А вот он о нас не забыл, шагнув из-за Завесы где-то наверху и упав в виде сгустка чёрного тумана на землю рядом с огромным пнём.
– Ай-ай-яа, ай-ай-яа, Ни тебе оборотня, ни даже духа, куда катится этот лес? – прошептал маг тихим надломленным, но прекрасно слышимым голоском. Густая, но аккуратная бородка, какую традиционно носят некоторые тевинтерцы, желтоватое застиранное рубище, голые стопы, пустые и плоские голубые глаза – любой обитатель Ферелдена сказал бы, что этот старик безумен и счёл милостью добить его, но вот огромная магическая мощь, буквально рвущаяся в реальность изумрудно-синими языками, охладила бы пыл большинства «докторов».
– А не ты ли тот вор, которого ищет Дуб? – поинтересовался Давет и прыснул, осознав бредовость фразы.
– Может, украл, а может и нет! – маг заливисто и хрипло рассмеялся, согнулся и упёрся широкими ладонями в костлявые коленки. – Потребуешь, чтоб я его вернул? Какая прелесть! А впрочем, мы уже забегаем вперёд. Задай вопрос и получишь вопрос, но дай ответ и получишь ответ. О, я обожаю честный обмен!
– Что ты хочешь за желудь? – спросил Давет, рефлекторно поглаживая рукоять меча.
– Оооо, лес этот полон тайн и полон сокровищ! И я готов меняться, дааа… – маг не распрямляясь выгнулся вперёд и повернул голову. – Могу отдать тебя я желудь, недавно найденный мной шлем и книгу, что я давно прочёл, но не уестествил, хе-хе. Они здесь, в моём дооомеее.
Старик радостно подпрыгнул на полусогнутых и захлопал в ладоши.
– А что ты хочешь за стакан своей крови, почтенный старец? – с мягкой понимающей улыбкой поинтересовался я.
– Оооо, тебя прислали они? – внезапно прекратил веселье чародей и выпрямился, как на приёме у императора… Впрочем, надолго его не хватило, и вскоре он снова согнулся в приступе тихого смеха, впиваясь скрюченными пальцами в рёбра. – Сомнений нет, дааа… Кому ещё могла понадобиться кровь? Они зовут это филактериями, пряча истинное значение за обманом, дааа. Даже научили…
Старик рассмеялся, упал назад и забился в приступе хохота.
– Научили, дааа… Научили церковь! Филактерии, хха-а-а-а-а!
Внезапно безумец успокоился, поднялся на ноги и, облокотившись на пень, продолжил, как ни в чём не бывало:
– Обычное притяжение целого и части. Не сработает больше, чем в пределах мира и собьётся после полного перехода – хоть в иной мир, хоть во вторичный, а потому мы не переживали, когда «потеряли» записи о том, как создавать «филактерии». Дааа… Гениальная шутка! И все забыли, что такое филактерии на самом деле!.. – старик рассмеялся и случайно смял ладонью древесину пня железного дерева, на который облокотился.
– Так что на счёт крови? – я привлёк внимание безумца, отвлекая его от тихого рокота камня.
– Нееет, я не отдам, – старик замотал головой так часто, что я невольно подумал, что сейчас она отвалится. – Ни за что!
– А расскажете, почтенный старец, как создан этот водопад? – вмешался в разговор Стэн.
– Оооо, какой образованный и любопытный малыш, – умилился безумец, подходя к падающей воде. – Видишь ли…
Что хотел сказать старик, так и осталось секретом: упавшая на него Шейла уткнулась в сгустившийся за доли секунды магический барьер и соскользнула по нему, рухнув на землю.
– Нечестно приводить големов на игру в загадки! – гневно воскликнул маг, потрясая бородой. – Да вы грабители! Вот вы кто! Они послали тебя, да? Ну я покажу! Им это так не пройдёт!
Старик сложил руки в замок и вспыхнул изумрудно-синим огнём, сложившимся в расширяющуюся воронку, устремившуюся к поднимающемуся голему. Пара тихих слов – и вокруг Шейлы смыкается силовое поле, без усилий отводящее колдовской огонь в землю.
Справа от меня потянуло сначала очень знакомым жаром, а потом холодом, раздался звук пронёсшегося в воздухе увесистого снаряда, шум разбитой ледяной статуи – и Морриган присоединилась к моей атаке на безумца. Слева Стэн рубил второго демона Гнева, а за спиной трещали молнии и гудел выдуваемый под давлением ледяной воздух.
