— Это та женщина, с которой ты сражалась? — Он одобрительно кивнул. — Неплохо. Будет у нас Эремон номер два, только женщина. А ты, Адайя, нашла кого-то?

— Да, я возьму ученика авгура. Как раз двое.

— Трое. Я тоже хочу взять рекрута.

Адайя и Асаара удивленно посмотрели на него.

— Не надо на меня так смотреть. Один из лучников — кажется, его звали Донвалл — посильнее остальных, и стреляет отлично. А лучников у нас не так много — я, Маркус и Эремон, плюс еще двое-трое новичков. Нам не помешал бы такой.

Эльфийка нахмурилась:

— Нат, тебе не кажется, что мы злоупотребим их гостеприимством, если выберем сразу троих?

— Не кажется. Ты слышала, как они восторженно отзывались о нас. Думаю, мы вправе выбрать кого захотим.

Асаара точно помнила, что Командор категорически запретил Натаниэлю выбирать рекрутов самому. Судя по лицу Адайи, она тоже это помнила. Однако все же, вздохнув, эльфийка отозвалась:

— Хорошо, Нат, попробуем взять троих.

— Замечательно.

Он даже не удивился, услышав ее согласие — должно быть, ожидал такого ответа. Асаара покачала головой, но ничего не сказала. В отличие от Натаниэля, она не собиралась спорить с командиром.

Вернувшись к тану, Адайя спросила:

— Почтенная Свара, можем ли мы взять трех рекрутов из вашего оплота? Ваши воины поразили нас своей силой и ловкостью.

Свара нахмурилась.

— Многовато просишь, Адайя. Впрочем, я тебя выслушаю. Кого из наших воинов ты выбираешь?

Эльфийка чуть подтолкнула в бок Асаару, и та заявила:

— Хела Мирсдоттен.

В толпе раздался смех. Черноволосая женщина, все еще придерживая больную руку, вышла вперед.

— Что?! — воскликнула она. — Мало того, что ты мне руку сломала, так еще и хочешь затащить в свою низинную секту?

Тан тоже рассмеялась.

— Надо уметь проигрывать, Хела. Страж-кунари победила тебя.

— Она выше и сильнее! — зло отозвалась Хела Мирсдоттен. — Бой был нечестным, но я промолчала, сражалась достойно — и теперь меня хотят утащить из оплота и сделать боевым псом, которого натравливают на порождений тьмы? Я никуда не пойду, тан, я отказываюсь! У меня есть муж!

— Муж? — удивленно выдохнула Адайя. — О, Создатель, мы не знали…

— Пустяки, — махнула рукой Свара. — Это низинники женятся раз и навсегда — наш народ сходится в пару обычно на несколько лет. Хела и так слишком долго пробыла со своим мужем — и не прижила ему ни одного ребенка.

Синие глаза Хелы снова вспыхнули ненавистью.

— Мы любим друг друга! Традиции это позволяют!

— А еще, — невозмутимо ответила тан, — традиции Серых Стражей позволяют им выбирать, кого они захотят. Я отпускаю тебя к Стражам, Хела Мирсдоттен. Ты хороший воин, но оплот устал от твоего упрямства. Ты пойдешь с Серыми Стражами.

— Ни за что!

— Может, — осторожно обратилась эльфийка к Сваре, — не стоит? Она слишком протестует против этого — вдобавок, если у нее есть муж, отнимать ее из семьи было бы жестоко…

— Хела не ребенок. И, — она усмехнулась, — поверь, Адайя, я буду рада от нее избавиться. Хела упряма, как баран, а толку от нее только в бою. Может, вам удастся сделать из нее что-то путное.

Хела тем временем не унималась:

— Отец Гор мне свидетель, я отомщу тебе, тан!

— Нельзя отомстить своей судьбе, — громко произнесла Асаара, и все изумленно замолчали и уставились на нее. — Прилив заканчивается и начинается, но море — неизменно. Не с чем бороться.

— Никогда не слышал такого, — озадаченно сказал авгур, — но звучит мудро. Слышишь, Хела? Боги назначили тебе судьбу.

— Да пошли вы все!..

Но тан уже потеряла к ней интерес:

— Кого вы там еще выбрали?

Адайя глянула на Натаниэля, и тот указал на одного из лучников:

— Вот этот юноша. Донвалл, верно?

Черноволосый статный человек вышел вперед. Асаара подумала вдруг, что этот лучник очень похож на Натаниэля — только помоложе и покрепче.

