- Альдар… а как ты посмотришь на то, если мы вам поможем соединиться?
- В каком смысле?
- Да в прямом! Поженим вас в рамках нашего праздника Слияния. Все будет хорошо у тех, кого соединила Арайша. Я тебе больше скажу: как почетных гостей – поженим первыми. Судя по тому, что я вижу, сладенькая девочка у вас одна на двоих, или мне кажется?
Вот кто бы мне сказал, что со мной случилось? Вместо того, чтобы залиться краской смущения, как положено приличной девушке – я почувствовала лишь прилив тепла в душе и желания в теле. И тут же ощутила, как на это отреагировало тело Альдара. Впрочем, ответил он хану аруков совершенно спокойно:
- Тебе не кажется, Маруз. Если ты не знал – мы с Амором близкие.
- А – тогда понятно. У нас ведь, в силу наших обстоятельств, в основном такие союзы и заключаются – тройственные. И они особенно угодны Арайше, поскольку соединяют мужчин и женщину крепче, чем кровные узы… А девочка-то у вас – горячая, как сердце мира. Честное слово, если бы не прикипел так к своей младшенькой – третьим бы мужем к вам попросился. Я на младшенькую свою, бывает, смотрю и думаю: ну, зачем мне три жены? Ее одной вполне бы хватило. Уже двух дочерей мне родила, умничка. Сейчас снова в тягости, и что-то мне подсказывает – опять девчонка будет… Ну, так что скажешь, Владыка?
Альдар склонился к моему уху:
- Сердце мое, у аруков довольно интересные обычаи и обряды, в том числе, и свадебные. Хочешь посмотреть и даже принять участие? Заодно… и семью создадим в человеческом понимании этого слова, а то у нас это не принято и соответствующих обрядов нет.
Ну, что я могу сказать? Предложение руки и сердца – просто супер. Но с какой стати мне придираться, если замуж в этой жизни в принципе не собиралась? У меня вообще было весьма своеобразное отношение к браку. Всю жизнь считала – если люди не хотят быть вместе, никакие цепи и клятвы их не удержат, а если хотят – никакие цепи и клятвы им не нужны. Да и народное чувство юмора утверждает, что хорошее дело браком бы не назвали. И, тем не менее – на вопрос Альдара ответила принципиальным согласием:
- Да я, в общем-то, не против, если вы с Амором – за.
- А ты во мне сомневаешься, что ли, ослепительная? В таком случае заявляю официально: я – твой. Я – ваш, - грациозно поклонился нам Амор.
- Вот и отлично, - сказал Альдар и повернулся к хану аруков, - Маруз, мы согласны.
- Так это же просто замечательно! Мы угодим Арайше как никогда раньше, впервые соединив ее узами альфаров и человека, - расплылся в широкой улыбке Маруз и оглянулся на свою свиту, - Возвращаемся, парни, и в быстром темпе – до ночи мы должны быть в Анкапе.
Синие горы располагались, кстати, гораздо ближе к государству аруков, чем людей – до Дармиры отсюда надо было добираться дней десять. От этого же места до границы Арукарии оказалось – три часа быстрой езды на хайгаках, и примерно столько же – от границы до ее столицы Анкапы. Расположение столицы говорило само за себя – сразу чувствовалось, что этот мир не знал настоящих войн.
Добрались мы до резиденции Маруза в сумерках, когда спутник Альфаира Мия, ощутимо превышающий по размерам нашу Луну, уже появился в небе, причудливо освещая окрестности призрачным голубоватым светом. Вдоль аллеи, ведущей к дворцу Маруза с романтическим названием Купол Мира, были установлены то ли газовые, то ли масляные фонари, и они тоже давали достаточно света. Но даже при неярком освещении дворец впечатлял. Представьте себе здание, чем-то похожее на древнеегипетский храм, увенчанное грандиозным куполом, от которого, казалось, в самое небо возносился длинный острый шпиль. Построен он был из какого-то светлого материала, напоминающего тот, который использовали для облицовки Рассветных Чертогов в Дармире. Дворец окружал необычайно ухоженный парк – англичане бы обзавидовались при виде этих аккуратно подстриженных кустов и газонов.
По прибытии Маруз заявил, лукаво блестя своими желтыми глазищами, что ночь перед свадьбой молодожены должны провести раздельно – мальчики с мальчиками, а девочки с девочками. На женскую половину дворца меня вызвался проводить Варнак, тот самый симпатичный парнишка, как оказалось, все же не родственник Маруза, а далмиз – официальный фаворит.
