Все очень просто. Быть людьми – это значит не помогать другим, не решать за них их проблемы, и тем более не решать за них, как будет лучше для них. Быть людьми – это значит не мешать друг другу жить. Мы же только тем и занимаемся, что бесконечно друг друга напрягаем, боремся за свое главенство, причем везде – как в отдельно взятой семье, так и на мировой арене. В свете изложенного – велики ли наши шансы на выживание? Чем мы отличаемся от тех видов, которые вымерли? Ну, разве что, вымершие не вредили миру, как вредим ему мы. Так что же получается – назвав нас обезьянами, я оскорбила обезьян?

А нам невдомек – все ропщем, все клянчим у высших сил снисхождения и милосердия. И ни разу никого не посетила простая мысль: если смертные заслуживают милосердия – почему же тогда они смертны? Просить же мы никогда не устаем, и просим уже взаимной счастливой любви, и да – счастливая, взаимная, истинная любовь действительно могла бы сделать нас людьми, но – полагается ли такая любовь извращенцу, который сам себя достаточно сильно любит? Который сам – не способен Так любить, хотя бы потому, что заперт в этом своем убогом самолюбии, как зверь в клетке?

Каким образом самолюбие влияет на нашу способность любить других? Самым что ни на есть фатальным. Оно делает нас – неспособными на это. Тот, чья душа опутана его паутиной, лишь думает о себе, что любит кого-то, потому что на самом деле – он любит себя. И все его действия, все поступки, каждое слово, слетевшее с его уст, лишь ею продиктованы – любовью к себе, заботой о собственном благе. Да что я вам рассказываю – мы, даже оплакивая умершего, на самом деле не о нем, а о себе плачем. Ведь именно так звучит наш прощальный плач: «На кого ж ты Меня покинул»?… И такая «любовь» – взаимности недостойна. Но взаимностью ответят тому, кто любит, на нее не рассчитывая – кто любит не себя. И в наших интересах – стать равнодушными к себе. Хотя бы для того, чтобы на веки вечные забыть, что такое душевная боль. Хотите, верьте, хотите, нет, но кроме самолюбия, в нашей душе – болеть нечему.

Почему же, ударившись в религию и пытаясь замолить свои мнимые и реальные грехи, мы не думаем о том, что совершаем этим – новый? По какому праву просим прощения – чем мы его заслужили? Разве мы перестали быть теми, кто эти грехи совершал?

Почему все так происходит в нашей жизни? Потому что жизнь – не игра на самом деле. А мы играем в нее, как в игру, и себе в оправдание – лепечем что-то про театр и актеров… Жизнь – это театр, в котором нужно сыграть единственную роль – сыграть себя. Но мы играем – все, кроме этой.

Вы еще не поняли, почему мы умираем? Потому что любой спектакль – рано или поздно заканчивается. А еще потому – что мы и не живем. Играя в жизнь, превращаем ее – в имитацию жизни. Не достигаем в своем развитии той стадии, той ступени, которая позволила бы миру определить нас, как некий конечный желаемый результат, и исключить из всех своих пищевых цепочек… На месте генетиков, я бы не строила иллюзий насчет того, что говорящей обезьяне удастся победить смерть. По мне, так единственный способ обрести вечную жизнь – дорасти до чего-то вечного.

И что же остается горемычным нам? Остается лишь надеяться, что мироздание из-за нашего нежелания меняться однажды не посчитает нас бесперспективным проектом, как это когда-то случилось с динозаврами…

Быть или не быть – вот в чем вопрос. Всю дорогу мы отвечали на него неправильно и поэтому – умирали. Все очень просто – выбора нет. И наш единственный вариант, единственный шанс – ответить правильно на этот вопрос. Потому что, если мир не дождется от нас ответа, он ответит на него сам – поставит точку. В нашей истории.

Хотите перемен, но не знаете с чего начать? Так начните с хорошей песни. Хотя бы с этой – самой лучшей, самой достоверной песни о любви всех времен и народов:

Я навеки даю обязательство,

Что не стану добычей ворона,

Есть особое обстоятельство –

5