— Понимаю, — кивнул Вимас, будто прочитав что-то в душе у Первой чародейки. — Тогда, пожалуй, нам стоит закончить разговор. Я вижу, как нервничают твои солдатики, они явно хотят кинуть меня в этот каменный мешок и поскорее убраться отсюда.

Гвардейцы удостоили Искателя уничтожающими взглядами. Но не один из них не высказал свои мысли в открытую. Много чего можно сказать про жителей Мерсина, в частности про наемников и солдат регулярного войска короля, но они знали толк в субординации. А так как в данный момент гвардейцами верховодила Диана, то они не смели перечить своему начальнику, или прерывать ее разговоры с заключенным.

Хлебушек коротко кивнула, открывая двери камеры и проводя Искателя внутрь.

— Располагайся, — тихо произнесла чародейка, указав на скромную, но весьма добротную постель, укрытую чистым одеялом.

— С превеликим удовольствием прилягу, — подмигнул чародейке Вимас. — Быть может и ты…

— Нет, не может! — отрезала Диани.

— Как знаешь, — улыбнулся Искатель, развалившись на лежаке. — А я всегда готов поспать лишний часок. Жизнь такая интересная штука, что никогда не знаешь, когда тебе удастся заснуть в следующий раз.

— Наслаждайся, — бесцветно ответила Хлебушек, запирая замок стальной двери. Вскоре ее шаги затихли в глубине коридора, оставляя заключенного наедине со своими мыслями. Хотя, вероятнее всего, за дверями все же осталась пара стражников, чтобы сон пленного мага никто не потревожил, ну… или чтобы этот самый маг вдруг не сбежал через узкую щель под дверью. От Искателей можно было ожидать чего угодно, и гвардейцы короля знали об этом.

Пленник осмотрел свое новое пристанище. В сущности — ничего особенного: каменные стены, семь локтей в длину и десять в ширину, покрытый замызганной плиткой холодный пол, отсутствие окон, одна кровать, маленький деревянный столик, широкое углубление у дальней стены, явно призванное быть туалетом. Вместо магических светильников здесь была "вечная" свеча, поставленная на рассохшуюся столешницу. Фитиль из толстой нити был свернут в спираль и помещен в глубокую чашку с жиром. Такой источник огня весьма сильно коптил и давал мало света, зато он исправно работал в изолированной от магии камере, в то время как "рунический фонарь", по причине отсутствия в воздухе энергии, попросту погас бы на третьей секунде своего существования.

Вимас втянул носом затхлый воздух, пожав плечами. В этом каменном мешке не было ни крупицы магии, что поставило бы в тупик любого мага. Однако Искатели были не обычными чародеями. Но сейчас еще не настало время действовать. А потому Вимас поступил так, как и хотел ранее — просто распластался на кровати, приготовившись вздремнуть. А уже спустя всего пару мгновений по камере распространился могучий храп.

Диани тоскливо смотрела в окно одного из нижних этажей замка, постоянно ощупывая свой медальон. Время от времени чародейка закусывала губу, попеременно теребя серебряные локоны волос. Солнце уже вновь клонилось к горизонту, предвещая теплый вечер и прохладную ночь. Массивные ворота замка были закрыты, решетка опущена. Серый Бастион готовился ко сну.

Чародейка вдруг впервые подумала о странном названии замка. Почему именно Серый Бастион? Ведь стены и внутренние постройки выложены из белого Келиского камня. Возможно, это имя идет со старых времен, когда на этом месте располагалась застава одного из древних кланов варваров, что впоследствии объединились и стали называться королевством Мерсин?

Отогнав от себя назойливую мысль, Диани снова закусила губу и решилась. Чародейка спустилась в одну из кухонь, набрала в поднос еды, поставила рядом кувшин с квасным напитком, с трудом подняла эти яства над столом, а затем осторожно, чтобы никто не увидел, вышла в коридор.

По пути чародейке все же встретилось несколько слуг и стражников, но они не обратили на нее ни малейшего внимания, попросту пройдя мимо. Но Диани облегченно вздохнула только тогда, когда свернула к широкой лестнице, ведущей к подземной тюрьме.

