Давет зябко передёрнул плечами и поинтересовался:

– Значит, нам стоит ускориться?

Я повернулся к нему и, глядя в глаза, серьёзно сказал:

– Ты даже не представляешь, насколько.

Следующий коридор, через который лежал кратчайший путь наверх, к Залу Истязаний, вывел нас к зал, не так давно служивший местом, где Усмирённые принимали ценности на склад, выдавали их и хранили документацию. Собственно, Усмирённые никуда не делись

– Добрый день, Старшая Чародейка, я могу чем-то помочь вам? – большинство наших соратников вздрогнули, услышав знакомые равнодушные интонации в незнакомом голосе. – К сожалению, сейчас в кладовой наблюдается некоторый беспорядок – я так и не смог привести её в порядок.

– Овейн, – жалостливо вздохнула Винн и продолжила, как будто говорила с душевнобольным, а не Усмирённым. – Ты не хочешь уйти отсюда?

– Когда всё утихло, я попробовал спуститься вниз, но проход был перегорожен барьером, другого выхода я не нашел, поэтому я решил вернуться обратно к своим обязанностям, – равнодушно ответил Усмирённый.

– Тебе нужно было бы только покричать, я бы открыла, – вздохнула старая целительница.

– В кладовой всё родное, знакомое… Мне уютнее здесь, – равнодушно пожал плечами Усмирённый.

– Сколько вижу вас, всё не могу поверить, что кто-то идёт на такое добровольно, – вздрогнул Давет, переводя сочувствующий взгляд с меня на Овейна. – Уж лучше смерть, чем так…

– Возможно, с вашей точки зрения, – пожав плечами, ответил Овейн. – Мне же кажется, что Усмирение лучше смерти… Убийства. Я не испытываю страха, что стану одержимым, неуверенности… Я сам выбрал подобную судьбу.

– Вашеден. Ты жалок, – рубанул Стэн. – Должно с честью переносить выпавшие на твою долю испытания, ведь лишь так можно стать лучше.

– Это твоё мнение, – так же спокойно ответил усмирённый. – Оно отличается от моего.

– Овейн, у тебя есть что-то полезное, что могло бы нам пригодиться на вершине башни? – воры, даже бывшие, всегда весьма практичные товарищи… Если, конечно, мы говорим не о каких-нибудь наркоманах, готовых на всё ради очередной дозы.

– К сожалению, нет. Запасы лириума и целебных припарок находятся в нижней кладовой под ведомостью Старшей Чародейки Леоры. Возможно, вам бы помогла Литания Адраллы, однако Старший Чародей Ниалл забрал её из кладовой почти сутки назад. С учётом того, что демоны всё ещё присутствуют в башне, скорее всего, он потерпел неудачу, – всё также равнодушно продолжил Овейн.

– Бедный мальчик, – покачала головой Винн, – он был весьма талантливым магом, неплохим целителем и элементалистом, но бой… – чародейка вздохнула, – это было не его.

– Ты можешь спуститься, мы перебили демонов внизу, – сочувствующе протянула Лелиана.

– Благодарю, но я бы предпочёл остаться здесь и навести некоторый порядок… Возможно, это ускорит возвращение всего в Башне на круги своя, – Овейн кивнул нам и попрощался, вернувшись к какому-то завалу.

– А что такое Литания Адраллы? – поинтересовался Кусланд, пытаясь перевести тему.

– Заклинание, защищающее от одержимости, – охотно ухватилась за предложенную тему чародейка. – Но есть один нюанс: каждый раз она срабатывает по-новому, с разной силой… Иногда выкидывает даже древних демонов в тень десятками, а иногда они и вовсе не замечают её, – ответила Винн, явно не знающая об этом заклинании… Ничего. Дело в том, что Литания лишь вызывает колебания Завесы, которые мешает демонам… Как бы это помягче… Выпускать из своей души щупальца, которыми обхватывается душа и энергетическая структура их обеда, что не даёт твари уцепиться, а в Тень их выдавливает сама Завеса, а не это простенькое заклинание магии Крови. Естественно, те, кто уже встречался с Литанией могут подстроиться под вызываемые ей колебания, это совсем не сложно, а потому вполне неплохо себя чувствуют. – Давайте пойдём… Вдруг ещё не поздно…

За пятнадцать минут, в течение которых мы все, кроме ведьмы и чародейки, успели обагрить оружие кровью одержимых, мы вышли к подъёму наверх и наткнулись на тройку спорящих магов.

– …зашло слишком далеко! Ульдред окончательно спятил! – крикнула единственная девушка.

