо.

— Правильно говоришь, — устало вздохнул Эпинэ, — но Леворукий, как же все не вовремя… Но я поговорю с Ее Величеством. Может, мне придется отправиться в Надор, для встречи с Лионелем Савиньяком…

Рейчел едва заметно вздрогнула, вспомнив, что недавно рассказывал о близнецах Савиньяках эр Август — о старшинстве не Лионеля, а Эмиля. Но сильно она в эту историю не поверила, так как не поняла, кто осведомил его о таком положении вещей, однако даже если это не ложь и не очередная его ошибка, то не стоит ей лезть в это дело. Нужно разобраться с Надором.

— Дело чести — встретиться Повелителю Молний с кровным вассалом, — проговорила она тихо. — Я пойду, Робер. До свидания.

— Подожди, — остановил ее Иноходец и прикрыл глаза, — раз уж ты здесь и говоришь о чести… Будет лучше, если ты переберешься ко мне или к Дэвиду. Занимать далее дом Алвы тебе нельзя, нужно привести его за два месяца в порядок…

— Я займусь этим, — согласилась Рейчел, — после того, как сделаю все для Надора. А после Излома, возможно, я объявлю о возвращении пропавшей семь лет назад Рейчел Окделл стану женой Рокэ Алвы. А может и нет… Но я на это рассчитываю.

И она прерывисто вздохнула — о таком исходе девушка размышляла уже давно. Да, так действительно будет лучше, но они с Рокэ еще обсудят, как им быть в создавшейся ситуации и как при этом сохранить Надор.

— Вы уже успели помириться? — деловито спросил Эпинэ. — Я рад тому. Но пока ты мужчина и член регентского совета при Карле Олларе, изволь соблюдать законы Талига.

— Эти месяцы, что мне осталось быть мужчиной, — отрезала Рейчел, — я буду охранять особняк и имущество Рокэ Алвы, а также присматривать за графом Штанцлером, во избежание допущения им новых ошибок. Женись на Айрис, но что будет со мной потом, тебя не касается.

Она слишком вжилась в роль юноши, но теперь это почти не коробило, и мучил всего один вопрос: если ей придется раскрыться и стать чьей-нибудь женой, не получится ли из нее вторая Мирабелла? Только вместо Создателя будет до умопомрачения верить в Абвениев… Но слишком рано думать об этом, поскольку не все сделано и не все улажено.

Более до отъезда в Надор ничего интересного не произошло, не считая появления на одном из регентских советов Эрвина Литенкетте, и Рейчел, чисто из хорошего отношения к Катарине, надеялась, что посланник герцога Ноймаринена признает регентство Катарины. Подперев рукой щеку, девушка слушала, как королева представляет Эрвина собравшимся, но ее более не интересовали ни этот город, ни эта власть. Больше всего на свете Рейчел хотелось уехать в Надор и расспросить дряхлую и добрую Нэн об обычаях абвенианства, но прежде, чем соберется Робер, ехать никак нельзя.

Люди Эпинэ отвезут Айрис в замок Эр-При и вернутся в Олларию, и это хорошо. Карваль ненавидит Окделлов, ненавидит северян, Айрис не должна пострадать из-за упущений этого низкорослого мерзавца…

Желая попрощаться с Альдо, Рейчел поехала во Внутреннюю Ноху одна — она больше никого не хотела видеть. В душе все перегорело и не осталось места слезам, а потому плакать не получилось, хотя, в темноте, как казалось, самое время. Сона жалобно ржала, уговаривая упрямую хозяйку сбавить пыл и не ехать в Ноху, но та настояла, погладив по шее и выдохнув: «Надо идти вперед, девочка… Пожалуйста…».

Кому надо? Не добравшемуся до Гальтары мертвецу, из-за которого погиб полубрат Соны? Лошадь шарахалась от теней и прижимала уши, однако продолжала покорно и уныло идти вперед, медленно переставляя копыта. Сойдя с нее, девушка постучалась в калитку и расторопные люди Левия мигом открыли ее.

— Я пришел попрощаться со своим государем, — холодно произнесла она.

— Все в порядке, сударь, но прошу вас спешиться. Его высокопреосвященство распорядился не допускать во Внутреннюю Ноху чужих лошадей.

«Затопленными» часовнями назывались храмы, большая часть которых располагалась под землей и где обычно помещали закрытые гробы. Иногда такие храмы замуровывали, а иногда в них продолжали служить или хотя бы зажигать свечи и менять цветы. В храме с Альдо цветов никто не положил, но поставили семь лампад, и, спускаясь по крутой лестнице, в разбавленный мерцающим желтым светом мрак, Рейчел терпеливо слушала излишне преданного своему Создателю монаха.