«В 1827 году в последний год своего пребывания в Дерпте Языков нанял квартиру почти за городом, вместе с другом Петерсоном подалее от соблазнов, чтобы подготовиться к экзаменам в Московском университете. В это же время Николай начал страдать приливами к голове, хотя, по-видимому, казался очень здоровым: он был толст, краснощёк, моложав и силён, но от всякого внутреннего движения кровь кидалась ему в голову, и часто среди весёлой беседы, когда он расхохочется, должны мы были обливать его холодной водой; будучи от природы очень смешлив, он всячески удерживался от хохота и зажимал себе рот платком. Попойки также вредили его здоровью, и он старался избегать их, но почти всегда увлекался нашими неотступными просьбами. Не только университетские лекции и книги образуют человека, но самая студенческая жизнь; даже сходки и пирушки некоторым образом способствуют его развитию, дают крепкую веру в просвещение, в прогресс человечества. На последних сходках,( в особенности по настоянию Языкова), пелись вместо немецких, преимущественно русские народные и цыганские песни, и с восторгом пелись песни Языкова».

После таких воспоминаний Татаринова, мне захотелось, не откладывая в долгий ящик, перелистать стихи Языкова, где бытует его жизнь… Жизнь интересного человека во всех направлениях – житейского, поэтического, как добрейшего человека.

Но я отвлекусь чуть и вспомню про словоохотливость.

Люди бывают совершенно разными, со своими особенностями, которые проявляются в молодом или в пожилом возрасте, но такое бывает. Вот как описал случай Шеллинг, когда он навестил Шиллера: «Пробыть с ним долго я не смог. Это удивительно, как знаменитый писатель может быть таким робким в разговоре. Он смущается и опускает глаза. Что остаётся делать собеседнику? Его робость передаётся в ещё большей степени тому, кто говорит с ним. Этот человек, когда пишет, как властелин обращается с языком, и приходит в затруднение из-за простейшего слова, когда говорит».

3

Н. М. Языков родился в Симбирске 4 марта 1803 года. Отец Михаил Петрович Языков был состоятельным помещиком. Мать, Екатерина Александровна, урождённая Ермолова, была в близком родстве со знаменитым генералом Ермоловым

Сочинять стихи Николай Языков начал лет с 10–11. В первом литературном кружке, куда ввёл юношу-поэта А. Ф. Воейков, Николай и познакомился с бароном Дельвигом, Илличевским, Рылеевым, Баратынским, Очкиным.В это же время познакомился он с Грибоедовым и Одоевским).

А. Ф. Воейков начал печатать стихи Языкова в своём журнале «Новости литературы», А.Е. Измайлов – в «Благонамеренном». Все литераторы-издатели почувствовали в Языкове быстро созревающий поэтический талант. Затем Воейков убедил молодого человека отправиться для продолжения образования в Дерптский университет. В конце 1822 года Языков прибыл в Дерпт. Когда Николай получал образование в кадетском корпусе, учитель русского языка, Алексей Дмитриевич Марков давал частные уроки русской словесности, знакомя ученика с классическими произведениями отечественной словесности. Таким образом, юный отрок с увлечением читал Ломоносова и Державина.

Большая часть времени у молодого поэта проходила в сочинении стихов. Николай писал брату Александру в Симбирск: «Проклятая страсть к поэзии! Я чувствую, что она много у меня отнимет хорошего, и, может быть, и всегда будет то же. Но что делать, пусть это так и останется. Справедливо сказал Шиллер, что страсть к поэзии сильна и пламенна, как первая любовь. Незнаю, какова первая любовь, но совершенно чувствую справедливость этого выражения».

Молодой поэт с большим рвением взялся за учёбу, даже признавался брату, что от непривычки кружится голова после ночных бдений, но это пройдёт. «Скоро привыкну, и тогда давай бог ноги на Парнас». Языков много читает, разбирает произведения других поэтов, интересуется : «Историей Малороссии» Каменского, «Историей» Карамзина, «Древними русскими стихотворениями» Цертелева, Пушкина «К войне».

