– Да ведь Надя и Надежда – это одно и то же! – воскликнул Алеша, пораженный глупостью богов.
– К-как, к-как одно и то же?.. – забормотал Зевс. – Болтаешь, врешь?.. – И тут же набросился на Надю: – О какой любви ты тут распинаешься? Что ты тут про любовь болтаешь? На удочку поймать? Убить меня?.. Ты – Надежда?
– Я – Надя, а полное мое имя Надежда.
– Афина! – закричал Зевс. – Ну-ка переведи, что это значит – Надежда?
– То-то, то-то и то-то, – перевела Афина.
– Значит, это и есть Надежда, от которой мне суждено погибнуть?! – Зевс схватился за голову. – Неужели там, на Земле, эти несчастные люди в самом деле думают, что я символ лжи? О, коварные, жестокие люди!.. И это им когда-то я дал жизнь?.. А ты, ты! – закричал он на Надю. – Как ты попала сюда? Что тебе нужно от меня? Я не буду глотать тебя, как Метис, я пошлю тебя в ад, к Аиду! К Аиду ее, к Аиду! В ад!
– Ирида, – строго распорядилась Гера, – отведи Надежду к Аиду.
– Слушаюсь, – кивнула Ирида.
– А ты кто такой? – набросился Зевс на Алешу. – Тебе что тут нужно? Что нужно, я тебя спрашиваю? Подслушивать прокрался сюда? Лазутчик человечества? Богини Нике, Гера и Фемида, срочно рассмотреть дело лазутчика человечества Алеши!
Тотчас состоялся суд.
– Имя?
– Алеша.
– Живешь на Земле?
– Да.
– Представитель человечества?
– В какой-то мере, может, и представитель.
– Не увиливай от ответственности. Запишите: представитель. Есть на Земле это, это и это?
– Есть.
– А вот то, то и то?
– Тоже есть.
– А такое, такое и такое?
– Все есть. Но вы забываете, что даже Москва не сразу строилась…
– Не оправдывайся. Молчать! Слушай приговор: представитель человечества Алеша…
– Я не могу отвечать за все человечество! – закричал Алеша.
Зевс нахмурился, подумал-подумал, проронил:
– Должен отвечать…
– Должен отвечать! – закричали Алеше. – Слушай приговор: представитель человечества Алеша приговаривается на вечное поселение в ад вплоть до нового указа! Подпись. Печать.
– Черт знает что творится на вашем Олимпе! – возмутился Алеша. – У самих неразбериха, а мне – к Аиду!
– Ирида, – распорядилась Гера, – отведи Алешу туда же.
– Да-а… – вздохнул наконец Зевс облегченно и заулыбался, как мальчик, легкой, наивной улыбкой. – Чуть было не влюбился в эту Надежду себе на голову. А ведь я, Гера, хотел тебя обмануть. Ты, можно сказать, спасла меня от верной гибели. Нет, я неблагодарный!.. Теперь в каждой чужой женщине буду видеть для себя угрозу. Мало ли, а вдруг это и есть человеческая надежда? Все, крышка, с изменами покончено, есть у меня одна богиня – и хватит…
– Ну, а третье твое противоречие… – начала Гера.
Но Алеша уже не слышал, что сказала Гера, потому что Ирида вывела его из зала, и они направились по дворцу, пока наконец не оказались в той самой комнате, куда Алеша попал в первый раз. Здесь ждала их Надя.
– Алеша!
– Надя!
Они крепко обняли друг друга. Улыбнувшись, Ирида попросила:
– Пожалуйста, тихо. Нас могут услышать. Пойдемте!
Они вышли из дворца.
– Закройте глаза.
…Они шли по радуге, Алеша с левой стороны, Надя с правой, а Ирида посредине. Когда до Земли осталось совсем немного, Ирида соединила руки Алеши и Нади и сказала:
– Ну, тут вы сами доберетесь. Не бойтесь ничего. Гера нарочно устроила этот спектакль, чтобы проучить Зевса. Вы нам здорово помогли разобраться кое в чем, за что и попадёте, кажется, в земной рай, а не в олимпийский ад!.. – Ирида весело рассмеялась, засверкала всеми цветами радуги и исчезла.
Огонь небесный
Легенда
Знай же, что смертным огонь принесен На землю впервые молнией был.