– Он сражается за нашу свободу! – горячо возразил один из её собеседников.

– Свободу? И где сейчас эта свобода? Мы заперты в башне с толпой демонов, храмовники или уже затребовали Право Уничтожения, или сделают это в ближайшее время, но мы в любом случае до него не доживём – нас или сожрёт одна из этих… Тварей а то и вовсе «пригласят» в Зал Истязаний, из которого ещё никто не возвращался… кроме новых тварей!

– И что ты предлагаешь? Выход перегорожен барьером, в кладовой заперлась эта остроухая вместе со своими сородичами и теми, кто успел добежать.

– Не знаю, но я не хочу умирать! – истерично ответила девушка.

– Тихо, я что-то слышу! – крикнул один из магов за мгновение до того, как стрела Лелианы пробила его череп. Морриган бросила в магов горсть огня, а я застрелил давешнюю истеричку.

– Морриган, могу я попросить тебя?.. – не успел я договорить, как наколдованное ведьмой пламя поглотило тела мертвецов.

– И зачем это? – с отвращением спросил Давет, разглядывая обугленные трупы.

– Чтобы демоны не могли вселиться в них… Точнее, чтобы не смогли делать с их помощью что-то, вселиться-то они и в табуретку могут, – я кивнул на табурет перед одним из шкафов. – Другое дело, что тогда им вовсе нет никакой разницы во что вселяться… Давайте пойдём дальше, чем больше мы философствуем, тем больше у демонов времени.

Шейла толкнула плечом запертую дверь и мы последовали за ней. Не знаю, как остальным, а мне с каждым шагом всё больше хотелось плюнуть на обещанную Договорами помощь и уйти – Завеса дрожала от напряжения, по ней ползли трещины и волны, но мы никого не встречали… Однако всего через час блужданий по опустевшим, залитым кровью и заваленным трупами разной степени обгорелости, коридорам мы вошли в огромный зал, где раньше, в особо торжественные дни, вроде Дня Андрасте, церковники собирали всех магов для «покаяния»… Иронично, что именно здесь оказалось чуть больше пяти десятков одержимых мертвецов во главе с…

– Колдовской ужас! – предупреждающе крикнул Алистер, прежде чем ударить по нему святой карой. Окрашенная маной внутренняя энергия храмовника ударила по могущественному немёртвому, заставив его упасть на пол, разошлась в стороны, прошивая сосуды слабых – очевидно, призванных ужасом – демонов и усиливая колебания Завесы. Секунда – и рядом с ужасом вспыхивает пламя: какой-то демон Гнева успел прошмыгнуть в вызванную нестабильность.

– Ты вообще на чьей стороне? – зло рявкнул Давет, отмахиваясь от мертвецов парой мечей, объятых всеми тремя известными мне усилениями оружия. Понимая, что против пять врагов сразу ему не выстоять, бывший вор зло ухмыльнулся и направил раскрытые, насколько он сумел, ладони на немёртвых, выпуская поток тонких молний, который я поддержал наложенным тайком массовым параличом – хорошо, что эти чары никак не проявляются внешне и плохо, что против нас выступают не люди, которым сложно жить с парализованным сердцем.

Шейла рванула вперёд, расталкивая нежить и на ходу наливаясь багровой аурой, всё замедляясь и замедляясь… Уже в пять метрах от нас от шагов голема, казалось, содрогается вся башня. Шейла рухнула на одно колено и замолотила по полу, вызывая упругие ударные волны, раскидывающие нападающих. Винн словно прикинула что-то и начала плести землетрясение – то, что я не владею практикой стихийной магии, не означает, что я не знаком с теорией.

– Морриган, – мой спокойный голос, уверен, вызвал удивление даже у демонов – по крайней мере, атаку они замедлили. – Не могла бы ты сделать, как в Редклифе?

Подготовленная мной гибельная порча раскинулась вокруг ужаса и тут же приняла в себя Облако Смерти и землетрясение. Уверен, услышанный мной крик боли принадлежал демону Гнева, неосторожно «вызванному» Алистером. Пока площадная магия задумчиво грызла чародея врага, личный состав его «армии» здорово сократился: Давет был слишком ловок для когтей и мечей мертвецов, Алистер слишком хорошо защищён полным латным доспехом и искусным владением щитом, Стэн с размеренностью и методичностью голема выкашивал всех, кто пытался приблизиться к нему, мы вчетвером стояли у них за спинами, а Шейла… Без высокоуровневой магии это чудо гномьей военной мысли даже не поцарапать.