Трандуил поднял руку и положил ладонь на ягодицу Леголаса, легонько сжав её; сын судорожно вздохнул.

— Твоё опоздание смутило наших гостей, —зрачки сына расширились, отзываясь на прикосновения отца. — Все прекрасно знают, что заставило тебя опоздать, мой сын. Это так очевидно.

Король окинул свирепым взглядом всех присутствующих, бросая им вызов. А в частности, сыну наместника.

«Этот никчёмный человечишка трахнул бы Леголаса, если б только мог. Но он не может», — Трандуил кинул злобный взгляд на Боромира, свирепой яростью отвечая на наглость. Ревнивый любовник демонстративно потянулся к воротнику туники сына и расстегнул пуговицу у горла. Трандуил слышал, как у Леголаса перехватило дыхание, когда он безапелляционно отодвинул воротник его туники, обнажая молочно-белое плечо, отмеченное его зубами. Леголас должен был бы смутиться, но бестыдник даже бровью не повел.

Человек оказался не из робкого десятка. Боромир смотрел на это бесстыдство без тени смущения и даже облизывался, как будто насмехался над Трандуилом.

«Неужели он думает, что другие поверят, что это он, Боромир, довёл юного принца до такого состояния? Возможно. Что ж, скоро они перестанут так думать», — взбесился Трандуил.

Одним плавным движением, Король стянул тунику с сына и небрежно швырнул её дворецкому. Трандуил прекрасно знал, что этим он унижал Леголаса, но, решил, что мальчишка переживёт. Король должен был преподать урок этому человечишке. Вопреки устоявшейся традиции, этот урок предназначался вовсе не Леголасу, хотя, несомненно, это было испытанием его покорности своему Владыке.

Трандуил встал во весь свой немалый рост, с ухмылкой отметив про себя, что все послы уставились на него с нескрываемым ужасом. Это его порадовало. Даже этот наглый человечек из Гондора смотрел на него, не отрывая взгляд. Трандуил встал позади сына. Он демонстративно прикасался к меткам на теле сына, выставленным на показ, с удовольствием наблюдая за тем, как тот дрожит под прикосновениями его пальцев.

— Кто сделал это с тобой? — потребовал от него объяснений Трандуил. — Кто осмелился оставить свои метки по всему твоему телу?

Леголас едва не рухнул, как подкошенный, но Трандуил никогда не позволил бы ему упасть.

— Расскажи им. Расскажи им всем, — вынуждал его признаться Трандуил.

 — Ты, aran nin, — прошептал Леголас. Но в гробовой тишине его шёпот прогремел скорее, как крик. — Ты, ada.

Трандуил улыбался, не обращая никакого внимания на послов. Опустив подбородок на белоснежную макушку сына, Король просунул пальцы под пояс его штанов — единственное, что ещё хоть как-то скрывало тело Леголаса от посторонних глаз.

 — Прошу тебя, ada, — взмолился сын, но Трандуилу было лучше знать. Король спустил штаны сына до колен. Юноша дрожал, но всё же наклонил голову в сторону, умоляя отца о ласке, когда Трандуил потянулся губами к его уху.

— Нагнись, ion nin.

Леголас повиновался с льстившей отцу быстротой, широко раскрываясь перед ним с врождённой грацией, несмотря на очевидное недовольство — и это, казалось, смягчило ярость Трандуила. Юноша лежал перед ним, одной щекой прижавшись к гладкой деревянной столешнице, широко раздвинув бёдра и добровольно подчиняясь отцу во всём, что бы тот ни пожелал с ним сделать.

— Пожалуйста, — прошептал Леголас. — Прошу тебя, ada!

Трандуил посмотрел на сына с нескрываемой любовью, принимая покорность Леголаса, как должное. Король был доволен. Все послы видели доказательство его власти, и никто не посмел бросить ему вызов. Леголас принадлежал лишь ему.

«Моя власть абсолютна».

— Умоляю, — прошептал Леголас. — Пожалуйста, ada!

Король провёл рукой по бедру сына, наблюдая за тем, как тот дрожит. Он был доволен тем, что Леголас не в силах устоять перед его прикосновениями. И все это видели.

— Пожалуйста, что? — Трандуил знал, что сын не огорчит его. Как он и думал, мальчик почти не колебался.

— Прошу, трахни меня, — взмолился юноша. — Прошу. Мне это нужно! Мне нужен ты!

