Арэ покачал головой.

- Нет. Всё было верно. Было бы глупо, если бы ты вмешался. Один, в доме полном энтари. Но скажи. Если бы… если бы ты знал, что за твоей спиной есть другие эдайн?

Авель усмехнулся.

- Тогда я был бы там не нужен. Но я, кажется, понимаю, о чём ты. Конечно, я бы встал на сторону братьев.

- Ты бы, наверно, не задумываясь убил своего хозяина. Ведь ты не боишься его?

Авель знал, что ни один мускул на его лице не дрогнул, хотя внутри у него полыхнуло пламя.

- Я его не боюсь, - сказал он спокойно.

Арэ кивнул.

- У тебя странное имя, - сказал он невпопад.

- Ты уже говорил.

- Потому что оно не твоё, верно?

Авель молчал.

- В каких хрониках искать твоё?

Авель промешкал секунду, прежде чем ответить.

- Ищи в сводках погибших в Помпее. Я один из пяти последних.

- Последних катар-талах, ведь так?

Авель кивнул. Арэ улыбнулся.

-  Я надеялся на что-то подобное.

***

Оба замолчали. Арэ разглядывал Авеля. Авель успел рассмотреть Арэ уже давно. Навен был талах-ир. Война научила его держать меч, но вряд ли научила убивать. Потому всё что он мог - это мечтать о том времени, когда эдайн смогут сбросить ярмо. Авель знал, что это время не придёт никогда. Талах-ир могли научиться драться, но не могли научиться убивать.

Он тоскливо покосился на лоток с булочками. Гордость неприятно урчала в животе – он не ел почти сутки.

- Зачем ты искал меня? – спросил он.

- Я думаю, что мог бы познакомить тебя кое-с кем.

- Это интересно, - согласился Авель, но тут же в голове его промелькнула мысль – что делать с Арианой? Он не хотел показывать чужакам её дом. Должно быть, заразился паранойей от своего господина. Поездка в квартал орхидей отпадала. Но, как бы ни тоскливо было ему говорить с Арэ, поехать с ним стоило. Возможно, эта поездка поможет раскрыть тайны города, которому так не доверял Вендер.

- Хорошо, - сказал он после некоторых раздумий.

Арэ развернулся, указывая путь. Авель торопливо бросил на прилавок медную монету, не глядя схватил булочку и поехал прочь.

***

Вернуться до конца игрищ Авель не успел. Он поехал прямиком в имение Хайнов вместе с Арэ, не вспомнив даже о письме, лежавшем у него за пазухой. Разговор со старшим Навеном был слишком трудным. Он затрагивал то, что, как казалось Авелю, давно умерло. Он был подобен грому после затянувшейся зимы – нежданный, и он не был уверен – желанный ли?

Уже раздеваясь, в прихожей он услышал голоса энтари в голубой гостиной. Казалось, Вендер веселился и тоже не вспоминал о нём. Это было бы очень кстати. Не пришлось бы отчитываться о не проделанной работе. Не пришлось бы изобретать способы рассказать ему обо всём увиденном, не прибегая к словам.

Авель заметил, что Арэ не зажёг свечу и старается двигаться бесшумно.

- В чём дело? – спросил он шёпотом.

- После игрищ  Эстель всегда бывает… вдохновлённой, – закончив раздеваться, Арэ кивнул в сторону кухни, - Идём.

Авель покачал головой. Он подождал, пока Арэ скроется в коридоре, снова обулся, но плащ надевать не стал – и вышел.

***

Вендер вернулся в имение в отличном расположении духа. Рядом с Эстель он чувствовал себя легко, как никогда. Это была женщина, с которой не нужно было играть и притворяться, потому что она знала его как облупленного. Он не был для неё и не мог быть патрицием Хайном – только Вендером. И хотя Вендер подозревал, что в тех новостях, что он слышал об Александрийских Хайнах, многое недосказано, это мало влияло на его отношения с сестрой. Если ему и приходилось изображать кого-то, то только любящего брата и взбалмошного аристократа, а эти роли ему нравились.