Поднявшаяся Шейла шагнула к отступающему магу и, принимая ответный огонь на сплетённый нами щит, прижала старика к склону. Я разразился длинной серией проклятий, призванных ослабить безумца и его защиту, Морриган накинула на голема серию каких-то усилителей, а Шейла… За десяток минут буквально размазала мага по склону ударами могучих рук, однако он до последнего продолжал плеваться какой-то гадостью, а его кровь быстро пила силы из щитов, подобно кислоте сжигая траву, на которую попадала.
Наконец, Шейла отступила, открыв нам вид на безобразное месиво… Которое мы сожгли, едва успев набрать в пробирку немного крови вперемешку с иными жидкостями… И не совсем жидкостями.
– И что же этот псих называл своим домом? – поинтересовался у выжженного пятна Давет. – Может, мы поторопились?
– Нет, – я отрицательно мотнул головой и засунул руку в пещерку, куда вёл узкий лаз под пнём. Гниль, земля, человеческий череп со следами зубов… Я зарылся пальцами вглубь гниющей мерзости, устилающей пол, схватил самый фонящий магией кусок и с усилием выдрал руку наружу, пока что-то, движущееся в глубине, не успело схватить меня.
– Ну и мерзость, – скривилась Морриган, глядя на зажатый у меня в руке истекающей бело-желтой слизью сгусток… Чего-то. – Пока не помоешь руки, не приближайся ко мне.
Я подошел к водопаду и подставил руку под воду, смывая с Эмблемы слой какой-то дряни… За спиной глухо ругнулась на гномьем Шейла, скидывая со своей ноги мерзкого вида существо, чем-то напоминающее бесхвостую розовую чешуйчатую мартышку с загнутым клювом, торчащими из затылка перьями и снабженную когтистыми четырёхпалыми кистями.
– Морриган, солнце моё, собери немного крови этого существа, – я сладко улыбнулся и кивнул на оставшуюся от мартышки лепёшку.
*
– Мой желудь всё ещё в чужих руках, так хоть скажи… Что нового пока? – грустно протянул демон, «не ощущая» присутствия Эмблемы.
– Это он? – я чуть улыбнулся и подкинул в руке где-то половину сил сильвана, из которых он хотел вырастить идеального подчинённого.
– О светлый час, о дивный, сладких сон! – всплеснул ветвями одержимый дуб. – Мне мой заветный желудь возвращён! А вот и дар, который я сулил. Надеюсь, что тебе он будет мил. Мою ты ветку в путь с собой возьми – и лес без затруднения пройдёшь. Удачи же тебе, мой смертный друг! С тобой мне счастье улыбнулось вдруг. Да будет ярок солнца луч, шаги твои – легки, да будет крона выше туч и зимы коротки!
Дуб махнул «ладонью» и желудь выпрыгнул из моей ладони и скрылся в переплетении ветвей замершего дерева.
– Ииии… Всё? – приподняла бровь Морриган. – Ключ от лабиринта был у нас с самого начала?
– И да, и нет, – ответил я, заинтересованно вглядываясь в глубину посоха, в котором изменилась степень присутствия демона-прародителя. – Ключ был, но этот сильван контролирует всё, что происходит с ним и мог просто не пустить нас, не пытаясь скрыть нас за своим присутствием.
– А теперь? – подалась вперёд ведьма, поравнявшись со мной и глядя в глубину древесины.
– А теперь нет, слишком мало изначальной души в нём осталось – лишь на маскировку, лёгкое усиление чар да сродства с природой и хватит… И он уже не может смотреть, что происходит вокруг, максимум – ощущает направление**.
– И что ты с ним сделаешь? – жадно блеснула глазами Морриган, быстро облизнувшись раздвоенным языком.
– Кое-что, – уклончиво ответил я, покачивая посохом. – Подойдите поближе.
Я покрепче ухватился за полированное дерево и окутал нас всех изумрудным сиянием души демона.
– Вот теперь – можно идти, для леса мы свои.
Однако всего через час ходьбы по запутанным тропинкам вглубь леса, когда мы все уловили присутствие поблизости Сердца Леса, дорогу нам преградила пятёрка оборотней во главе с давешним вожаком.
– Лес был недостаточно бдителен. Он не помешал тебе, – Бегун недовольно рыкнул, оскалив желтые клыки. – Ты сильнее, чем мы думали. Долийцы сделали хороший выбор, но тебе здесь не место, чужак. У-хо-ди!