Лукреций
Мы – огонь, зажженный любовью.
Гофман
Воин по имени Теко первым увидел: звезда племени пала.
– Кто видел, что видел и я? – спросил Теко.
И вождь сказал:
– Я не видел, Теко.
И все сказали:
– Никто, Теко!
Но самый мудрый спросил:
– А что видел ты, воин?
Теко взглянул на мудрого, но не было в племени ни воина, ни женщины, кто бы увидел тихую усмешку Теко; он один знал: отныне к племени идет смерть.
– Новая звезда взошла на небо!
Он сказал ложь, зная, что никто не заметил падения Ойры, никто не видел знака смерти.
– Ты будешь счастливым, воин! – объявил мудрый. – Ты видел это первым! Но скажи, какая звезда – новая или сестра Ойры?
– Сестра! – сказал Теко. Он думал: разве смерть не сестра жизни?
«Сестра! Сестра-а!..» – пронеслось над племенем.
1
К ночи разыгралась буря: над пещерами, где жило племя, сверкала молния, гремел гром, лил дождь. Все вышли из пещер и глядели на вспышки молний. Молния – их жизнь, молния дала им огонь, от молнии – от огня – все их радости, вся трудная и желанная жизнь. Священный огонь, рожденный от молнии, хранят они в отдельной пещере; день и ночь воины с оружием в руках охраняют в этой пещере огонь…
Вспыхнула и раскололась на множество лучей молния, и один луч, скользнув к земле, ударил по дубу в поле. Дуб как будто вскрикнул от огня, охватившего его, и запылал. Он пылал среди ночи огромным факелом.
Племя сосредоточенно и серьезно смотрело на священный огонь. Радоваться или печалиться – люди не знали. Ибо: что дано, то свято.
2
А когда все уснули, Теко осторожно поднялся и вышел из пещеры. Не было дождя, а было тихо и спокойно вокруг. Теко посмотрел вдаль: там догорал могучий дуб.
Он пошел к дубу, а когда подошел – остановился напротив, вытянув вперед руку.
И засмеялся.
Теперь он знал: он сильней дуба, сильней молнии, сильней жизни и законов племени.
Он подобрал с земли горящую головешку и побежал прочь от дуба, к пещере, которую знал только он один.
Там, в пещере, Теко разложил небольшой костер. Это был костер из сырых поленьев, чтобы не пылал он, а тлел: так учат мудрые. Только раз, от солнца до луны, подложи в такой костер дров.
3
Долго ждал Теко, когда прогорит в поле дуб. Он прогорел. А позже опять начался дождь: и дуб, горячий еще, зашипел вдали. И шипел долго, а потом перестал.
Тогда Теко подкрался к пещере, где воин охранял огонь племени. Воин спал – а огонь горел. Воин спал, как многие другие спали на его месте: некому было посягать на огонь.
Теко свистнул, но воин не проснулся.
Теко подождал.
И еще раз свистнул.
Когда и на этот раз воин не проснулся, Теко прокрался в пещеру, тихий, как зверь, и потушил огонь.
И когда не увидел он больше огня, сердце его стало как камень – от решимости и отчаяния; на глаза навернулись слезы. Только Теко не женщина, он воин: он слушает не слезы, а голос своего сердца.
Он вышел.
Подойдя к пещере вождя, он крикнул негромко: только дочь вождя, Сана, понимала этот крик. Она появилась, и Теко спросил её:
– Сана! Верно ли твое слово?
– Теко, ты знаешь, – ответила Сана.
Теко улыбнулся.
– Но как же закон? – спросил дальше.
– Его не помню.
– А отец?
– О нем не думаю.
– Но боги?
– Им моя жизнь.
Теко вновь улыбнулся:
– Я все сделал. Готовься, Сана.
– Готова всегда.
– Прощай!
4
Утром племя узнало: огонь умер. Воин, охранявший его, в отчаянии всадил копье в свое сердце. И племя заплакало. Не плакал только вождь, да не плакали три мудрых его старца. Они думали.
Но думы были тщетны.
Буря, что разыгралась вчера, была последней перед холодами, молнии больше не быть. Без огня в холод смерть.
Тогда послали к дубу трех самых красивых женщин и сказали: там плачьте, там зовите богов в помощь.
И плакать должны, пока не умрут.
