Раймон глубоко вздохнул. Вот оно что. Полуэльф не раз уже замечал, что Ингвару будто срывает крышу, если Белл остаётся в доме за главного. Он точно пытался доказать что-то брату, вот только что можно доказать, творя глупость за глупостью – Раймон не понимал.

- Инг, - он обернулся и устало посмотрел на друга, не убирая ладони с шеи виверны. – Белл скажет отцу, и нам опять достанется. Зачем злить их лишний раз? Мы можем прилететь сюда в любое другое время.

- В любое другое? – Ингвар шагнул к Раймону и опустил пальцы ему на грудь, заставляя волны дрожи разбежаться в разные стороны. – Эта ночь не хуже любой другой, Раймон, - он ловко скользнул пальцами под рубашку Раймона, заставляя пуговицы расстёгиваться одну за другой. – И он не посмеет меня наказать.

Раймон сглотнул. Он и сам знал, что Ингвара не накажут. Наказывали всегда его – даже если наказывал Тауфин. Но так трудно было заставить себя думать о чём-то еще, кроме этих тонких пальчиков, скользивших по груди.

- Ингвар… - выдохнул он, впервые за много лет назвав брата полным именем.

- Скоро мне исполнится девяносто, - продолжил Ингвар, не замечая ни слов, ни тяжёлого дыхания Раймона. – Отец начнет подбирать мне супруга, потому что я не наследник, а дому нужны сильные союзники.

Его ладонь скользнула обратно вверх, другая присоединилась к ней, и рубашка Раймона мягкой волной осела на землю.

- Я даже не знаю, кто это будет, - сказал Ингвар спокойно, но когда он поднял глаза на брата, Раймон увидел, что в глазах эльфа плещется страх. – Женщина, мужчина… Много старше меня или совсем дитя. Я буду отдаваться ему, потому что я младший. И потому что я красив, как девушка – все знают об этом. Из меня не выйдет воина. Да и Хранитель я не такой сильный, чтобы войти в совет. Моё тело – вот и всё, чем я могу послужить семье.

Не выдержав, Раймон с силой стиснул плечи Ингвара и впился губами в его губы, заставляя замолчать. Ингвар ответил охотно, раскрываясь навстречу и лаская Раймона мягким податливым языком.

- Чёрт, - выдохнул Раймон, отрываясь от сладких губ и только потом вспоминая, что ругаться при Ингваре нельзя. – Что ты делаешь со мной?

- Что ТЫ делаешь со мной? – Ингвар мотнул головой, становясь похожим на духа морозного ветра – всклокоченного и растревоженного. – Я всегда знал, что буду принадлежать тому, на кого укажет отец. Но вот ты здесь… И я хочу принадлежать только тебе. Только тебе - полукровке и названному брату. И мне плевать, что он скажет.

- Тебе всегда было плевать, - выдохнул Раймон, не замечая, как крепче сжимаются его пальцы на тонких плечах.

- Не болтай, - Ингвар плотнее прижался к телу полуэльфа. С годами кость эльфа не стала грубее, плечи же Раймона, напротив, всё более походили на человеческие, и ощущение странной дикой силы, исходившее от него, будило непривычную жажду в груди Ингвара.

- Ты хочешь того, чего у тебя нет, - Раймон почувствовал болезненный укол у самого сердца, когда произносил эти слова. Он знал, что прав, но отказать доверчиво трущимся о него бёдрам не мог. Дрожащие руки полуэльфа оказались на вороте мантии Ингвара и принялись торопливо ее расстегивать, путаясь в крючках. Сбросив ткань на землю, он вздёрнул Ингвара вверх будто пушинку - так, чтобы тонкие косточки на нежной шее оказались у самых его губ, и принялся покрывать торопливыми поцелуями. Утолив первую жажду, он отпустил расслабленно повисшего на его плечах Ингвара. Секунду смотрел на обнажённое, стройное будто стебель тростника тело. Что-то было странное в этом. Будто он имел дело с духом или фарфоровой куклой, но желание пересилило, и он помог Ингвару улечься на траву, а затем принялся покрывать поцелуями белоснежную грудь. Добравшись до маленькой впадинки пупка, он замер, медленно трезвея. Напряжённый член Ингвара был совсем близко, а там дальше таилось то, чего он не пробовал никогда – и чего не пробовал Ингвар. Ему, полукровке, было всё равно. Но что сказал бы Тауфин, узнав, как отплатил за гостеприимство его приёмный сын?

