— А меня интересует то, — отвечаю ему, — что никакого чипа у тебя нет.

Ксавьер, до того сосредоточенно наблюдавший за тем, как под давлением ложки перемешиваются остатки шербета в креманке, поднимает взгляд на меня.

— Может, сканер его не поймал?

— Нет, не может.

— Биологическая технология?

— Тоже исключено. Я не нейробиолог, но, похоже, жезл воздействует непосредственно на нервную ткань. Каждая программа — на свой участок мозга.

— Почему только на мою?

— Не знаю… Настроен на твои биоритмы? — предполагаю я. — Тогда мой жезл можно перенастроить….

— … так, чтобы он действовал на кого-то ещё.

— Не уверен, что справлюсь с этим. Но попробовать действительно могу. Только боюсь, для этого нужно снять данные твоего мозга, а затем мозга нашего… подопытного.

— У тебя есть кто-то на примете?

Улыбаюсь. Встаю из-за стола и всё-таки пересаживаюсь к нему. Кладу руки на плечи, невольно наслаждаясь их твёрдостью и теплом. Затем целую его.

— Да. Закари приедет к нам через полчаса. Сам решай, хочешь ли встретить его со мной.

Ксавьер принимает решение встретить Закари со мной. Когда тот звонит в дверь, я уже сижу на диванчике на первом этаже, графины с прохладительными напитками красуются на столе — стол с системой охлаждения сам по себе.

Ксавьер отправляется открывать дверь, и когда они сталкиваются с Закари лицом к лицу, я несколько секунд имею возможность лицезреть немую сцену. Очевидно, Ксавьер ненавидит его. Возможно, не только из-за меня. Хочется думать, что не из-за Эллис — ведь он говорит, что никогда её не встречал.

Ксавьер всё-таки отходит в сторону, пропуская Зака внутрь.

— Зря позволяешь рабу ходить по дому без ошейника. Забудет, кто он такой.

Ксавьер молча подходит к дивану и садится у моих ног. Кладу руку на его плечо. И сейчас это совсем не так, как до сих пор. Мне спокойно от мыслей о том, что он рядом со мной. Он, конечно, не может позволить себе накрыть мою руку своей — но вместо этого касается ноги, и я всё равно ощущаю, что он поддерживает меня.

— Мы с тобой расстались не очень хорошо, — говорю, обращаясь к Закари, вслух, — вот я и опасался ехать к тебе. Но в конце концов подумал: нельзя же так упираться в глупые обиды. И решил пригласить тебя сам.

— Так ты приедешь? — Зак, усевшийся было в кресло и вперивший в Ксавьера ненавидящий взгляд, вскидывается и смотрит на меня. Чего-то я не понимаю в его глазах. Почему им всем так нужен я? — У меня есть что посмотреть, — Зак улыбается краешком губ.

— Приеду, — подтверждаю я. — Через пару дней, хорошо?

— Завтра. У нас будет приём. Ты должен посмотреть.

— Можно и завтра.

Его настойчивость даже радует меня, потому что означает, что нам с Ксавьером не придётся торчать здесь несколько дней. Если повезёт, послезавтра уже отправимся к вратам.

— Ксавьер, разлей нам напитки, — приказываю я.

Ксавьер, не поднимаясь с коленей, наливает мне лимонад. Подаёт стакан.

Потом подползает к Закари и ждёт, что тот выберет.

— Апельсиновый, — говорит тот. Но стоит Ксавьеру поднести ему стакан, как Закари передумывает — никак не может без финта: — Нет, лучше имбирный. Недогадливый раб! — Закари пихает Ксавьера ногой, тот роняет стакан и ловко разбивает его так, что не только содержимое выливается на рубашку нашему гостю, но и осколки усеивают тому руку.

Закари вскакивает, орёт как резаный. Пинком отбрасывает Ксавьера от себя. Я тоже поднимаюсь. Обмениваемся с Ксавьером быстрыми взглядами, и я незаметно касаюсь его плеча, потому что: «Спасибо» — сказать не могу.

Закари несётся к двери, но я останавливаю его:

— Ты куда! Модуль же на кухне! Пошли залечу!

И, подхватив его за здоровую руку, тащу туда.

Когда возвращаюсь назад, в столовой осколков уже нет. Выпроваживаю Закари и, видя, что Ксавьер выглядывает из бельевой, бросаюсь с объятиями к нему.

— Всё хорошо? — спрашиваю я, пристально вглядываясь в его лицо.

Ксавьер кивает.

— Снял?

— Да. Завтра попробую поковырять жезл.

Прислоняюсь к нему и чувствую, как руки Ксавьера успокаивающе скользят по моей спине. Свои пальцы вплетаю в его волосы и ловлю губами хриплый стон.

— Ты любишь так? — шепчу, ещё раз нежно щекоча его затылок.

— Да.

Схожу с ума от мысли, что мои пальцы так действуют на него. Что я получил возможность первым доставить ему радость за столько лет.

— Ксавьер, я люблю тебя, — слова вырываются сами собой, и руки Ксавьера сильнее сжимают меня.

— Я тоже тебя люблю, — шепчет он и вовлекает меня в новый поцелуй.

Пальцы стаскивают с меня футболку и теперь уже шарят по голой спине, заставляя волны мурашек разбегаться по телу.

Прижимаюсь к нему пахом и потираюсь о бедро.