– Хорошо. Я прощу тебя, но с одним условием, – меня осмотрели хищным взглядом.

– Каким? – настороженно спросила ещё раз отмечая, что парень богато одет, и матушка природа наградила его красивой внешностью. В особенности, меня привлекли голубые глаза, контрастирующие с тёмными волосами, уложенными в идеальную причёску. От него необычайно пахло, чем-то лёгким и свежим, были ещё какие-то знакомые нотки, но я не могла вспомнить какие именно. Ещё было в нём что-то такое, вот смотришь и знаешь, парень не из простых. Надеюсь, он не потребует что-то выходящее за рамки приличия.

Пока я занималась изучением собеседника, он тоже не терял время и рассматривал в ответ, и то, что видел ему нравилось. Как я узнала? А просто. Глаза потемнели и в них появилось предвкушение, а губы сложились в обворожительную улыбку, от которой лично у меня, кожа покрылась мурашками, но, к сожалению, не от его привлекательности…

Неожиданно парень взял мою руку и прижал к груди.

– Спаси меня? – на полном серьёзе попросил он.

– … от чего? – ошалев от такого поворота я даже потеряла дар речи.

– От навязанной женитьбы.

– Как?

– Приняв это, – не выпуская моей руки он достал из внутреннего кармана пиджака… перо.

– Эээ, – так, надо срочно звонить в скорую, причём психиатрическую. Кажется, я слишком сильно его приложила. – Прости, можно я подумаю? – прикинулась такой же дурочкой, пытаясь вытянуть руку.

В следующую секунду парень переменился – взгляд стал разочарованным, а плечи поникли. Качнув головой, он горько усмехнулся и сам выпустил меня, пряча перо обратно. А со мной произошло что-то непонятное. Взглядом, как прикованная, следила за исчезновением невесомого чуда и внутри зарождался маленькая собственница, почему-то решившая, что перо её и пищащая "Моя прелесть".

– Ладно, забудь. Ты прощена. Прощай, – буркнул он отстранённо и ушёл, а я боролась с собой, пряча руки за спину и боялась броситься вслед странному парню с пером.

– Лёль, ну ты где пропала? – я обернулась на голос и встретилась с весёлым взглядом подруги. – Классно ты своих гарпий сделала! Мы если честно уже всем классом собрались их тихо мирно прикопать в лесочке.

Я рассмеялась, чувствуя снова лёгкость и беззаботность. И обо всём забыв, окунулась в веселье. Возможно, сегодня последний день, когда я вижу своих одноклассников всех вместе, и я не хочу провести его в раздумьях и заморочках с сёстрами.

***

Бах… бабах…

– Вот чёрт! И на кой, здесь стоит этот стул?

Когда после целой ночи непрекращающихся танцев и встречи рассвета я открыла дверь в родименький дом, то тут же налетела на стоящий под ногами стул. Будучи в слегка не трезвом состоянии, я полетела вместе с ним и распласталась по полу, благо мягкая ковровая дорожка смягчила падение.

– Ох, гадюки злые, – пробормотала, не предпринимая попыток подняться. На такие подвиги сил не было. Нет, я не пьяная в тряпочку, просто танцевать всю ночь напролёт, тащиться на край города, где открывается отличный вид на рассвет, а потом топать домой своими ножками – это не каждый выдержит. Вот и некоторые наши девочки тоже не смогли и их поочерёдно несли заботливые одноклассники. А я, как самая скромная и выносливая, топала на своих двоих. А сейчас, лёжа половиной тушки на полу, а стратегически важным местом на стуле, не хочу подниматься. Меня и так всё устраивает.

– Ой, Лёлечка пришла, – начала елейным голоском Машка, чьи босые ноги с ярким красным лаком, остановились аккурат у моего носа.

– Ты что здесь лежишь? – пропела Дашка, останавливаясь рядом и заботливо осведомилась: – Тебе не хорошо? Может папочку позвать? Он доставит твоё накаченное алкоголем тело в кроватку, – заканчивала она, уже плюясь ядом.

В дальнейшем я участвовать не собиралась и доставлять им удовольствие слушать, как меня отчитывает отец, тоже. Отпихнула ногами стул, поднялась держась за стеночку и посмотрела на них совершенно трезвым взглядом.

