Дымящийся рудник остался позади. Эльдорадо Рафаэля Монтеро превратилось в гору покореженных обломков. Алехандро не оглядывался, но знал, что над руинами уже кружат грифы, учуявшие добычу. Сегодня им было чем поживиться.

Впереди появилось несколько точек, быстро двигавшихся навстречу толпе людей, бредущих прочь от развалин рудника. У Алехандро хватило сил на кривую усмешку. А вот и новые стервятники. Грифы летели к трупам, генерал Санта-Анна — к слиткам золота. Справедливости ради надо было учесть, что золото принадлежало ему.

Всадники приближались. Алехандро уже различал форму мексиканских военных. Оставалось лишь гадать, как они пронюхали, что ехать надо именно сюда. Может, Диего де ла Вега успел дать им знать, где находится Монтеро с обещанным золотом, а может, Санта-Анна обзавелся шпионами в Калифорнии. Теперь это не имело значения.

Алехандро бросил взгляд на Элену, шедшую рядом с ним. Та тоже заметила всадников и присматривалась к ним, щуря глаза на солнце. Ее лицо казалось спокойным, только чересчур бледным. Возможно, до нее уже стало доходить, что случилось. Что она потеряла обоих своих отцов, и сейчас ей предстоит войти в опустевший дом, где каждая вещь будет долго напоминать об утрате. Встреча с людьми Санта-Анны немного отсрочит это возвращение.

Люди начали останавливаться, когда стало ясно, что всадники мчатся прямо на них. Иные в тревоге озирались по сторонам. То ли привыкли ждать беды отовсюду, то ли опасались мексиканцев не меньше, чем людей Монтеро. И это напомнило Алехандро, что хорошо бы и ему самому поостеречься. Как-никак именно мексиканские власти, а не покойный дон Рафаэль сулили круглую сумму за поимку братьев Мурьета.

Всадники окружили толпу оборванных, покрытых пылью людей. Вперед выехал человек, которого Алехандро никогда не встречал раньше, но знал по портретам, в торжественные дни выставлявшимся в поселках. Гладко выбритый и выглядящий благодаря этому моложе своих лет, стройный, ловко держащийся в седле, несмотря на то что одну из ног заменял деревянный протез… Буэнас тардес, генерал Санта-Анна. Какая честь.

— Как я понимаю, господа, среди вас нет дона Рафаэля Монтеро, — не тратя времени на излишние церемонии, произнес генерал. Насмешливый взгляд скользнул по обросшим щетиной, чумазым лицам.

Алехандро шагнул вперед. Судя по тону Санта-Анны, он знал о том, что с ним хотели расплатиться его собственным золотом. Сейчас меньше всего на свете было нужно, чтобы Элена сообщила генералу, что человек, собиравшийся это сделать, приходился ей отцом. Пусть даже приемным.

— Боюсь, что с доном Рафаэлем вы не встретитесь, — сказал он, становясь между Санта-Анной и Эленой и молясь про себя, чтобы она поняла намек. — Он погиб.

Санта-Анна иронически изогнул бровь.

— Несчастный случай на руднике?

Развеялись последние сомнения: Эльдорадо больше не было тайной. Алехандро наконец оглянулся. Дым над развалинами сливался с красноватым маревом раскаленного неба.

— Да, — проговорил он. — Можно сказать и так.

— А вы?..

— Алехандро де ла Вега.

Это было одно из тех решений, какие воля принимает независимо от разума, и здравому смыслу остается лишь задним числом благословить инстинкт, подсказавший поступить именно так, а не иначе. Алехандро никогда раньше не приходило в голову выдать себя за сына или еще какого-нибудь родственника дона Диего. Но, во-первых, тот, кто имел право на имя Зорро, заслуживал и фамилию. А во-вторых, не тот человек находился сейчас перед ним, чтобы вслух произносить имя Мурьеты.

Санта-Анна кивнул в знак того, что ответ принят.

— Вам известно, где золото? — спросил он.

— Там, где оно и было, — сказал Алехандро. — На руднике.

Золото так и валялось грудой у развалин, похоронив под собой Рафаэля Монтеро, и Алехандро поклялся бы медальоном Зорро, что ни один из стоявших сейчас возле него людей не захватил с собой ни единого слитка. Для них это было бы все равно что волочь к себе домой зачумленную одежду.