Он писал брату: «Когда я хочу выразить мысль чужую, то мне в ту же минуту представляется собственная, и я уже думаю о своей». Поэт избегал всяческих подражаний: только несколько ранних произведений напоминают Батюшкова или Пушкина. Это ему не понравилось и уже в 1823–1824 гг. выработался его особенный – языковский стих, где привычные в русской поэзии ритмы неузнаваемо меняются путём пропуска ударений в строках, а также особенным строением фразы – целого стихотворного периода (часто очень длинного), как бы влекущего читателя вперёд.

Увлечённый изучением литературы, он не посещает, как студенты, ни балы, ни собрания, ни танцы. Молодой поэт говорит, что, танцуя, вытряхиваешь ум из головы: этому примеров очень много.

А. А. Дельвиг в «Трудах общества любителей российской словености» посвящает сонет Н. М. Языкову:

…Младой певец, дорогою прекрасной Тебе идти к парнасским высотам.

Тебе венок (поверь моим словам) Плетёт Амур с Каменой сладкогласной. Из письма А. С. Пушкина А. А. Дельвигу: «На днях попались мне твои прелестные сонеты – прочёл их с жадностью, восхищением и благодарностью за вдохновенное воспоминание нашей дружбы. Разделяю твои надежды на Языкова и давнюю любовь к непорочной Музе Баратынского».

Надежду любимых поэтов-друзей Н. Языков оправдывал своим трудом, изучая немецкий, греческий и латинский языки, своими студенческими песнями. И не забывал советовать своим братьям, читать Карамзина, повести Жуковского, новые стихи Пушкина, басню Крылова «Кошка и Соловей».

В. А. Жуковский в «Обзоре русской литературы 1823 года» выразил своё мнение, что молодой студент Дерптского университета имеет слог поэтический; он ещё не написал ничего важного, но во всём, что написал, видно дарование истинное, настоящее.

«Юный, вдохновенный певец отечественных доблестей, Языков, как весёлая надежда, пробуждает в сердце вашем прекрасные помыслы. Он исполнен поэтического огня и смелых картин. Слог его отсвечивается красотами первоклассных поэтов. Его дарование быстро идёт блистательным путём своим. Он сжат, ровен и силён. Чистота души и ясность мыслей пленительны в его стихах», – так расхваливал поэта П. А. Плетнёв в литературном альманахе «Северные цветы», 1825 год.

Творчеством и личностью Языкова заинтересовался Пушкин. 20 сентября 1824 года он пишет А. Н. Вульфу, учившемуся в Дерптском университете:

«Здравствуй, Вульф, приятель мой!

Приезжай сюда зимой,

Да Языкова поэта

Затащи ко мне с собой…»

1824 году А. Пушкин написал стихотворение «К Языкову».

Издревле сладостный союз

Поэтов меж собой связует;

Они жрецы единых муз;

Единый пламень их волнует;

Друг другу чужды по судьбе,

Они родня по вдохновенью.

Клянусь Овидиевой тенью:

Языков, близок я тебе…»

«Очень хорошо бы было, когда б вы исполнили ваше предложение приехать сюда, хотя я не имею чести знать Языкова, но от моего имени пригласи его, чтоб он оживил Тригорское своим присутствием», – писала владелица села Прасковья Александра Осипова, мать Вульфа, приятеля А. Пушкина.

Только в 1826 году Языков с Вульфом пожелал поехать в Тригорское. Он сообщает об этом брату Александру: «…в начале летних каникул я поеду на несколько дней к Пушкину; кроме удовлетворения любопытства познакомиться с человеком необыкновенным, это путешествие имеет цель поэтическую: увижу Изборск, Псков, Печоры, места, священные музе русской, а ты знаешь, как на меня они действуют!»

Вернувшись в Дерпт из Тригорского, Языков пишет послание к Пушкину, в чём утверждал с полной верой в своё равенство с ним там, в Тригорском, – «Ты да Я»:

Два сына Руси православной,

Два первенца полночных муз –

Постановили своенравно

Наш поэтический союз.

Пребывание в Тригорском «приятное и сладостное» Языков воспел поэмой, «пламенно и торжественно.

"......туда, туда, друзья мои!

На скат горы, на брег зелёный,

Где дремлет Сороти студёной

Гостеприимные струи;

Где под кустарником тенистым