Сказанное было как пощечина, но я знала, что все, что он сказал, было правдой. Люди, вроде меня или Алесии, или же остальных девушек в комнате, не имеющих ничего за душой, кроме зарубцевавшихся шрамов и крайне несчастливого прошлого, не могли иметь альтернативно хороших вариантов. Как правило, у нас не было и возможности делать выбор. И тогда я поняла, что сделаю это. Я буду на этом шаттле.

— Эй? Ох, пожалуйста, скажите мне, здесь есть кто-нибудь еще? Кто-нибудь еще проснулся? Мне нужно выбраться отсюда. Я не могу больше оставаться в этой штуковине!

Мои воспоминания нахлынули на меня огромными, спутанными волнами, воспоминания, в которых я не видела никакого смысла. Временная шкала моей жизни была перепутана, и мое самое четкое воспоминание — одна из последних бесед, когда я узнала, что моя жизнь больше мне не принадлежит. Все это было внутри меня, но в настоящее время все, что я хотела, это выбраться из своего защитного кокона. Никогда бы не подумала, что у меня есть страх закрытого пространства, но как оказалось, это было именно то, с чем я имею дело. Я страдаю клаустрофобией, и я хочу наружу.

— Эй? Ну, давай же! Пожалуйста! Просто ОТКРОЙСЯ!

Дорогая военная техника или нет, я начала стучать по стеклу, которое держало меня взаперти. Я била по нему так, как если бы моя жизнь зависела от этого, хотя, кажется, так и было. Я била по нему так сильно, как позволяли мои потные трясущиеся кулаки, не ожидая, что из этого хоть что-нибудь выйдет. Итак, представьте мое удивление, когда, стекло скользнуло, бесшумно открывшись. Моя рука повисла в воздухе, просто повисла там, как будто она все еще пыталась найти что-то, с чем можно вступить в контакт. Это было первое, на что я обратила внимание. Второе: внезапное ощущение моего освобождения начало немного стираться фактом моего удушья. Я. НЕ МОГЛА. ДЫШАТЬ. Такое ощущение, будто кто-то взял огромный груз и поставил его мне на грудь, словно он сдавил каждый жизненно важный орган внутри меня. Я чувствовала, как все связки в горле начинают дрожать, а рот открывается только лишь за тем, чтобы снова закрыться. Я, должно быть, выглядела как рыба, выброшенная на сушу, просто лежала на палубе, придавленная атмосферой. Подумав, что погибну прямо тут в своем коконе. Я проделала такой путь, даже не зная, как далеко зашла, только для того, чтобы упустить его, прежде чем увижу что-нибудь из этой так называемой другой планеты, о которой так много слышала в последнее время.

— Нет! Нет, нет, нет. Ты должна успокоиться, малышка. Тебе нужно успокоиться, чтобы пройти через это, хорошо? Просто слушай звук моего голоса. Я собираюсь помочь тебе пройти через это. Просто слушай звук моего голоса, и мы справимся с этим вместе.

Часть меня узнала этот новый голос, но это была часть меня, что была похоронена глубоко внутри под океаном страха. И точно не помогал тот факт, что все, что я могла видеть, это глубокий мрак, который прорезали резкие мигающие огни. Эта атмосфера не вдохновляла на спокойствие, могу с уверенностью это сказать.

— Бекка! Давай, соберись! Тебе нужно дышать. Послушай меня. Я знаю, это больно, окей? Я знаю, это странно. Здесь есть что-то такое в воздухе. Я даже не знаю, нужно сбросить давление или что-то в этом роде. Я не знаю. Я не ученый. Все, что я могу сказать, ты будешь в полном порядке после того, как приспособишься к этому воздуху. Тебе просто нужно удержаться от удушения, пока ты пытаешься вдохнуть.

Я просто должна не задыхаться. Я бы конечно могла посмеяться над тем, что она фактически попросила меня сделать такую крайне невероятную вещь, если бы не так стремительно теряла чувство реальности. Мне не хватало воздуха для смеха. Мне не хватало воздуха, чтобы просто выжить. Но она дала хороший совет, и так как я еще не была готова попрощаться с жизнью, я решила последовать ему. Я сосредоточилась на звуке голоса этого Доброго Самаритянина, сконцентрировавшись на всем том, что меня окружало, и постепенно чувство давления стало уходить. Все оказалось правдой. Воздух в салоне челнока весьма отличался от воздуха внутри моего кокона, что и давало ощущение удушья. Постепенно воздух начал возвращаться в мои легкие, и я поняла, что со мной все будет в порядке. Со мной все будет хорошо.

