- В процессе, - Амос протянул планшет с предварительной информацией на Дмитрия Фролова, в которой не было ничего интересного. - Его местонахождение установлено. Он в Сталеграде.
- Не вижу причин проводить арест, - Марк хоть так и сказал, но в глубине души понимал, что успешное завершение операции «Остантон» под угрозой срыва. Однако ему больше захотелось посмотреть на развитие событий, вдруг знакомство с гражданским к лучшему. Да и возможность вмешаться пока еще оставалась. - О чем они говорили?
Первый заместитель уже раздобыл записи разговоров историка и объекта №8, все действия которого полностью прослеживались новейшими средствами наблюдения и прослушки. К системе массового слежения их вновь подключили. Фролов оказался даже полезен, когда подвез Восьмого в регистрационный отдел, что находился в космопорте. Это же всяко лучше, чем самостоятельный туда поход. Хотя если бы все пошло согласно плану, то объекта подвезли бы очередные «случайные» доброжелательные люди, ожидавшие у портала.
Несмотря на реальную помощь профессора, Амос был почему-то категорически против данного знакомства, аргументируя свои слова тем, что общение с историком не пойдет на пользу иноземцу, ведь тот может узнать о своем происхождении. Марк никак не мог понять заявление своего заместителя, даже когда прослушал весь разговор в продуктовом магазине между объектом №8 и гражданским Фроловым.
Затем Марк изучил результаты регистрации нового гражданина Империи с именем Константин Аппогеев. Причем здесь система Аппогея было не совсем ясно, возможно, Дмитрий так предложил ему назваться. Старейшину необычное регистрационное имя не особо беспокоило, ведь все равно тому придется перерегистрироваться при вступлении в ОСБ. Больше задело, вызвало ревность и подозрительность веселое общение Константина с некой Мариной Фроловой - дочерью Дмитрия Фролова. Уж больно быстро они сдружились. Неужели придуманные байки объекта №8 так заинтересовали историков? Он никак не мог прийти из прошлого, потому что сознание в тысячелетнем теле только недавно начало сформировываться. Хотя почему бы и нет? Может быть именно поэтому так и не удалось идентифицировать планету, где условия жизни совпали бы со знаниями Константина?
Но еще большее беспокойство вызвала реакция объекта №8 от просмотра канала «Вести», где корреспондент вел репортаж из места дорожно-транспортного происшествия в Сталеграде. Все было бы в порядке вещей, если бы не вмешательство Дмитрия, точно указавшего на промахи составленной наспех речи представителя ОСБ. Марк сильно занервничал, что на эти ошибки спустя несколько часов указал еще и Амос, который предоставил их уж слишком прямо.
- Капитан Марк, - в кабинете начальника ОСБ округа Цитадели Амос зачитывал свой ежедневный отчет. - Ваше интервью лишь привлекло внимание некоего Дмитрия Фролова к расследованию по делу зелмутов, причем он также заставил усомниться в ваших сказанных словах и Восьмого. Считаю необходимым хотя бы установить слежку за Фроловым и за всей его семьей. Нам повезло, если встреча иноземца с Дмитрием оказалась неслучайной, и мы установим его связь с повстанцами, что вполне возможно, учитывая темное прошлое историка. Но если Дмитрий умышленно подвергнет опасности успешное выполнение операции «Остантон», оказывая негативное влияние на Восьмого, то пострадаем мы все. Поэтому настаиваю на его аресте.
- Темное прошлое говоришь? - Марк начинал подозревать и Амоса, который с самого начала был настроен против Фролова, даже не ознакомившись с его прошлым, а сейчас уже успел собрать целое досье о каждом прожитом им годе. Всего лишь за несколько часов. Подозрительно быстро все делает, а может у Марка просто начинается паранойя из-за потери дочери с женой и ослаблением контроля над объектом №8?
- Именно. За последние двадцать лет данных о нем предостаточно. Можно проанализировать каждый день его жизни. В общем, занимался обычной преподавательской деятельностью в школе и постоянно выезжал на археологические раскопки в целях развития истории, а также углублял свои познания, сидя неделями в архивах Цитадели, но остальные года его жизни имеют слишком много пробелов, что не может не вызывать подозрений. Поэтому версию о причастности Фролова к повстанческим организациям считаю вполне реальной, не исключено, что и с нападениями зелмутов он как-то связан, потому что этой ночью он спешно прибыл в Сталеград.