Не доходя до камеры Искателя три десятка локтей, Хлебушек остановилась и прислушалась. Возле массивной двери дежурили двое гвардейцев. По их лицам было понятно, что эта работа доставляла им мало удовольствия. Окружающая сырость и мрак любого довели бы до белого каления, а скука довершила бы начатое. Но солдаты стойко переносили эти тяготы, лишь изредка бормоча под нос тихие ругательства.

Осторожно поставив поднос с едой на каменную ступень, Первая чародейка шепнула заклинание, указав пальцем поочередно на каждого из гвардейцев. Бравые вояки тут же поникли, медленно съехав по стене на пол. Глаза их затуманились и закрылись, а громкий сап явственно намекал на то, что они сейчас путешествуют по царству сновидений.

Подняв яства, Диани спустилась по последнему проему лестницы, на секунду задержавшись возле усыпленных стражников. Оба находились в глубочайшей спячке, один даже весело подергивал ножкой, будто ему снилась крепкая заварушка в составе одной из наемных бригад Мерсина.

Но не подергивание гвардейца заставило Диани остановиться. Слух девушки уловил странные звуки, идущие из камеры Искателя. Приложив ухо к холодному металлу, чародейка разобрала несколько строк.

— Зеленый лес и серые горы, — фальшиво пел Вимас, ни капли не стесняясь того, что его голос постоянно срывался на высоких нотах. — Согреты солнцем будут нескоро…

Диани скупо улыбнулась. Просто феноменально отвратительное музицирование заключенного напомнило девушке первую встречу с магом. Тогда он тоже распевал эту детскую считалочку. И надо отметить, что сейчас исполнение Искателем стало даже несколько хуже, нежели это было в первый раз. Но искренность, которую Вимас вкладывал в каждую строку, морально подкупала даже привыкшую к суровости чародейку.

Шепнув заклятие, Диани сняла магическую защиту и открыла дверь, после чего быстро зашла внутрь. Всего одно слово потребовалось для того, чтобы магическая блокада комнаты снова заработала. Однако запирать сам замок Хлебушек не спешила, потому что снова открыть его можно лишь снаружи при помощи специального ключа, либо используя личное заклятие, привязанное к владельцу нанесенных на металл рун.

— Вот это сюрприз! — правдоподобно удивился Вимас, переставая ужасающе петь. — А я уж думал, что про меня забыли!

— Я просто принесла тебе еды, — произнесла Диани, ставя поднос на стол. — Тебя приказали не кормить, чтобы завтра ты был сговорчивее на встрече с королем Самурисом, но я осмелилась ослушаться. Честно говоря, мне претит такое отношение к магу. Они считают нас прокаженными, испорченными скверной. На меня зачастую косо смотрят даже слуги, не говоря уже о придворных. Только то, что я полезна, еще заставляет их терпеть меня. Поэтому не жди от короля особого расположения. Максимум, что он тебе предложит, так это стать его рабом, выполняя грязную работу.

— Тогда почему ты работаешь на него? — промямлил Вимас, бесцеремонно принявшись за принесенную еду и разговаривая с набитым ртом.

— У меня нет другого выбора, я из бедной семьи. Ни денег, ни будущего. Мне повезло попасть на королевскую службу. И как бы они не относились ко мне, это намного лучше той серой жизни, которая была мне уготована на ферме моих родителей.

— Так значит, ты ослушалась приказа, принеся мне еды? — спросил Искатель, вгрызаясь в яблоко. — Я благодарен за это, но не будут ли у тебя из-за этого проблемы? Я, честно говоря, привык доставлять неудобства окружающим, однако впервые кто-то добровольно рискнул будущим ради меня. Это немного удручает, не люблю быть перед кем-то в долгу.

Диани почти весело фыркнула, с любопытством наблюдая за жадной трапезой Вимаса.

— Они не узнают, что я была здесь, — с оттенком гордости произнесла она. — Стражники у двери вдруг беззаботно уснули, а больше никто не мог видеть, что я спустилась сюда.

— Вдруг уснули? — хитро покосился на девушку маг.