Сердце Короля чуть не разорвалось от гордости. Трандуил не просто хотел сына, он любил его, и потому позволял своим пальцам касаться юного тела везде, где им только вздумается. Почему-то мужчине казалось, что он не дотрагивался до Леголаса гораздо дольше, чем несколько часов. Все столетия, что они провели рядом, казались ему мгновением, по сравнению с парой часов, что он провёл вдали от сына, не чувствуя, как податливое тело обнимает его член.

— Ты хочешь, чтобы я сделал это здесь, перед всеми нашими гостями? — спросил Трандуил. Он прекрасно знал ответ, но желал, чтобы Леголас произнёс это вслух. Член мужчины уже стоял, готовый, жаждущий; Король бросил многозначительный взгляд на Галеона, который сию же секунду протянул ему масло.

— Да! Какое мне дело до простых послов, ada! Я позволил бы тебе трахнуть себя перед самим Илуватар, даже если бы это привело нас обоих к погибели.

Эти слова тронули Трандуила до глубины души. Он чувствовал то же самое, каждой клеточкой тела.

«Хоть это и может привести нас обоих к погибели», — повторил про себя Король, на секунду позабыв о зрителях. — «Да».

Боромир ужаснулся, но не отвёл взгляд, и Трандуил насмешливо усмехнулся.

«Кровь династии Нуменор в этом человечишке жиже воды, если это самое большее, на что он способен. Мой сын стоит десяти человек. Сотни. Тысячи. Ты не посмел бы дотронуться до него, даже если бы был Королём всех людей, проклятый Боромир!».

–Ion nín, — ликовал Трандуил, лаская анус Леголаса двумя пальцами; мальчишка уже был достаточно растянут и к тому же возбуждён. — Мой бесстрашный мальчик, мой красивый сын, мой верный подданный, мой умоляющий любовник. Зачем мне желать кого-то ещё?

Король достал свой член, нанёс масло по всей длине и грубо ввёл его в Леголаса, почувствовав, как тело сына приветственно сжалось вокруг него; мальчишка кричал в блаженном забвении, совершенно позабыв, что у них были зрители. Леголас вёл себя так, как будто был связан; но ему не нужны были оковы, принц с готовностью подчинялся его воле, желая доставить удовольствие своему Королю.

Как и всегда, это было восхитительно! Так же умопомрачительно, как и в их первый раз, когда они оказались запертыми в пещере вдвоём, в кромешной тьме! Только сейчас отец и сын не скрывались и предавались плотским утехам у всех на виду. Каждый крик Леголаса, каждый спазм его тела заводил Трандуила ещё больше. Король с трудом оторвал взгляд от сына, чтобы посмотреть на всех собравшихся за столом. Послы смотрели на его прекрасного сына, все они желали трахнуть его. Все. Кроме одного. Брюнета…

Трандуил пристально посмотрел на незваного гостя, тот разве что не смеялся.

«Не может быть… Ты же видишь, как идеален мой сын. Разве можно его не желать?! Не смей вставать у меня на пути и осуждать меня! Я не отдам его тебе! Он мой! Мой!», — Трандуил отвёл глаза, не в силах выдержать холодный беспристрастный взгляд глаз цвета стали. Эти глаза всегда смотрели так, что даже у него — Короля Лесных Эльфов — кровь стыла в жилах.

Под горячую руку Трандуила попал гном.

«Как ЭТО сюда попало?! Кто осмелился пригласить ЭТО сюда?!». Правда, человек из Гондора волновал его больше, чем жалкий пожиратель камней. «Моргот, это же не Боромир! Как я мог так ошибаться?! Все эти людишки на одно лицо».

Трандуил уже видел человека раньше в составе делегации из Гондора вместе с сыном наместника. Казалось, зрелище, которое предстало его взору, нисколечко не трогало и не завораживало его. Этот человечишка источал отвращение и злобу. Трандуил проигнорировал человека и снова сконцентрировался на сыне, сильнее, решительнее вбиваясь в него по мере того, как тело Леголаса раскрывалось, принимая его член. Сын таял под ним от такой яростной атаки, отдаваясь на милость Трандуила c чистым и податливым совершенством, но отец не мог заставить этого мерзкого человечишку из Гондора отвести взгляд, не мог отделаться от этих глаз, смотревших на него с такой наглостью. Сердце подсказывало ему, что этот человек представлял опасность для него и, что ещё более важно, для его бесценного сокровища.