- Раймон? – Ингвар приподнял голову, заметив, что Раймон не двигается.

Будто неживой, Раймон опустил пальцы на напряженную плоть Ингвара. Снова прильнул губами к впалому животу, старательно выискивая те точки, которые заставят Ингвара застонать, и вскоре преуспел. Пальцы полуэльфа неторопливо задвигались на белоснежной плоти, постепенно ускоряя движения. Ингвар уже стонал в голос, когда ритм достиг предела, и прозрачные брызги упали ему на живот.

Секунду Ингвар лежал неподвижно, пытаясь отдышаться.

- Я не этого просил, - сказал он, резко впиваясь пальцами в затылок Раймона и заставляя приподнять голову.

- Не надо, Инг.

Ингвар тут же оттолкнул полуэльфа в сторону и принялся одеваться.

Раймон тоже подобрал рубашку и принялся застёгивать пуговицы. Теперь он видел, что дрожат пальцы Ингвара. Эльф был напуган. Или попросту зол. Злого Ингвара Раймон видел редко, но ничуть об этом не жалел.

Ингвар молча подошёл к виверне и вскочил в седло. Не дожидаясь, когда Раймон последует за ним, он рванул в небо, наслаждаясь ледяным ветром, бьющим в лицо. Первый раз он предложил себя - и был отвергнут так открыто. Гордыня терзала сердце эльфа ледяными когтями. Он мог выбрать любого. Любого из самых красивых сыновей дома Синего Дракона. Но он хотел полукровку – жалкую и случайную находку отца, которую пригрел рядом с собой. Вот только полукровка. Не хотел. Его.

Раймон нагнал Ингвара уже на посадочной площадке. Протянул руку, чтобы остановить, но Ингвар обернулся молниеносно, будто готовился к удару, и голубые глаза обожгли полуэльфа таким холодом, какого не встретишь самой суровой зимой.

Ингвар отвернулся и молча пошёл прочь. Раймон выждал немного и направился следом.

В башне царил странный переполох. Слуги и стража носились в разные стороны, но Раймон не сразу заметил неладное – лишь когда Марлин перегородила дорогу Ингвару и что-то закудахтала.

Раймон разобрал только два слова, от которых озноб прошиб его с ног до головы: Тауфин мёртв.

ГЛАВА 5. Выбор

Вереница домочадцев тянулась к хрустальному алтарю, на котором возлежало неподвижное тело Владыки дома Синего Дракона Тауфина.

Во всех помещениях царил полумрак. Окна и зеркала были занавешены, цветной камень стен, казалось, потускнел.

Ингвар едва мог заставить себя оставаться в комнате – как старший Хранитель Дома он обязан был провести церемонию над телом погибшего и всю следующую ночь бдеть, охраняя бренный сосуд его тела от гостей из Преисподней.

Ингвар обшарил взглядом очередь, выстроившуюся, чтобы проститься с покойным. Раймон почему-то стоял в самой середине, хотя как сын владыки должен был подойти к нему одним из первых. Ингвар попытался поймать взгляд своего вечного спутника, но не смог. Раймон смотрел в одну точку и, казалось, отсутствовал. Ингвар отвернулся и тоже стал смотреть перед собой. Ему не было грустно от того, что он потерял отца. Странно, но это событие он принял как данность. В тринадцатую ночь лета бессмертный Владыка дома Синего Дракона принял удар тёмного клинка и отправился к Предкам. Так же, как до этого отправились к Предкам мать, дядя и брат. Ингвара не слишком интересовали подробности. Он знал: граница – это опасно.