– Обломитесь мегеры! – огрызнулась и стала подниматься по лестнице не обращая внимание на вытянутые лица. Бедненькие девочки, наверное, не ожидали, что я и сейчас дам им сдачи. Ну просто всё, предел, достали. Вот вроде взрослые девки, имеют вполне нормальных парней, а со мной ведут себя, как задиристые подростки.

– Оль, – окликнула меня Маша. Зная, что так меня зовут в редких случаях, я оглянулась. – Ты за речью следи. И за вчерашнее ещё пожалеешь. Нас парни на романтическое свидание пригласили и собирались официально сделать предложение в кругу семьи, в том ресторане, где вы праздновали. Для отца это должен был быть сюрприз, но ты своей выходкой всё испортила.

– В кругу семьи? – горько усмехнулась я, чувствуя, как наваливается тяжесть прошедших под их гневом лет. – То есть напрямую сказать, что не считаете меня своей семьёй, вы не решились, а вчерашний вечер должен был наглядно всё показать? Напрасно старались, после того как НАС, заметьте – НАС ВСЕХ, бросила мать, я уже привыкла к тому, что вы о меня постоянно вытираете ноги. Я не знаю, как наша жизнь сложиться дальше, но советую вам прекращать всё это. Если собрались замуж, то пора взрослеть и забыть свою злость на мать. В ваших будущих семьях не будет того, на ком можно отыграться, а себя я больше использовать не позволю.

Закончив свою речь, я подняла голову и столкнулась с напряжённым взглядом отца. Он стоял в дверном проёме, что ведёт на кухню и кажется всё слышал. Ни я, ни сёстры его не заметили, ведь он удачно спрятался, кухня была напротив гостиной, а мы стояли в коридоре, объединяющим эти комнаты. Девчонки были у лестницы, а я на ней, да ещё и увлечённые разговором, вот и упустили нечаянного слушателя. Постаралась улыбнуться, показывая, что всё хорошо и пошла в свою комнату.

Я слышала, как сёстры босыми ногами зашлёпали по ступенькам, но властный оклик отца заставил их остановиться. Дальнейшее мне было не интересно, конечно девчонки оправдаются, но он уже потерял к ним доверие. Это было видно в разочарованных глазах. Да уж, как бы я ни старалась уберечь его от этой гадкой стороны сестёр, но не смогла. Ай, ну и ладно! В душе поселилась какая-то апатия. Помыться, запрыгнуть в любимую пижаму и упасть в объятия родной кроватки. Вот что сейчас мне хотелось больше всего.

Проснулась лишь под вечер и если бы не голод, то так и не высунула носа из своей комнаты. К счастью, в доме я была одна. Вот никак не хотелось новых стычек и объяснений с отцом. Быстренько перекусив бутербродами и запив всё холодным чаем, я снова отправилась в свою берлогу. Она была единственным местом в доме, где я чувствовала себя неуязвимой. В последнее время, под натиском сестёр, отец стал отдаляться, а может и не только это влияло на его отношение. Я стала замечать на себе грустные взгляды, и прекрасно понимала их происхождение. Ведь чем старше я, тем сильней становлюсь похожей на мать. И это расстраивает отца, ведь я ходячее напоминание о, когда былом счастье.

Да, мама бросила нас, но раньше, когда родители были ещё вместе, им многие завидовали. Они сильно любили друг друга, не могли пройти мимо и не коснутся, не оставить лёгкий поцелуй там, куда достанут губы. И для нас было полным шоком, что мама завела любовника. Когда она ушла, отец окунулся в работу, постоянно уезжая в длительные командировки. Сёстры срывались на мне, няньки этого не замечали, а я справлялась сама, увлекая себя знаниями и работой по дому.

Такие мысли сопровождали меня до самой комнаты, где я звёздочкой плюхнулась на кровать. Краем зрения заметила, какое-то движение, а повернув голову обнаружила, как на плечо опускается то самое перо, что предлагал покалеченный мной сумасшедший.

Как оно тут оказалось?

И сомнений не было – это именно то самое перо. Как я догадалась? А просто. Ну, во-первых, соколиные перья на каждом шагу не валяются. Во-вторых, я хорошо запомнила его пятнистый окрас, правда сама не понимаю почему. И, в-третьих, оно пахло тем парнем. Ну да каюсь, я до сих пор помню необычный аромат, в котором чувствуется не только дорогой одеколон, но и что-то другое, незнакомое и притягательное.