Кроха продолжал демонстративно игнорировать Граймса, отгораживаясь от него книжечкой про злополучного Педро. Он не разговаривал и по-прежнему не шел в постель. Даже не интересовался, как продвигается стройка. Единственное, что он потребовал — доступ в бывшую комнату Юджина, откуда он вынес камеру и ворох проводов. «Для охуенно важного дела», — вот и все объяснение. Зачем это все было нужно, и чем вообще занимался Ниган — Рик так и не выяснил. У него не было свободной минутки, чтобы заглянуть в комнату во время рабочего дня. Рацией, которую он оставил для чрезвычайных ситуаций, Ниган не пользовался. Казалось, малыш брал его осадой. Хотя каких-то конкретных требований он так и не выдвинул. Не считая «сдувания яиц» и «прекращения траханья одеяла».

Все это делало Рика в разы более нервным и раздражительным, чем до переезда. А что до его сновидений, то из красочного фильма для взрослых они превратились в целое интерактивное шоу, где он был и главным участником, и режиссером-постановщиком, и каскадером. Каждый раз, когда он пытался справиться с «утренней проблемой» в душе, Ниган словно специально кричал из спальни, интересуясь об успехах. Ну а заниматься рукоблудием рядом с главным извращенцем всея Святилища Рик попросту не мог. Оставалось надеяться, что ненормальное возбуждение когда-нибудь исчезнет. Хотя куда уж там, если главная причина этой катастрофы мирно сопит в шкафу и требует ежедневного купания.

Естественно, Рик даже не догадывался, что по ночам Ниган совсем не спал, а продолжал свой маленький эксперимент. И спинку в душе потереть он просил совсем не просто так. Блаженны неведающие.

Ниган брал Граймса измором. Он все ждал какого-то происшествия, незапланированного ЧП, которое заставит Рика сорваться. И вот этот момент настал. Тем поздним вечером Ниган по своему обыкновению спокойно читал книгу, вполуха слушая по рации, что происходит в Святилище. Он уже был в курсе, что на первых этажах склада случился очередной бунт. Чем он разрешился — неизвестно. Рик отключил частоту, видимо не желая посвящать Нигана в подробности. Но что бы там ни случилось, ближе к ночи Граймс ввалился в спальню злой как черт. Он оглушительно громко хлопнул дверью, сверкнул ошалевшими глазами и сердито протопал в душ, где просидел не меньше получаса. Ниган только и успел заметить, что кровь на его руках и рубашке.

Выскочив из ванной в одном белье, Рик бесцеремонно выключил свет и рухнул в постель. Ниган с каменным лицом бросил книжку. Ужина ждать не приходилось. В таком состоянии он заставал Рика нечасто. Можно сказать, никогда. Граймс всегда был внимателен к его нуждам. Поэтому, желая отдать дань его заботе, Ниган без всякого ворчания взобрался на огромное человеческое ложе и деликатно просеменил по выглядывающему из-под одеяла плечу. Рик попробовал поймать непоседливое существо, но промахнулся.

— Пролил первую кровь, Акела?

Граймс ответил неразборчивым мычанием. Ниган с улыбкой скатился к его шее и бегло отерся макушкой о подбородок. Его цепкие руки зарылись в кустистую бороду, но не для того, чтобы приласкать — подтянувшись, он ухватился за упавший на висок локон и быстро юркнул в растрепанную шевелюру. Спустя секунду Рик почувствовал, как горячий язык аккуратными мазками скользит за ухом. Ниган вылизывал его со странной тщательностью, продвигаясь от уха к шее. От каждого прикосновения Рик щекотно ежился. Он снова попытался отцепить от себя питомца и снова промахнулся. Ему ничего не оставалось, кроме как расслабиться. Он прикрыл глаза и позволил себе ненадолго отпустить ситуацию. Ниган дотрагивался до него аккуратно, почти нежно, отчего Рик постепенно погружался в ощущение приятной слабости. С легкой улыбкой свернувшись на боку, он даже слегка выгнул шею, открывая больше места для прикосновений.

— Сегодня я избил одного из твоих парней банкой собачьего корма и бросил в темницу, — неожиданно прошептал Рик, от удовольствия зарываясь щекой в подушку. — За подстрекательство.

— Вообще-то это дерьмо делается в обратном порядке. Сначала в темницу, а потом корм.

