Тогда была боль… так много, она не прекращались и не заканчивалась. Она сжирала его целиком. Он чувствовал, как его органы разрываются на части, как он горел… медленно и мучительно… заклятие рвало и жалило его кожу, и это все продолжалось и продолжалось.

— Ты все еще глупо омрачен своими эмоциями. Мы должны что-нибудь с этим сделать, не так ли? Чтобы убедиться, что ты меня не подведешь, — он обошел его кругом, медленно скользя по полу подземелья. То, как он двигался, создавало впечатление, будто он плывет. Драко не знал. Он не смог бы выдержать эту пытку. — Когда ты утратишь все свои чувства и эмоции, тогда ты, наконец, станешь достойным.

Драко не хотел быть достойным вообще. Но он должен был оставаться в сознании и терпеть это. Он должен был.

Чтобы снова почувствовать ее теплоту.

— Ты должен поблагодарить своих родителей Драко. В конце концов, они охотно предложили мне тебя.

Драко удалось сплюнуть на землю, чтобы показать свое отвращение. Волдеморт рассмеялся.

— Все так думали. Даже мои родители думали, что я монстр. Я, их собственный сын.

Проходили дни, может быть, недели или месяцы, он не знал точно. В подземельях почти не было света. Его горло охрипло и горело от криков. Он больше не мог двигаться, слишком измученный, чтобы даже попробовать. Его ум был лишен всех мыслей, но он упорно боролся, чтобы оставаться в сознании, чтобы сосредоточиться на чем-либо, кроме горящей боли.

Вскоре Драко убивал, как он, пытал, как он. Он был вынужден делать это снова и снова, пока это не запечатлелось в самом его существе, пока он не был уверен, что кровь убитых не может быть смыта.

Со временем Драко Малфой научился убивать по собственному желанию.

Вскоре он уже ничего не чувствовал. Вскоре он онемел.

Боль исчезла, вместе со всем остальным…

«Единственная цель всего этого заключалась в том, чтобы заполучить тебя…»

========== Глава 5. ==========

— Не могла бы ли ты выйти оттуда, пожалуйста?

Она услышала негромкий щелчок двери своей спальни. На этой неделе это было уже седьмое посещение Джинни. Они пытались заставить ее выйти, хотя не то чтобы это действительно имело значение.

Гермиона все равно бы не ответила.

До сих пор оставалось так много всего, о чем нужно подумать, запланировать. Она должна была готовить себя к самому худшему, что только могла представить.

Ее взгляд наткнулся на кучу газет, беспорядочно разбросанных по кровати. На первой полосе была размещена движущаяся картина красивого мужчины с серебряными волосами и ухмылкой, что, казалось, никогда не покидала его лица. Вокруг него вспыхивали камеры, а смелые слова, указывающие на события нескольких последних недель, витали в воздухе.

Драко Малфой, Назад из мертвых.

— Гарри, сделай что-нибудь! — услышала она отчаянный выкрик Джинни.

Гермиона хотела хоть немного взбодриться, потому отправилась в ванную, чтобы умыться холодной водой. Отражение в зеркале показывало лишь мертвенно-бледную девушку с красными от постоянных слез глазами.

Ей казалось, что она, наконец, избавилась от него, когда ее целитель обнаружил его в больнице в ту ночь. Она чувствовала облегчение и была уверена, что он проведет остаток своей сумасшедшей жизни в Азкабане.

Как она могла так ошибаться?

Драко Малфой не признает себя виновным.

Это было несправедливо, то, как он всегда выкручивался. Она неохотно признавала, что он слишком хитрый и умный, когда дело касается его выгоды. Это заставляло ее задумываться, был ли у них хоть какой-то шанс против него.

Они серьезно недооценили его, сосредоточившись только на том, что у него был камень Лютеуса. Они даже не подумали о том, что он мог бы сделать без него.

В ее голове также была ошеломляющая мысль, твердившая ей, что, возможно, камень был всего лишь приманкой, отвлекающим маневром, не позволившим увидеть, на что он действительно был способен. Кроме того, неудивительно, что Волдеморт так охотно выбрал его своим наследником.

Драко Малфой, невиновный, освобожден из тюрьмы Азкабан.

