Наконец, Эрестор разорвал поцелуй.
— Думаю, этого вполне достаточно, чтобы показать твоё желание, — улыбнулся Нолдо.
Леголас удивлённо посмотрел на мужчину, бессознательно он слегка запрокинул голову, пытаясь заставить Эрестора поцеловать его снова. Большим пальцем Нолдо всё ещё ласкал ухо юноши, и тот смущённо отвёл глаза. Эрестор выпустил свою добычу из когтей, и Леголас судорожно вздохнул — он был возбуждён.
— Эту ночь ты проведёшь с отцом. Обсуди с ним то, о чём мы с тобой говорили, и получи от него, какое ты там считаешь, тебе нужно одобрение или разрешение. Уверен, Трандуил тебе его даст, не раздумывая.
Эти слова вызвали у Леголаса смешанное чувство радости и разочарования.
«Теперь, когда всё несколько изменилось, почему Эрестор не возьмёт то, что хочет? Меня отвергли, или же это акт милосердия?».
— Ты не проведёшь эту ночь с нами? — растерянно спросил принц.
— Нет, — ответил Эрестор. — Я проведу с Трандуилом этот день. У нас с твоим отцом ещё остались вопросы, которые нам нужно обсудить наедине. Сегодня ночью я буду отдыхать, пока ты будешь с ним. Мы продолжим завтра, — на мгновение взгляд Нолдо задержался на Леголасе. — Эти уроки представляют большую ценность. Надеюсь, ты будешь ждать их с нетерпением и изо всех сил стремиться достичь желаемой цели. Я многому могу тебя научить. Обещаю, ты получишь массу удовольствия от процесса обучения…
С этими словами опасный мужчина повернулся к юноше спиной и ушёл, оставив Леголаса наедине с его мыслями.
Принц с нетерпением ждал, когда он, наконец, сможет провести ночь с отцом — неожиданный подарок от грозного Нолдо. Возможно, Трандуил расскажет ему об их отношениях с Эрестором и поможет понять их природу и границы.
Леголас зачарованно дотронулся до своих губ, всё ещё хранивших теплоту и вкус поцелуя, и покраснел.
«Стоит ли рассказывать отцу о том, чем мы с Эрестором только что занимались?». Юноша знал, что должен был рассказать Трандуилу, и всё же уже от одной этой мысли ему было стыдно. Правда, затем в озорную голову закралась дерзкая мысль: «Хотя с другой стороны... Может быть, Трандуил захочет подтвердить своё первоочерёдное право на меня, несмотря на то, что должен делить меня с Эрестором?».
Комментарий к Глава 20. Ошибка Мастера Синдарин:
ada: папа, отец
ion nín: мой сын
raun ernil: провинившийся принц
neth ernil: юный принц
Úthaes nín: моё искушение
ernil ned avad: строптивый принц
“Поцелуй — нечто большее, чем первый чувственный контакт двух тел; это выход двух влюбленных душ”. “Телени”, Оскар Уайльд.
====== Глава 21. Подарок ======
Вечером Леголас направился в покои Трандуила. Он был вне себя от радости от щедрого подарка Эрестора — ночь наедине с отцом. Совсем как раньше, до того, как Мастер прибыл в Эрин Гален. Казалось, будто в его венах течёт шампанское, а не кровь, ноги же готовы были пуститься в пляс. Словом, это был долгий день, наполненный сладким ожиданием, поэтому не было ничего удивительного в том, что Леголас едва смог сдержать улыбку, когда постучал в дверь покоев Короля.
Заметив своего ada сидящим на кровати, юноша прикусил губу, едва сдерживая переполнявшие его эмоции.
— Ты хочешь, чтобы я?.. — с надеждой спросил юноша — за последние пару ночей он безумно истосковался по этому простому ритуалу. Трандуил молча кивнул.
Леголас, предварительно удостоверившись, что дверь заперта, и их никто не потревожит, небрежно стянул с себя одежду и отбросил её в сторону, совершенно не заботясь о том, где она приземлится. На его теле не осталось ничего, кроме ошейника. Быстро скользнув в кровать, он подготовил себя для ada. Трандуил, всё это время с нескрываемой нежностью наблюдавший за сыном, так и не прикоснулся к нему.
— Леголас, — выдавил из себя отец, присев на край кровати. — Я должен признаться тебе кое в чём, и я не горжусь этим… Нет, я стыжусь того, что сделал. Я очень виноват перед тобой.
— Что случилось, ada? — взволнованно спросил Леголас и в тот же миг очутился рядом с отцом.