К тому моменту я уже знала, что в силу традиций Арукарии, все мужчины аруки бисексуальны и даже до достижения определенного возраста не имеют права прикасаться к женщине, утоляя сексуальный голод исключительно с мужчинами. Эти порядки мне чем-то напомнили спартанские у нас на Земле. Желая сделать приятно Варнаку, я сказала, что ему повезло с партнером в том смысле, что Маруз производит впечатление не только очень страстного, но и очень достойного мужчины. Варнак на это лишь рассмеялся и ответил, что для того, чтобы доставить друг другу удовольствие, вовсе не обязательно совокупляться, а в этом смысле хан вообще предпочитает мужской заднице женское лоно, за что он его очень уважает. Единственное, что я из этого поняла – что у них с Марузом какие-то, не совсем обычные отношения.
Но если Купол Мира поражал воображение снаружи, не передать словами – как он поразил меня внутри. Стены дворца, в том числе, и в коридорах, украшали бесспорно талантливые фрески с одним и тем же сюжетом: аруки на них самозабвенно предавались страсти во всех ее проявлениях. Мужчины с мужчинами, женщины с женщинами, мужчины и женщины – по парам, по трое, и зачастую, в таких позах, что наша Кама-сутра на фоне этих фресок показалась бы книгой для детей младшего школьного возраста.
- Эти фрески дань почитания Арме – Первородной Страсти, породившей самих богов. Им больше тысячи лет. Каждые двадцать лет специально нанятые художники приводят их в порядок, поэтому они выглядят как новые, - сказал Варнак, увидев мою реакцию.
Полы в этом удивительном дворце сплошь устилали красивые пушистые ковры, и мне оставалось только представлять – как, должно быть, приятно пройтись по ним босиком.
На женской половине дворца нас встретили жены Маруза. Две старшие – не слишком приветливо. На меня они поглядывали искоса, как будто задаваясь вопросом, каких неприятностей от моей особы ждать, и, ответив на обязательные приветствия, удалились, предоставив общаться со мной младшей – Зарайне.
А вот Зарайна мне понравилась – что-то очень мягкое, светлое было в этой молодой красивой женщине. Я даже прозвище ей мысленно дала – Светлячок. И ее ничуть не портили – ни беременность, ни слегка выступающие из-под верхней губы белоснежные острые клычки.
Варнак коротко объяснил, кто я такая, почему здесь оказалась, и откланялся.
Осмотрев меня с головы до ног, любимая жена Маруза вынесла вердикт:
- Какая же ты удивительная, ни на кого не похожая. А ты точно человек?
Я улыбнулась:
- Точно, точно. Человек разумный в натуральном виде.
- Что разумный, я вижу – глаза у тебя умные. Не просто же так Владыка альфаров и его первый советник решили стать твоими мужьями притом, что альфары семей вообще не создают? А они действительно так красивы, что глаз отвести невозможно?
- Ну… есть такое. Хотя, альфары вообще очень красивый народ. Самый красивый из всех, что я видела. Некрасивых среди них не бывает.
Зарайна указала глазами на мягкий диванчик:
- Присядем? Я распоряжусь, чтобы принесли марисового отвара и сладостей. Или может, пусть чего-то посущественнее принесут? Ты, наверно, проголодалась с дороги? Хоть и нужно поститься сутки перед свадьбой, думаю, Арайша тебя простит.
Я уселась на диванчик:
- Спасибо, хозяюшка, но чая и сладостей достаточно.
Жена хана отдала соответствующие распоряжения слугам, которыми здесь были исключительно мужчины, в данном случае, на женской половине прислуживали те, у кого после выпуска из незана ничего не получалось с женщинами – стопроцентные геи, одним словом. Было их не много, так что такие слуги в богатых домах очень ценились.
Зарайна опустилась рядом, задумчиво глядя на меня:
- Хотелось бы, конечно, чтобы Арайша благословила вашу семью детьми. У аруков с людьми совместных детей не получается, хоть нашим мужчинам и нравится предаваться страсти с человеческими женщинами. Старейшины говорят, это оттого, что Азраил сотворил нас из разного. Насчет альфаров ничего такого неизвестно, может, у тебя и получится понести от них. Одно плохо для тебя – живут альфары намного дольше нас. Для них наша жизнь – все равно, что для нас один год. Но с другой стороны – если эти двое не захотят тебя потерять, найдут способ, как не допустить этого.
