Пока Гермиона не оторвала губ от его и не спрыгнула с его колен. Он застонал в раздражении. Однако прежде чем он смог снова схватить её, она уже отошла от него на безопасное расстояние.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, тяжело дыша. Подсознательно она провела пальцами по губам. Он увидел поражение, запечатлённое на её милом лице. Глубоко вздохнув, она отвернулась от него и направилась к камину.

— Куда ты направляешься? — раздраженно спросил он. — Останься, — потребовал он.

Она продолжала идти, сознательно игнорируя его. Драко почувствовал, как его кровь кипит от гнева.

— Знаешь, я был в лечебнице Святого Мунго пару дней назад.

Она остановилась.

— Я делал противоядие от ликантропии, — продолжил он, — на четвертом этаже.

Тревожные звонки в голове Гермионы начали безумно звенеть. Драко снова что-то сделал. Она не упустила его: тон злобы в его голосе. Для незнакомца это звучало бы совершенно нормально и безвредно, однако для неё это звучало так, как должно было звучать — предупреждение — как тёмные облака, которые кричали ей о предстоящем шторме.

— Что ты сделал, Драко? — сказала она, снова повернувшись лицом к нему.

Его губы изогнулись в очередной злобной усмешке.

— Я их всех вылечил, конечно, — уверил он её; по крайней мере, он так сказал. — Я удивлен, что жалкие целители не знают, как это сделать. Это было легко.

Гермиона не повелась на его слова ни на секунду.

— Министерство будет знать, что ты это сделал, — твердо сказала Гермиона. — Что бы ты ни планировал, это будет отслежено. Ты дал им противоядие, ты виновен.

Он фыркнул.

— Кто сказал что-нибудь об отравлении противоядия? — ответил он. — Не принимай меня за непроходимого идиота, принцесса. Я не Поттер.

Гермиона стиснула зубы, сопротивляясь желанию обхватить его же руками его шею и задушить его каждой клеточкой своего существа. Поэтому он не отравил противоядие. Что это было тогда? Что он сделал?

— Хватит игр, Драко! — раздраженно крикнула она. — Скажи мне, что ты сделал!

Он снова ухмыльнулся. Это была одна из его более тревожных улыбок, но Гермиона приказала себе не бояться.

— Ничего особенного, — сказал он, скучно глядя на неё. — Если только не…

— Если только не?

— Если только не считать огневиски, который они выпили несколько часов назад, чтобы отпраздновать свое выздоровление.

«Огневиски?»

— Давай, принцесса, думай, — подначивал он. — Что является основным ингредиентом противоядия от ликантропии?

«Алкоголь реагировал с основным ингредиентом, используемым в противоядии от ликантропии. Этот тип магической реакции вызывает тепло. Они бы сгорели.»

— О Годрик, — вскрикнула она в ужасе.

— У них осталось всего тридцать минут, — сказал он бесчувственно. — Теперь вы можете попробовать приготовить зелье, которое удаляет алкоголь из организма…

Гермионе не понравилась эта идея. Зелье было сложно приготовить. Даже если она успеет его приготовить, нет гарантий, что оно будет эффективным.

Она не могла пойти на такой риск.

— …или я мог бы просто дать тебе зелье. У меня есть где-то здесь, — радостно продолжил он. Похоже, он явно наслаждался её терзаниями. — В свою очередь, ты должна будешь остаться здесь со мной.

Это то, что он планировал всё это время. Гермиона крепко сжала кулаки.

— Что ты выберешь, принцесса? Спасти их или спасти себя?

— И то, и другое, — решительно сказала она, поворачиваясь к нему спиной и снова направляясь к камину. Она слышала, как он хихикает позади неё.

— Ты собираешься приготовить зелье? Что произойдет, если ты проиграешь, Гермиона? спросил он её отвратительно сладким голосом. — Сможешь ли ты жить с самой собой, зная, что именно твой собственный эгоизм стал причиной их смерти?

Драко слишком хорошо её знал. Он знал, что она винит себя за смерть каждого. Он знал, как часто чувство вины пожирает её заживо. Он всегда знал правильные слова, всегда знал, как к ней подобраться.

