Бесцеремонно оттолкнув стражу и придворных, Вурдалак прошествовал к трону, практически упав в него от бессилия.

— Мать всех святых! — сквозь зубы выдавил король. — Такого похмелья я сроду не припомню. Велю отлупить розгами всех виноделов, что поставили к моему столу такое отвратительное пойло! А сейчас, притащите кто-нибудь кубок до краев, да поживее. Если я не могу уснуть в этот час уныния, так хотя бы не должен окончательно протрезветь! Ну, живо, вонючие пушары! Или мне стоит отрубить одному из вас голову, чтобы добиться чарки?!

Из зала выбежали сразу несколько человек. Наиболее стойкие и смелые остались стоять на месте, они привыкли к таким выходкам короля и заслужили его расположение. Более им уже не нужно было бегать по мелким поручениям, пусть это делают более молодые придворные. Стражникам же все было безразлично. Они знали, что их работа — защищать короля. А все остальное — это удел других. Хотя по лицам некоторых гвардейцев было понятно, что они презирают тот подобострастный сброд дворян, что окружал Самуриса. Только истинные воины могли заслужить настоящее уважение в Мерсине, а все остальные считались куклами-однодневками и размазнями. Однако сам король Самурис, он же Вурдалак, был просто иконой всех мерсинцев. Много войн и побоищ устроил этот мрачный правитель, много крови пролил, как с помощью войска, так и самолично, чем заслужил истинную преданность и любовь своего воинственного народа.

Не успело сердце простучать сотню раз, как владыке принесли затребованное им вино. Стальной кубок был полон до краев желтой жидкости, запах которой мог свалить и дракона.

Самурис вгляделся в мутную жижу и поморщился.

— Это та же сивуха, что я днем пил? — спросил он зло, уставившись покрасневшими глазами на молодого дворянина, решившего выслужиться перед правителем. — Отравить меня удумал, щенок?!

Юный отпрыск одного из благородных родов Мерсина, еще не нюхавший пороху и ни разу не обагривший меча своего кровью, люто побледнел, сделав шаг назад. Жидкость в кубке плеснулась через край, пролив мутное зелье на пол. Честно говоря, Искатель слегка удивился, что эта ядреная жидкость не растворила мозаичную плитку словно кислота. Однако амбре напитка богов тут же ударила в нос всем присутствующим, отчего у многих дам заслезились глаза.

Самурис глухо прорычал, а затем резко вырвал кубок у белого как полотно юного воина.

— Ай, хрен с вами! — рявкнул Вурдалак, осушая емкость с вином. — Лучше эти помои, чем ничего! Чего смотришь, щенок?! Тащи сюда еще этой отравы! Умирать так с музыкой!

Удивительно, но желтая жижа пошла королю на пользу. Его взгляд прояснился, а губы больше не бубнили проклятия. Даже рука, до этого поддерживающая хмельную голову, теперь легла на подлокотник трона.

— Так чего мы собрались?! — спустя минуту молчания спросил король. — Какого черта меня вытянули из кровати?! Ваше счастье, что моя жена сейчас в столице. Если бы вы стащили меня с нее в момент брачных утех, она самолично бы проследила за тем, чтобы никто из вас более не смог возлежать с девицей! Уж поверьте, ножницами моя супружница владеет в совершенстве!

К трону вышел Артис. Присев на одно колено, глава стражи уверенно произнес:

— Милорд, сегодня вечером чародейка Диани пыталась помочь сбежать заключенному, которого вы приказали держать в темнице!

— Вот как? — без тени эмоции спросил Вурдалак. — Ты в этом уверен?

— Да, мой король! Мы поймали ее на месте преступления. Она была в камере с Искателем, сняла с него кандалы и оказала сопротивление при попытке ареста!

— Как интересно, — пресно проговорил Самурис, явно давая понять, что ему скучно. — А как она попала в камеру, разве не твои гвардейцы должны были охранять заключенного?

— Мой лорд, Диани наложила заклятие на стражников. Когда я с отрядом спустился на тюремный уровень, стражники спали неестественно крепким сном, мы не можем их разбудить до сих пор!

В этот момент в зал снова вбежал вспотевший юный дворянин, предусмотрительно несший уже два кубка с вином, а подмышкой у него виднелась запечатанная бутыль.