— У нас с Эрестором возникло недопонимание. Это вовсе не то, чего я стыжусь, — поспешно добавил отец. — Видишь ли, Эрестор думал, что ты всего лишь не имел понятия об игре, когда я взял тебя в свою постель… Он не был в курсе того, что ты до этого даже не целовался ни с кем, не говоря уже о чём-то большем… Он был крайне недоволен мной, когда узнал, что я взял тебя девственником. Это же и вовсе его взбесило, — Трандуил замялся и тяжело сглотнул. — Леголас, ты уже давно достиг совершеннолетия, но так и не выбрал себе любовника, пока я не лишил тебя девственности. То, что у тебя не было любовников до меня, это моя вина, ion… Леголас, я… Понимаешь, я просто не смог найти никого, кто был бы тебя достоин.
Отец виновато опустил голову и уставился на руки.
— Я запрещал всем, кто пытался к тебе приблизиться, даже думать об этом, впрочем, как и давать тебе надежду на взаимность. Из-за страха перед тем, что я с ними сделал бы, посмей они… В общем, никто так и не осмелился нарушить мой приказ.
Леголас слушал исповедь отца, слегка склонив голову набок.
— Ты хотел, чтобы я принадлежал только тебе?
— Нет, ion, — раздражённо вздохнул Трандуил. — Все они были недостаточно хороши для тебя. Я бы не пережил, если бы кто-нибудь из них причинил тебе боль, или если бы ты связался с кем-нибудь ниже своего положения, или если бы ты сошёлся по глупости с кем-то, кто не подходил бы тебе по темпераменту… Всегда находилась какая-то веская причина…
— Но теперь у меня есть ты. И я всем о-о-очень доволен, — томно промурлыкал Леголас, пытаясь отвлечь отца от мрачных мыслей и сожалений о содеянном.
— Леголас, ты вообще слышал хоть что-нибудь из того, что я тебе только что сказал?! — проворчал Трандуил. — Ты мог бы быть счастлив с кем-то другим, если бы я не вмешался!
Леголас лишь отрицательно покачал головой, словно пытаясь разогнать слова, вылетевшие изо рта отца.
— Тогда я не узнал бы всего этого. Не узнал бы тебя, — вздохнул сын и взял отца за запястье. — Прикоснись ко мне, ada. У нас есть эта ночь. Пожалуйста, будь со мной. Я так соскучился по тебе.
Трандуил рассмеялся и положил юноше ладонь на грудь, — в этот миг глаза отца чуть сузились, и он задержал дыхание, — заставляя того откинуться на спину. Что-то было не так с ладонью любовника, она была чересчур горячей.
— Эрестор был прав, — казалось, отец сейчас разговаривает сам с собой. — Я всегда совершенно точно знаю, когда прикасаюсь к тебе.
Внезапно его совершенные черты лица исказились в гримасе боли.
— Леголас, прошу, услышь меня! — взмолился отец, не позволяя сыну осмотреть его руку. — Когда придёт время, сын… и кто-то другой войдёт в твою жизнь… кто-то, кого ты полюбишь всем сердцем… ты должен отдать ему всего себя без остатка и идти за своим сердцем… Я не стану вмешиваться и не встану между вами.
— Не говори глупости! Этого никогда не случится! — вспылил Леголас. — Да покажи же мне свои руки, наконец!
Тяжело вздохнув, мужчина позволил сыну осмотреть его ладони. Они были горячими, распухшими и такими красными, как будто Трандуил засунул их в кипящую воду или положил на раскалённый на солнце металл и продержал их там очень… очень долго.
— Ada!..
— Я же сказал, Эрестор был в ярости. Давненько я не видел его таким, — озорно усмехнулся Трандуил. Отец смотрел на пальцы сына, нежно скользившие по его руке. Зрачки мужчины потемнели и расширились, а его голос дрожал, как будто ему всё тяжелее было подбирать нужные слова. — И да… Это моё наказание за то зло, что я причинил тебе. Я отваживал от тебя всех потенциальных любовников. И неудачно подобрал слова, когда рассказывал моему Мастеру о тебе. Из-за меня он чуть было не потерпел неудачу с тобой. Я его опозорил, знаешь ли… Леголас, ай! Что ты, балрог тебя побери, творишь?! — взвыл Трандуил, когда юноша неуверенно надавил на холм Венеры у основания его большого пальца. Отец на автомате вцепился в руку сына, закричал от боли, но не ослабил хватку.
