— Как только захотите уехать, позовите Молиса. Он привезёт вам вшу повозку, — сказала горничная.

— Всё. Идёмте же скорее! — воскликнула женщина и, схватив Линду за руку, втащила её внутрь гостиницы.

Дети, Левиафан и Анимус последовали за ними и зашли в гостевой дом через парадную дверь.

Внутри их встретил дорого украшенный зал с картинами, фарфоровыми вазами и какими-то неизвестными никому из гостей кустарниками, которые росли в горшках, выставленных вдоль стен.

Чем дальше они шли, тем бледнее становилась Линда. Левиафан заметил это.

— Вам плохо? — искренне поинтересовался он, пристально вглядываясь в глаза Линды через прорези маски.

— Н-нет, всё хорошо. Я просто ещё никогда не видела ничего столь красивого, а ещё я представила себе примерную цену за самый дешёвый номер в этом гостевом доме… — всё ещё пребывая в культурном шоке, ответила девушка.

«Цена за номер? Хм… наверное это очень опасный противник, раз Линда так побелела…», — серьёзно подумал Левиафан и ему показалось, что кто-то рядом сдержано хихикнул, однако, оглядевшись, не заметил на лицах своих спутников ни капли веселья.

Внезапно на них налетела дама с очень пышными формами, которая обилием золотых украшений на своём теле могла посоперничать с ювелирными лавками города.

— Ах, Артифекса, ты привела нам новых посетителей, — сказала Сэльма Пэктус, расплывшись в довольной улыбке.

— Да, хозяйка, — сдержано ответила горничная и поклонилась.

— Замечательно! Здравствуйте, я хозяйка этого гостевого дома — Сэльма Пэктус, — пропела мадам и протянула Линде руку для рукопожатия.

— Приятно познакомиться, мы бы хотели снять комнату, желательно самую дешёвую, — Начала мямлить Линда, с ужасом смотря на то, как мадам с силой трясёт её руку…

— Ах, не надо ни в чём отказывать себе, дорогуша. Понимаете, у вас такой прекрасный дракончик, а на гербе моей семьи как раз был дракон, но моя семья лишилась титула, да и вообще, все мои родственники умерли… Именно поэтому, если вы дадите мне погладить этого милого зверька, я предоставлю вам самый лучший номер совершенно бесплатно!

Линда потеряла свою челюсть где-то на дорогом, выложенном плиткой полу.

Спускавшийся со второго этажа постоянный посетитель гостевого дома мадам Пэктус — граф Ливер не смог удержаться и упал с лестницы, но никто этого не заметил.

Граф Ливер был шокирован до глубины души. Эта жадная и скупая, как дракон дама, которую не мог тронуть вид сирот — инвалидов, просящих кусочек хлеба, бесплатно предоставила номер ПРОСТОЛЮДИНАМ из-за того, что вспомнила про герб своей семьи, которую она ненавидела всю свою жизнь.

— Анимус, ты не против? — спросила Линда у дракончика, вид которого прямо-таки кричал: «НЕЕЕЕЕТ!!!».

«Эх, пусть погладит»., - вымученно выдавил из себя дракон.

— Ох, так это прекрасное создание зовут Анимус? — тем временем пропела мадам.

— Да, можете его погладить, — разрешил женщине Левиафан.

Дракон был в ужасе. К его прекрасной серебряной чешуе, которая успела ему полюбиться за несколько часов, приближалась сальная рука хозяйки гостиницы.

Она несколько раз смачно погладила его по голове. Она гладила так сильно, что чуть не содрала с бедного дракона скальп.

Вскоре жуткая пытка закончилась и мадам Пэктус, отдав ключи от комнат, попросила Артифексу — горничную, которая привела сюда путешественников, проводить гостей в их комнаты.

Странная работница повела Левиафана на пятый этаж, где располагались самые дорогие номера с видом на весь гостевой квартал и отдельными просторными балконами.

Им досталось две комнаты. В одной Линда с детьми, а во второй Левиафан, Анимус и рыцарь, пребывающий в беспамятстве, которого любезно дотащил до номера худощавый Молис. Каждая комната больше походила на дом: отдельная ванная комната, туалет, кухня, гостиная и спальня с огромной кроватью. У каждого была своя реакция на номер: Линда, Каин и Мина были так счастливы, что начали кружиться, взявшись за руки; Анимус хотел поскорее отмыться от сальной ладошки мадам Пэктус, поэтому был очень рад, обнаружив источник воды, а когда обнаружил мягкое и большое место для сна, то перестал жалеть о том, что дал себя погладить.