— Отлично, — отозвался Санта-Анна. Уголки его губ тронула улыбка. — Меня, конечно, называют Наполеоном Запада, но я не склонен повторять ошибки сего достойного человека, продавшего Луизиану по три цента за акр. И уж тем более я не намерен обменивать землю на свое собственное золото. Честь имею, сеньор де ла Вега.

Он пришпорил коня, и в следующую минуту всадники, потоком обогнувшие сбившихся в кучку людей, умчались следом за ним к руднику. Элена прикрыла лицо рукой, загораживаясь от поднявшейся пыли. Алехандро прикоснулся к ее локтю.

— Идем, — тихонько позвал он. И счел хорошим знаком, что она не отстранилась.

Природу несчастного случая, приключившегося с Рафаэлем Монтеро, Санта-Анна уяснил очень быстро. Впрочем, это действительно не походило на убийство: подстроить так, чтобы человек запутался в постромках падающей телеги. Не повезло. Или наоборот — легко отделался, если учесть, что с ним можно было сделать за такой обман.

Санта-Анна скользнул равнодушным взглядом по изувеченному телу Монтеро и принялся рассматривать рудник, походивший на разоренный муравейник. Огонь уничтожил изрядную часть построек, но все это можно было восстановить. И использовать в своих целях.

Солдаты, разбиравшие слитки золота у обломков телеги, внезапно загомонили. Капитан Дуарте подъехал к ним, чтобы узнать, в чем дело, а потом развернул коня и поскакал к Санта-Анне.

— Генерал, — позвал он. — Там нашли еще одного, и он жив. Кажется, американец.

— Да ну?

Санта-Анна осторожно спешился. Он уже привык к верховым поездкам со своим протезом, но здесь всю землю усеивали камни и обломки досок. Не хватало еще оступиться. Он перебросил поводья подбежавшему солдату и зашагал к завалам. Дуарте тоже соскочил с лошади и поспешил за ним следом.

Человек, лежавший на земле в нескольких футах от Монтеро, действительно дышал, хотя трудно было сказать, какое чудо удерживало его душу в теле с обломком шпаги меж переломанных ребер. Похоже, он тоже свалился с высоты, но выступающие балки подъемника задержали падение. Но это мало бы заботило Санта-Анну, если бы он не видел типичного англо-саксонского лица, обрамленного светлыми волосами. Гринго. Самый что ни на есть чертов гринго. Да еще и в военной форме.

— Что с ним делать, генерал? — спросил Дуарте, разглядывая американца из-за плеча Санта-Анны.

Тот пожал плечами.

— Я похож на лекаря? Ищите носилки, бинты, что там еще.

— Но… — пробормотал обескураженный Дуарте. — Мы что, будем его лечить? Он же наверняка один из этих заговорщиков.

Санта-Анна развернулся к нему.

— Будь он хоть десяток раз заговорщиком — он гринго, и к тому же военный, и это единственное, что имеет значение. Мы на грани войны из-за Техаса, и у нас едва обманом не увели вот эту землю.

Топать протезом было трудно, и Санта-Анна яростно взмахнул кулаком, будто вколачивал кол в песчаную пыль рудника.

— Я не собираюсь сам навлекать на себя лишние проблемы, убив американского офицера, вам ясно?

— Но если бы он и так умер?..

— Дуарте, — Санта-Анна шагнул к капитану и заглянул ему в глаза. — Вы помните «Антония и Клеопатру»? Помните Помпея?

— Генерал?..

Уголок рта Санта-Анны раздраженно дернулся.

— Запамятовал, что Шекспир не столь популярен среди моих офицеров, как, скажем, монте или другие карточные игры. Так вот, если бы этот гринго сдох до того, как вы мне о нем сообщили, то это было бы прекрасно. Ну а теперь он должен жить.

И Санта-Анна направился к своему коню, оставленному под присмотром солдата. Дуарте несколько мгновений смотрел ему вслед, а потом развернулся к своим подручным.

— Ну, что встали, олухи? — гаркнул он. — Носилки, живо!

В доме Элена носила траур недолго. Ей никогда не казалось, что боль непременно нуждается во внешнем выражении. Она потеряла двух отцов одновременно, и разбираться в причинах их взаимной ненависти было не легче, чем думать о самой утрате. Но смятение от сделанных открытий смягчало горе и помогало отвлечься.