— Мне, собственно, некуда идти, — сказал Ян растерянно и даже честно. — Я просто хотел выбраться из казармы на денёк.</p>

<p>

Он заметил, что Николя недовольно поджал губы, и приготовился встретить сопротивление, но тот только сказал так же тихо, без тени злости:</p>

<p>

— А может, я не хочу брать тебя с собой? Может, не хочу впускать в свою жизнь?</p>

<p>

Ян замер. Сказанное было настолько очевидно для него и настолько незначимо до этой секунды, что он даже растерялся ненадолго.</p>

<p>

— Ты не думал, — продолжал тем временем Николя, — что я имею право быть один? И никого из вас не впускать? Вот ты бы хотел, чтобы кто-то ворвался в твою комнату, поселился на твоей кровати и лез к тебе… в твои дела, которые ты не горишь желанием кому-то открывать?</p>

<p>

Ян тоже поджал губы на секунду. Он чувствовал, как в душе у него закипает непрошенная злость.</p>

<p>

— У меня нет такой комнаты, куда я мог бы никого не пускать. Нет машины, которую бы я ото всех берёг. И нет возможности гонять в город по вечерам в полном одиночестве. Так что извини, здесь мне тебя не понять.</p>

<p>

Николя молчал. Ян не заметил, как он увёл машину в сторону с основной трассы и, остановив её над крышей какого-то дома, убрал руку со штурвала, чтобы потереть глаза.</p>

<p>

Злость ушла, она утекала сквозь пальцы, когда Ян смотрел на тонкие длинные пальцы, которые Николя до боли, должно быть, вжимает в веки. Хотелось убрать их, отодвинуть в сторону и коснуться губами уставших глаз.</p>

<p>

— Ты не отделаешься от меня, — сказал он упрямо вместо этого.</p>

<p>

— Ну хорошо, — произнёс Николя, — если я возьму тебя с собой… обещаешь, что не расскажешь никому, где ты был?</p>

<p>

Ян почувствовал, как сердце его забилось быстрей, предвкушая встречу с какой-то тайной.</p>

<p>

— Ты что… посещаешь какой-то подпольный клуб?</p>

<p>

Николя бросил на него нечитаемый взгляд, но не сказал ничего. Яну тут же стало неуютно от своей глупости и от того, что он произнёс этот ненужный, абсолютно неуставной вопрос вслух. Чтобы замять неловкость, он поднял правую руку вверх и торжественно произнёс:</p>

<p>

— Клянусь!</p>

<p>

— Тогда вылезай. Нам на шестнадцатый этаж.</p>

<p>

Николя дождался, пока Ян спрыгнет на крышу, а сам окончательно припарковал машину в перекрестье силовых линий — только теперь Ян заметил, что крыша, над которой они висели всё это время, хоть и не освещена полагавшимися по закону сигнальными огнями, оборудована как посадочная площадка. Кроме их аэрокара здесь было ещё шесть, все шесть — куда скромнее их «Орла».</p>

<p>

— Идём, — бросил Николя, поигрывая в пальцах ключом. — И так опоздали к началу.</p>

<p>

Снова по спине Яна пробежал холодок — и тут же затих, когда лопатку его накрыла тёплая рука Николя.</p>

<p>

Они подошли к лифту и, дождавшись, когда двери откроются, вошли в кабину.</p>

<p>

Николя нажал номер этажа, и уже через пару секунд двери открылись опять.</p>

<p>

Как и ожидал Ян, вокруг было темно. Едва переступив порог лифта, Ян запнулся о какой-то провод, пробегавший в темноте поперёк прохода, и начал было произносить ругательство, когда рука Николя зажала ему рот. Против ожиданий Николя не огрызнулся, а только прошептал ему в самое ухо:</p>

<p>

— Тихо. Смотри туда.</p>

<p>

Ян не разглядел, куда Николя указывает в темноте. Он увидел сам — далеко впереди и высоко вверху, под самым потолком, горел узор, состоящий из семи бледно-голубых звёзд. Ян мгновенно узнал созвездие «Орла» — то самое, вокруг третьей звезды которого вращалась планета, так и не исследованная его родителями.</p>

<p>

Сердце Яна сдавила непрошенная боль, и он накрыл руку Николя своей рукой, так же до боли сжимая её.</p>

<p>

— Седьмая планета Аустеры — одна из наиболее загадочных планет, которые мы знаем сегодня, — услышал Ян голос диктора, разрезавший тишину. — Атмосфера планеты состоит из кислорода, как и атмосфера некоторых других обследованных планет…</p>

<p>

— Планетарий… — прошептал Ян, отрывая руку расслабившегося Николя от своего рта.</p>

<p>

— Да, — ещё тише ответил Николя. Ян скорее ощутил, как касается его дыхание замерзшего уха, чем услышал звук. — Пошли туда.</p>

<p>

Он потащил Яна куда-то в сторону, тот снова запнулся — теперь уже за подлокотник кресла, но кое-как, попеременно извиняясь и спотыкаясь в темноте, они всё же пробрались на свободные места и замерли, прижимаясь друг к другу плечом.</p>

<p>

Сердце Яна бешено стучало. Он многое хотел спросить, но не решался нарушить почти полную тишину, царившую в зале.</p>

<p>

Света не было. Созвездие тоже исчезло, сменившись алым шаром седьмого мира Аустеры, слегка мерцавшим зеленоватым светом собственной атмосферы.</p>

<p>

Яну стало неуютно. Каждое слово диктора эхом отдавалось у него в голове — и каждое, казалось, рисовало небольшой штрих в полотне, изображавшем картину смерти его родителей. Штрих, который уже не имел значения, но всё равно причинял боль.</p>

<p>

Он чувствовал, как прохладный воздух планетария скользит по его коже, и замерзал, будто его собственного тела касался абсолютный холод межзвёздного пространства.</p>