— Прости, не нашел практического руководства для начинающего спасителя.

— У тебя и без него неплохо получается, шериф.

Граймс беззвучно рассмеялся, но тут же ошарашено замолкнул из-за внезапного прикосновения у губам. Ниган легко проехался языком по излюбленной полной губе Рика и мягко сжал ее в крошечных руках, заставляя приоткрыть рот. Рик повиновался. У поцелуя был солоноватый привкус — наверное, кровь, которую он не смыл в душе и которую с такой сосредоточенностью вылизывал Ниган.

— Что-то мне подсказывает, что ты нечасто решаешь проблемы таким способом, Рик.

— Да уж.

— Тебе нужно расслабить свои милые булочки. Пока ты не грохнул кого-нибудь. Весь этот стресс… — Ниган цокнул языком для большей драматичности. — Хотя, если я заставляю тебя нервничать, могу вернуться в клетку. Там вполне неплохо спится. По крайней мере, никто не повторяет мое имя среди ночи по сто р…

— Не уходи.

— Смотри-ка, мы поменялись местами, — Ниган лукаво улыбнулся, позволяя огромной руке огладить себя по спине. — Помнится, когда я сидел в камере, мне тоже не хотелось, чтобы ты уходил.

— Разница в том, что я могу взять тебя за шкирку и заставить остаться насильно.

— Но это не твой метод, святой Рикки.

Аргумент был достаточно веским, чтобы Граймс не усилил хватку на миниатюрных плечах, когда Ниган попытался выбраться. Рик позволил своему питомцу спуститься под одеяло, где тот спокойно прошелся от шеи до низа живота, скользя ладонью по горячему торсу, точь-в-точь, как дети скользят ладошкой по стене, вдоль которой прогуливаются. Маленькие руки уверенно опустились на выпуклость под боксерами — член дернулся от проявленного к нему внимания. Все еще смущенный подобной близостью, Рик не спешил поднимать одеяло и подсматривать. Он снова чувствовал себя нервным и напряженным, даже неуловимо дрожал, будто его бил озноб. Каково было его удивление, когда Ниган не начал стягивать с него белье или пытаться проникнуть внутрь. Он всего лишь продолжил гладить его по всей длине вверх-вниз, свернувшись в уютный комок прямо на причинном месте. Это было приятно и одновременно успокаивающе. Казалось, что ласка может продолжаться вечно. Рик прикрыл глаза, а очнулся уже под утро, даже не заметив, как провалился в сон.

— С тобой нельзя гнать лошадей, Рик, — пожал плечами Ниган и лучезарно улыбнулся.

Подобный трюк повторялся несколько ночей подряд. Ложась в постель, Граймс уже втайне ждал, чтобы Ниган вновь к нему присоединился. Сон не стал спокойней, хотя по пробуждению Рик чувствовал себя чуть более отдохнувшим. Он уже не брался судить, что было странным, а что — нет. Теперь Ниган даже разговаривал с ним во время «интимного массажа», словно ничего особенного не происходило. И Рик позволил себе поверить в это. Он мог расслабленно ворочаться и не скрывать шумных вздохов, а в особенно приятные моменты — приподнимать бедра, требуя чуть большего.

Одной ночью он рефлекторно опустил руку вниз, слишком запоздало спохватившись, когда потеснил Нигана и сам мягко сжал свой ствол через белье. Тогда он неловко отдернул руку, но в следующий раз Ниган удержал его, обняв за кисть. Рик не возражал. Он больше не чувствовал себя рыбой на разделочной доске, выставленной с потрохами на всеобщее обозрение. Он чувствовал себя обласканным и податливым, слишком возбужденным, чтобы останавливаться на полпути. Поэтому он крепче сжал член и медленно повел рукой вниз — белье сползло по бедрам, обнажая покрасневшую от постоянного трения головку. Ниган незаметно проскользнул мимо руки и подобрал губами выступившую каплю смазки. Рика словно прошибло током: он дернулся, двинув кулаком в полную силу, а после снова и снова, подбирая стекающий с конца предэякулят и размазывая его по стволу. Не обращая внимания на громкое хлюпанье, он ускорил толчки, вбиваясь в руку бедрами. После столь долгого воздержания он кончил за пару мгновений. Его заключительный стон был таким громким и откровенным, что он сам себя испугался.