— Я буду рад сражаться в рядах Серых Стражей, — сказал Донвалл. — Они умелые воины и занимаются хорошим делом.

— Ну что ж, — Свара кивнула, — пусть будет так. А кто третий?

Посмотрев на авгура, Адайя сказала:

— Я выбираю Гурда Келльсена.

Авгур рассмеялся и подтолкнул вперед человека, стоявшего рядом с ним. Это был рыжеволосый и голубоглазый юноша-маг, не очень крепкий, особенно по сравнению с собратьями-авварами. Толпа засмеялась было, но авгур осадил их:

— Нечего хохотать, глупцы. Гурд способный парень и хорошо знает традиции общения с богами. Низинникам не помешает этому научиться.

Донвалл и Гурд подошли к Стражам чуть поближе, Хелу же подтолкнул вперед кто-то из соседей. Оглядев эту троицу, тан Свара наконец изрекла:

— Что ж, Стражи. Вы выбрали хороших воинов… и Гурда, — прибавила она, вызвав тихий смех остальных, — но при этом не лишили наш оплот самых лучших и опытных бойцов. Пусть будет так. В знак уважения к вам я позволяю забрать трех рекрутов. Да защитит вас Хозяйка.

Вечером аввары устроили еще один пир. Рекруты теперь сидели со Стражами, хотя Хеле это было явно не по нраву — она не говорила ни с кем из них. Юноши же оказались более разговорчивыми, спрашивали, что их ожидает и каков из себя Командор. Асаара редко вмешивалась в разговор, но слушала очень внимательно — и отметила, что Адайя и Натаниэль ни слова не сказали о ритуале Посвящения. Должно быть, они не хотели портить настроение молодым рекрутам — или же ритуал держался от новичков в секрете. О Командоре оба говорили с уважением, но тоже не очень много: о его воинских умениях сказать было особенно нечего, а в магии «низинников» Донвалл и Гурд разбирались мало.

Улучив момент, Асаара обратилась к мрачно поглощавшей еду Хеле:

— Прости, что выбрала тебя. Я не знала, что у тебя есть муж.

— Пошла ты, — мрачно ответила авварка.

— Но теперь ты одна из нас. Не говори со мной, как с басра имекари.

— Чего?

— Ребенок… бесполезный ребенок. Это на языке Кун.

— Знать не знаю этот ваш Кун, — зло отозвалась Хела, — и не хочу знать. Мне даже с Имаром попрощаться толком не дают, а я тут должна всякий бред выслушивать.

— Имар — твой муж?

— Да. И для меня он куда важнее, чем вы и ваши традиции.

Подумав, Асаара сказала:

— Командор поможет тебе. Он знает, как надо говорить, чтобы другой понял.

Хела наконец оторвалась от еды и посмотрела ей прямо в глаза. Теперь авварка смотрела уже не зло — скорее устало и с болью.

— Слушай, великанша, если не хочешь, чтобы этот ужин закончился дракой — просто отстань от меня, хорошо? Мне все равно наплевать, что ты говоришь. Не сотрясай воздух попусту.

Кивнув, Асаара вернулась к еде — но мысли ее были неспокойны. Она еще не видела, чтобы кто-то так сопротивлялся самой идее стать Серым Стражем. Конечно, она слышала, что не все приходили в орден добровольно, и не все поначалу были рады своему новому предназначению — но никто не был настолько против этого. Быть может, выбирать Хелу все же было ошибкой? Быть может, стоило доверить выбор более опытным Стражам, а самой промолчать? Кто знает, какие проблемы может принести эта авварка. Калах ведь когда-то покушалась на жизнь Командора — так, может, Хела вздумает это повторить, или даже нападет на них по пути, не дожидаясь прибытия в Амарантайн? Впрочем, тут бояться нечего — уж впятером-то они отобьются без труда. И все же…

Асаара вдруг подумала, что забирать Хелу в Стражи — все равно что забирать любого ривейнского кунари и делать из него саирабаза. Против воли, силой и навсегда. Конечно, Стражем быть намного лучше и почетнее — но все же рекрута отнимают от семьи, против его желания, и забирают в совершенно другое, чужое место, чтобы он следовал чужой цели. Для кого-то это спасение, как для уличных бродяг или преступников (Адайя как-то раз говорила, что Сайласа в Стражи призвали прямо из тюрьмы, куда его бросили по несправедливому обвинению) — но для Хелы это было нежеланной участью, которую она никогда не избрала бы для себя. А теперь ей придется стать Серым Стражем, потому что так захотела Асаара.