— А ты быстро учишься! — довольно пробормотал король в сторону "щенка". — Далеко пойдешь, если выживешь!

Залпом осушив сначала один кубок, а затем второй, Самурис принял протянутую бутыль, зубами вырвал пробку и приложился губами к горлышку. Некоторое время было слышно только глухое бульканье и клокот в горле Вурдалака.

— Так о чем мы тут? — наконец оторвался от бутылки король. — Ах да, измена. Продолжай Артис…

— Он все лжет! — вдруг злобно выкрикнула молчавшая до этого Диани. — Я не предавала Мерсин, я не помогала Искателю бежать!

— Вот как? — переспросил Самурис, движением руки пресекая попытку Артиса достать меч. — Пусть она говорит и ответит честно на мои вопросы. Чародейка, ты накладывала заклятие на стражников возле тюремной камеры?

— Я… не…

— Да или нет?! — прорычал король, вперив злобный затуманенный вином взгляд в девушку.

— Да, король… — опустив голову, согласилась Диани.

— Ты проникла в камеру, невзирая на мой приказ не приближаться к магу?

— Да, король…

— Ты помогала Искателю сбежать?

Диани покраснела, словно солнце на восходе, быстро выпалив:

— Я всего лишь принесла ему еды! Я не собиралась отпускать его!

— Тогда почему он был без рунических наручей?! — быстро спросил Артис, сверля чародейку яростным взором. — Если бы меня не предупредили, тебе, возможно, удалось бы сбежать вместе с магом!

— Предупредили? — поинтересовался король, разваливаясь на троне и нянча в руках полупустую бутыль.

— Да, мой лорд! — кивнул Артис, отворачиваясь от Диани. — Я слышал… голос.

— Голос? — удивленно приподнял брови король, все еще просматривая вожделенную бутылку на свет. — Поясни.

Глава стражи немного смутился, но быстро ответил:

— Сначала этот голос шел из ниоткуда. Потом мне показалось, что кто-то говорит за стеной, затем в коридоре. Голос утверждал, что Диани предала Мерсин, что сейчас она в камере с Искателем готовит побег. Я не смог найти хозяина голоса, но он утверждал, что медлить нельзя! Я собрал отряд гвардейцев и спустился в подземный уровень, где и нашел чародейку. Дальнейшее вы уже знаете, мой король.

— Бестелесный осведомитель! — хмыкнул Самурис, обводя мутным взором окружающих. — Что-то новенькое. Ну, да и хрен бы с ним! Главное результат… у меня нет ни сил, ни желания более расследовать это дело…

— Но король, я не виновата! — воскликнула Хлебушек. — Я не предавала Мерсин!

— А все говорит об обратном! — с нажимом произнес Самурис. — К тому же, кому мне верить, если не главе собственной охраны?!

— Но я не…

— Хватит, — отрезал Вурдалак. — С меня достаточно на сегодня интриг. За предательство все платят кровью! Казнить обоих! Чародейку четвертовать, а этого, как там его, Искателя, утопить в бочке с этой желтой жижей, что я пью. И виноделов туда же окуните головой вниз на полчаса. А я сейчас пойду блевану и спать!

Артис быстро вскочил с места, готовый выполнить приказ короля. В глазах начальника гвардейцев светились удовлетворение и жажда насилия, он готов был самолично разрубить Диани на куски.

В этот момент к уху короля наклонился один из его советников, стоявший до этого молчаливо за спинкой трона. Престарелый мужчина, почти иссохший и похожий на мумию, что-то прошептал Самурису, отчего тот нахмурился.

— Вот же дерьмо! — выругался Вурдалак, движением руки приказав Артису остановиться. — С этим переполохом я совсем забыл, зачем вообще притащил Искателя в замок! Благодарю советника Ихариса, что напомнил мне. Хоть один мерсинец в Сером Бастионе сегодня мыслит головой, а не жопой!

Артис неохотно остановился, но так и не выпустил из рук волосы Диани, за которые он уже собирался вытащить ее во двор и привести распоряжение короля в действие.

— Ваши приказания, мой господин? — спросил он.

Самурис громко рыгнул и указал пальцем на Искателя.