Она проигнорировала его и направилась в лечебницу, не желая больше ничего слышать. Она собиралась сделать это противоядие, даже если оно может убить её, а затем собиралась вернуться и засунуть его ему в лицо. Он недооценивал её. Она ни за что не будет неуязвимой.

Драко ухмыльнулся и лениво растянулся на диване, ожидая. Она собиралась сломаться; Это было только вопросом времени. В её нынешнем состоянии он сомневался, что она преуспеет. Этот маленький эпизод был доказательством.

Она медленно падала. Теперь все, что он должен был сделать, это поймать.

— Ты взяла это на себя, принцесса, — сказал он мрачно, щелкая языком. — Ты просто обязана была выбрать трудную дорогу.

Комментарий к Глава 8.

Ликантропия это заболевание из-за которого человек бесконтрольно превращается в волка. В оригинале не существовало лекарства от ликантропии (иначе Люпин бы наверняка излечился), однако автор захотела его добавить)

========== Глава 9. ==========

Мы любили любовью, которая была больше, чем любовь.

— Эдгар Аллан По

Снаружи башня была окружена высокой стеной из чёрного кирпича, аккуратно соединённого в сферическую форму. Ее сложно было не заметить, ведь она отбрасывала тень на половину города. Создавалось впечатление, что владелец был чрезвычайно богатым человеком и никто не был достоин его или её времени.

В отличие от других магазинов, на нём не было никаких вывесок или слов, указывающих снующим мимо людям на название этого места. Им это и не требовалось. Над тяжёлыми дверями был только огромный символ: эмблема, окрашенная в чёрный, зелёный и серебристый цвета, в дополнение к сложным витиеватым узлам из змеиных тел. И если прохожий когда-либо останавливался, чтобы понаблюдать, он мог прочесть смелые латинские слова «Sanctimonia Vincet Semper». Один взгляд на этот символ, и люди уже знали название башни.

Каждый волшебник и колдунья в Волшебном мире были знакомы с Семейным Гербом Малфоев.

Гермиона Грейнджер уставилась на упомянутый герб и с беспокойством потянула длинный рукав своей рубашки, пока та не закрыла ту же метку, выгравированную на её руке. Она решила вернуться в свою безопасную квартиру и никогда больше не появляться тут. Это был первый раз, когда она ступила на неизвестную ей территорию. Она была напугана, если не сказать больше. И темная аура, окружающая окраину, не заставляла её чувствовать себя лучше.

«Этот час наверняка станет моим последним», — уверяла Гермиона себя.

Сделав глубокие, успокаивающие вдохи, она отбросила все свои страхи в сторону. Гермиона подняла подбородок и уверенно пошла к двойным дверям.

Башня Малфоев, как и любая другая вещь, принадлежавшая их семье, проявляла грандиозную расточительность во всех отношениях. Вы могли бы подумать, что успешный бизнес в Волшебном мире будет напоминать один из простых, известных магазинов, таких как «Сладкое Королевство» или «Всевозможные волшебные вредилки», возможно. Но, конечно, Малфои должны были быть лучшими во всём. Они хотели чего-то большего, более внятного и необычного.

Забудьте идею магазина, мы достаточно богаты, давайте построим чёртову башню!

Сволочи.

Как только Гермиона оказалась внутри, то сделала вид, что точно знает, куда идет, избегая прямых взглядов людям в глаза. Она вошла в один из лифтов и нажала кнопку верхнего этажа. Она не знала, был ли это правильный этаж, но обычно босс находится на верхнем этаже, верно?

Гермиона никогда не думала о наследстве Малфоя. У неё было только смутное представление о его бизнесе: что он владел магазинами, гостиничными сетями и огромными участками по всему миру.

Ожидая лифт, она задавалась вопросом: насколько проще было бы для неё, если бы она была счастлива в браке с ним и все эти деньги были в её распоряжении? Она легко смогла бы воплотить все проекты, которые хотела, ради тех, кто в ней нуждается. Она могла бы иметь средства для своих программ по правам магглорожденных, сквибов и эльфов. Она могла бы сделать многое и многое изменить.