- Хорошо, я тебя понял. Можешь задействовать все необходимые силы, чтобы установить слежку за Фроловым, - начальник устало согласился с доводами Амоса, - но только наблюдение. Вмешиваться запрещаю.
Марк слишком глубоко ушел в себя, удерживая в себе все накопившиеся эмоции. Он понимал, что теряет контроль над собой, контроль стальной хватки, но, тем не менее, продолжал бороться с негативными мыслями, постепенно нарастающими свое давление. Старейшина попытался откинуть все подозрения по поводу капитана Амоса, убеждая себя в том, что заместитель всегда отличался в лучшую сторону по производительности труда и высокими интеллектуальными способностями вкупе с развитой интуицией. Однако что-то Марку все же не давало покоя, поэтому он решил в дальнейшем относиться с некоторой осторожностью к советам Амоса, полагаясь больше на свои силы. Так он и сделал, когда узнал, что объект №8 снова провалился в кому из-за нестабильности уровня нейпсила. Своего заместителя слушать не стал, поэтому принял решение не вмешиваться в течение событий, а просто наблюдать за свободными действиями Фроловых, которые уже успели обратиться к врачу.
Марк надеялся, что сложившаяся ситуация не осложнит выполнение операции «Остантон», необходимо же второй раз стабилизировать состояние объекта №8. И по счастливой случайности Фроловы как раз отвезли больного в научно-исследовательский центр нейроволновой хирургии имени Штайнера, где и работают люди Марка. Как удачно все сложилось, даже вмешиваться не пришлось.
Глава 10. Восьмой
Уже на этот раз меня не удивило, что утром проснулся снова непонятно где. В серой рваной палатке, поставленной на обгоревшей земле. В углу разместился невзрачный стол, на котором была раскинута карта, вся исчерченная линиями различных цветов. Одного лишь взгляда на нее хватило, чтобы на меня лавиной обрушился информационный поток о тех страшных событиях, произошедших в крепости Яматаун, где уже на протяжении трех месяцев обосновался Императорский полк. Тут же в панике глянул на свои руки, бывшие когда-то по локоть в крови, и они, к счастью, оказались чисты. Нащупал полутораметровый меч, висящий на спине, и уже с уверенностью убедился, что я вернулся... и вернулся в этот сон войны.
После ошеломительной победы моя армия укрепила позиции в Яматауне, отражая контрнаступления со стороны Кенси. Все шло согласно плану, и практически без потерь продержались несколько дней. Собрались было отправиться дальше, двинуться в сторону Оттако, как в рядах Гвардии объявился диверсант, уничтоживший несколько артиллерийских установок, имеющих класс «Метеор». Проведя незамедлительное расследование, он был обнаружен. Им оказался маленький худощавый сгорбленный человечек, причем даже безоружный и в одних лишь лохмотьях, но самым шокирующим стало то, что на его защиту встали мои люди - водители тех самых уничтоженных метеоров. Они были безумны, на допросе ничего вразумительного сказать не смогли, одну лишь фразу повторяли снова и снова: «за святого Кенси», но, несмотря на свое безумие, все же оказали ожесточенное вооруженное сопротивление, как будто сознание и не покидало их, действовали ведь слаженно. А тот диверсант во время перестрелки даже не подумал спрятаться, лишь злобно расхохотался, закатив глаза, и тут же упал, испустив свой дух.
Разведчики из батальона «Фокус» не успели что-либо предположить, как подобный случай предательства повторился, но на этот раз более кровопролитный. Наши бомбардировщики, все сорок экземпляров, поднялись в воздух и сбросили град позитронных бомб на Яматаун. Связисты попытались установить контакт с пилотами, но в ответ все также посыпалось «за святого Кенси». Я тогда с превеликим сожалением решился на уничтожение предателей, отправив в бой всю оставшуюся авиацию, состоящей лишь из истребителей. Однако это решение оказалось роковым, ведь развернутый зенитно-ракетный комплекс также находился под властью обезумевших гвардейцев.