Она вспомнила, как особняк Крамов сгорел дотла, как люди бежали, а огонь пожирал их, но они были для нее не больше, чем безликие незнакомцы, чьи лица стерлись из памяти.

Они были похожи на потерянные кусочки головоломки.

Но почему-то она была уверена, что Драко был на ее помолвке. Гермиона знала, что он сделал это нарочно. Разумеется он не собирался предупреждать их о пожаре, он пришел, чтобы посмотреть, как Крамы сгорят до смерти.

И она все еще вспоминала его тревожно счастливое выражение лица, когда он рассказывал всем, как умирал целый род. Никто даже и не заметил, что в его голосе не было ни угрызений совести, ни капли сочувствия.

Она не знала о существовании наказания за предательство этой связи, она не знала, жив ли Малфой, и она, конечно же, не знала, что эта связь погубит так много невинных жизней.

Она ненавидела неведение.

Она должна была что-то сделать, но она этого не сделала. Ей следовало исследовать связь, а не просто пытаться забыть обо всем.

Но она и этого не сделала. В конце концов, Виктор умер из-за нее. Как и Рон. Она едва сдерживала слезы. Это была ее вина.

— Пожалуйста, Гермиона, ты нужна им, мы нужны тебе! — закричал Гарри. — Они сказали, что тебе нужно закончить Деноворум.

— Уходи, — крикнула она слабо, вытирая лицо ладонями. Мерлин, даже ее голос казался жалким.

— Они сказали, что это срочно! — Гарри попытался снова. — Они сказали, что те бедняги, которые заболели, потеряют свою магию и умрут, если ты не поможешь им! Ты знаешь, как это сделать!

На мгновение у нее возник соблазн схватить ручку, ее сердце сжималось от мысли обо всех этих больных людях, но она колебалась.

— Может быть, она попала в плен к феям Кабалуси? — послышался мечтательный голос Луны. — Лошадиные существа. Они, как известно, роятся в это время года.

— Э-э-э, ты знаешь, как избавиться от Фей Каласуби, дорогая? — пробормотал Гарри. Джинни снова застонала и снова постучала в дверь.

— Кабалуси, — поправила его Луна, в ее голосе послышался счастливый тон. — Это очень просто, тебе лишь нужно много шуметь и кричать.

— ГЕРМИОНА ГРЕЙНДЖЕР! — громко взревела Джинни. Она практически звучала как Молли, не переставая стучать в дверь. Гермиона поклялась, что видела, как задрожали белые стены ее спальни. — ЕСЛИ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ НЕ ВЫЙДЕШЬ, ТО, КЛЯНУСЬ ГОДРИКОМ, Я ВЫНЕСУ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ ЭТУ ДВЕРЬ!

Яростно бормоча проклятия, Гермиона наконец повернула ручку.

Как только дверь открылась, она была задушена крепким, почти зверским объятием двух пар рук. Сразу же она почувствовала, как их тепло окружает ее, заставляя ее временно забыть о своих заботах. Дом. О Мерлин, ей это было так необходимо. Она не могла не улыбнуться.

Луна мечтательно проскользнула к ним и тоже присоединилась к объятиям.

— Я же говорила, что это сработает, — спокойно ответила она.

— Я никогда не сомневался в тебе, — усмехнулся Гарри. Затем он посмотрел на Гермиону. — Никогда больше не пугай нас так.

— Я не могу дышать, — прохрипела Гермиона, несмотря на их удушающую хватку.

— Идиотка, — сказала Джинни. — Ты, черт возьми, заслужила это! Хандрила и убивалась здесь несколько недель!

— Я не хандрила! — попыталась защититься Гермиона, однако это было очевидной ложью. — Я планировала месть!

— Без нас? — спросила Джинни, испуская мягкий смешок. — Как грубо.

Через пару минут они наконец отпустили Гермиону и она вздохнула с облегчением. Друзья с беспокойством смотрели на ее измученное лицо.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала Джинни, слегка нахмурившись.

— Благодарю, — кивнула она.

— Это все Кабалуси, они создают довольно удручающую атмосферу, — мечтательно вставила Луна, осмотрев комнату.

— Ты ведь не ела? — Гарри осуждающе взглянул на Гермиону. — Мерлин, ты даже не спала!

— Я… я думала, — это было единственным оправданием, которое она могла придумать.