Лишь Левиафана остался равнодушен ко всему. Ему не надо было спать. И потребность в принятии ванны у него тоже отсутствовала, ведь Кира, используя «Крыло дракона», как способность элемента ветра синтезировала воздушное умение, которое очищало тело и одежду от грязи, крови и пыли, Она назвала его «Чистка». Метаморф ничего не ел, ведь для существования ему нужна была лишь энергия, которую с лихвой синтезировало его тело.

Вскоре Линде доставили всю её одежду и вещи, которые оставались в повозке.

Наступил вечер. Линда укладывала брата с сестрой спать, да и сама она уже клевала носом. Анимус давно сопел на огромной кровати, свернувшись «клубком». Все спали. Лишь девятилетний мальчик сидел на поручнях балкона и смотрел куда-то вдаль, раскачиваясь взад вперёд… Он мечтательно улыбался, и изредка раздвоенный змеиный язык выскакивал из его сомкнутых губ, пробуя воздух на вкус.

«Ночь — пора грехов», — пронеслось в голове у ребёнка, замыслевшего что-то интересное…

Этой ночью луна была полной, поэтому Левиафан видел всё, как днём. Он смотрел вдаль и думал о том, как бы незаметно прокрасться в район трущоб.

По словам Киры, его внешний вид сильно бы выделялся среди неряшливо одетых, грязных и тощих обитателей трущоб.

Он решил изменить свой облик. Увидев красивую, пёструю птицу, летящую мимо него, он применил «Gula(Обжорство)» и съел её, а затем, использовав «Superbia(Гордыню)», принял её облик. Однако, как и раньше, он был полностью белым.

Небольшая белая птичка летела над уснувшим городом. Лишь изредка подмечая людей, преимущественно гуляющих парами, состоящими из одной особи мужского пола и из одной женского.

Птичка прилетела на центральную площадь и приземлилась на голову героя изображённого в центре фонтана.

Левиафан вспоминал, какая дорога вела в трущобы, ведь ночной город сильно отличался от дневного отсутствием красок.

Прекрасная память не подвела метаморфа, и он быстро вспомнил, куда нужно двигаться.

Птичка слетела с фонтана и направилась в одно лишь ей известное место.

***

Воришка Пэп уже девять лет работает на дядюшку Сэма, который содержит нищих сирот-воров, предоставляя им еду и место для сна в сарае, который находится рядом с его домом. В этом году мальчику-вору исполнилось четырнадцать.

Пэпу было всего пять лет, когда его родители умерли и жирный Сэм взял его под своё «Крыло». Вместе с ним жило ещё шестеро детей, которые были младше него.

Так получилось, что Пэп оказался первым ребёнком, которого взял Сэм. Жирдяй учил детей лишь двум вещам: как наворовать побольше и как сберечь свою шкуру в случае неудачного дела.

Сэм постоянно бил своих подопечных. По любому поводу: принёс мало денег — побои; что-то не так сказал — побои; попытался уйти — снова побои.

Однажды одной из трёх сестрёнок Пэпа пришла гениальная идея — уйти в святую церковь и стать певцами в церковном хоре.

Они уже собирались уйти. Всё было готово, и Пэп перед уходом отошёл по своим «делам». На обратном пути ему встретилась маленькая девочка лет шести, она бежала не глядя и он нечаянно сбил её с ног. Девочка была одета в наряд церковного хора — белую свободную хламиду, однако её ноги были босы и изранены. Когда Пэп опустил глаза, чтобы посмотреть на её лицо, он пришёл в ужас. У девочки не было глаз, и всё её лицо было изрезанно тонкими линиями. Он резко отпрянул от неё и уже собирался уходить, но вдруг услышал, что она что-то шепчет. Пэп подошёл поближе и прислушался.

«Святая… она спасёт всех нас… Лишь боль может очистить от тьмы и порока! Святая церковь подарит вам свободу от плоти. Вы будете…»

Девочка не успела договорить. Внезапно из её рта, ушей и носа пошла крови, и она умерла.