— Вот так, давай. Давай, девочка. На секунду я подумала, что потеряю тебя, не буду лгать.

— Кто это… кто здесь?

— Оу, нет… Дерьмо, правда что ли? Ты ранишь мои чувства, Бекка. Не знала, что меня так легко забыть.

— Алесия?

— Думаю, можно смело утверждать, что мы достаточно близки, чтобы ты начала называть меня Люсией, не так ли? Или Али. Тоже неплохо. А не просто Алесия. Мне никогда не нравилось это имя.

— Прости. Я постараюсь запомнить. Ты не поможешь мне?

— Хорошо, но только посиди чуток. Тебе нельзя вставать слишком быстро после пробуждения. Поверь мне, я говорю из личного опыта.

Я по-прежнему была в замешательстве, что, черт возьми, происходит, но у меня не было желания спорить. К тому же, я чувствовала, что была все еще в одном шаге от обморока. Я приняла помощь Алесии, позволяя ей медленно поднять меня в сидячее положение. Как только воздух салона потоком прошелся по мне, мое тело сотряслось яростной дрожью. Какого хрена здесь так холодно? Что именно они пытались сделать с нами, воссоздать Антарктику?

— Я знаю, — немедленно отозвалась Алесия, будто прочитав мои мысли, — это тоже часть пробуждения. Погоди одну секунду. У меня есть кое-что, что поможет.

Она поднялась и вышла из моего поля зрения, прежде чем я смогла сказать ей не оставлять меня. Хотелось кричать, настаивая на том, чтобы она была рядом со мной. Обычно я не была особо нуждающейся испуганной девочкой, но это была довольно нестандартная ситуация. Хотя, мне не стоило так волноваться. Она вернулась через мгновение, с огромным свитшотом в стиле милитари в одной руке.

— Я знаю, знаю. Они сумасшедшие. Как будто они думали, что отправляют в космос кучку горилл, а не женщин. Это поможет сохранить тепло, хотя бы до тех пор, пока ты не привыкнешь к пробуждению.

— С-с-спасибо, — сумела я выдавить из себя сквозь стучащие зубы, — это помогает. Очень.

— Ну что я могу сказать? — сказала она с легкой улыбкой. — Рада помочь.

— Так что происходит? Мы прибыли?

Мои глаза начали привыкать к тусклому освещению, точно так же, как мое тело начало приспосабливаться к новому окружению, поэтому я не могла удержаться, чтобы с любопытством не осмотреться вокруг. Тяжелое испытание, выстрел в небо как из пушки случилось так неожиданно, что у меня не было и шанса принять это. Но, сквозь этот безграничный мрак, до меня, наконец, дошло. Мы как никогда были далеко от всех форм жизни, которые когда-либо знали. У меня даже не было никаких смутных упоминаний, чтобы разобраться, где же мы сейчас находимся, но важнейший вопрос по-прежнему остается таким — мы уже на месте?

— Ну, прибыли ли мы? Не буду лгать, я понятия не имею. Я проснулась немногим раньше тебя. Ровно на столько, чтобы собрать себя в кучу и помочь тебе.

— А остальные? Где они?

Маленькая комната для содержания отдавала своим спокойствием и тишиной. Алесия не показалась мне одной из тех, кто бы нервничал по пустякам, говоря о таких вещах, но что-то определенно беспокоило ее. Вслушиваясь, я ожидала услышать любые признаки жизни. Я продолжала ждать дальний шум шагов или же звук хриплых голосов надо мной. Но ничего не было. Помещение шаттла было настолько тихим, словно мы находились в гробнице.

— Бека, их нет. По крайней мере, не в том виде, в каком ты ожидаешь.

— Я не понимаю. Не понимаю, что это значит. Нас было так много.

— Да, — она говорила спокойно, голосом, который используют когда говорят с маленьким ребенком, — было. А теперь нет. Они умерли. Я не знаю почему, так что не спрашивай меня. Я лишь знаю, что когда я проснулась, все коконы были открыты, кроме моего и твоего. Они выглядели… старыми. Как будто прошли многие годы. Мне кажется, что наши коконы были единственными, которые работали исправно. Я думаю… думаю, что они, возможно, умерли от старости. Или голода.