Без исключенья, поголовно

Быть в девять ровненько, как штык, –

Старик так к точности привык,

Что на себя порой ворчал,

Коль за собою примечал,

В назначенный самим же срок

Чуть припоздать, тогда висок

Его несчастный и страдал –

Корявой нервно потрепал,

Начав безудержно брюзжать,

Себя корить и бичевать;

Но все ж, отходчив – извинится,

И настроенье возродится

На желтоватеньком лице,

И о горяченьком словце

Забудет, снова бодрый вид

Всех к разговору приобщит.

Лифт на седьмой этаж поднимет,

А зеркало усталость снимет –

Тем, кто не любит улыбаться,

Придется тут же рассмеяться;

Там, в лифте – зеркало кривое,

Причудливое, озорное;

Всем рожицы кривит смешные…

И лица грустны, уставные

Сменяет откровенным смехом;

А где улыбка – там успехом

Любое дело обернется,

Улыбка только в плюс зачтется.

Бекзат в назначенное время,

Слегка почесывая темя,

Стучит в золоченую дверь,

Так тихо, словно робкий зверь.

– Войдите! – Голос громкий скажет, –

Так, так Бекзат! – присесть укажет,

Картавя в кривенький прикус;

Седой подкручивая ус,

Как стрелку на ручных часах,

Сидел шеф в маленьких очках,

Листы рукой перебирая, –

Досье на Стужина читая,

С высокой спинкой в синем кресле…

Директор в страховом ремесле

Был «царь» и «бог» – с нуля поднял

В дни перестройки капитал.

Куранты били девять раз.

К стене взметнув свой вострый глаз,

Владелец крякнул, бровью двинул,

– Ценю, ценю! Я тут прикинул, –

С хвалебной нотки речь начав, –

Анализ ценный прочитав,

Тобой написанный – хвалю!

Копейка катится к рублю! –

Руководитель повторял,

Его находку одобрял,

Уловку с выплатой замять

По ДТП – ценой снижать,

Оформив европротокол,

В законе выискал прокол.

На похвалу Бекзат смолчал,

В щеках румянцем засиял.

«Так вот к чему меня позвать!..» –

Взялось под ложечкой сосать,

Мысль эта сердце теребила

И краснотою подкатила.

– Тебя я вызвал, важно дело

В уме моем давно созрело…

Ты в нашей фирме третий год?!

Есть предложенье, – начал тот

Агенту мысль излагать, –

Вас в штаты менеджером звать,

Партнер надежный в деле нужен!

Не подведешь? Что скажешь, Стужин? –

Бекзат шатнулся, заморгал –

Он новости такой не ждал

С утра, еще и в понедельник,

Пред рождеством Христа, в сочельник.

Теперь взялись не только щечки –

Побагровели обе мочки,

С волненья речи дар отнялся,

Но все ж, чуть медля, подсобрался

И боссу бойко прокричал,

Как будто клятву обещал:

– Не подведу, Матвей Филиппович Лукавин,

Как не подвел страну наш космонавт Гагарин!

– Что ж, я доволен сим ответом –

Сказал Лукавин – по рукам, при этом

Оклад ваш повышаю раза в два,

Пусть будет так пока, сперва,

А далее посмотрим на работу,

Впрочем, доволен – жду в субботу

С отчетом на моем столе…

Как говорится: «Будь всегда в седле!»

Так должность новую приняв,

И день с приятного начав, –

С табличкой личный кабинет,

Балкон, ажурный парапет,

Стол, кресло, полки, ламинат –

Минимализма здесь уклад,

Для максимального пространства,

Для дел простых, а не жеманства,

Его за дверью поджидал…

Бекзат с волнением вступал

В тот офис. После был банкет…

Не обошёл нас сей предмет!

Среди народа есть примета,

Как быль от старого завета –

Все повышенья обмывать!..

А кто ж не любит погулять?!

И Митя, современных правил,

Себя недолго ждать заставил

И ящиков примерно пять

Купил шампанского, ведь рать

Друзей нагрянула мгновенно…

По-русски, необыкновенно,

С размахом щедрая душа

Гуляет! После не спеша,

И с песней, шумною гурьбой,

Кто в состоянье – брел домой.

Глава 2

Свежа Москва крещенским утром.

На Красной, в самом месте людном,

Наш Митя брел под руку с той,

Что позвонила в час ночной,

Его спросила, супя брови,

От юной, бурной, страстной крови:

– Моим звонкам не отвечаешь?

– Ах Лада, милая, ты знаешь,

Я занят был одной проблемой.

– Какой же, милый друг, дилеммой,

Ты занят был, коль не секрет?

– Наукой, ведь ученье – свет!

Но, слава Богу, вне проблем,

Я отошел от этих тем.

– Мить, ложь твоя мне много обещает,

Да вот беда, уж больше не прельщает!

Какая боль – была пьяна тобой!

О, как наивно тешилась игрой

Твоих речей пленительны оковы,

Жаль, что обман имеет в них основы.

– То мнительность твоя тебя язвила

И ревность понапрасну возбудила!

Что не звонил, тому была причина,

Но этому ль печаль, кручина?

Твоих упреков не пойму…

Дай я печаль твою сниму! –

Он, резко приподняв её, вскружил

Так быстро, что едва не уронил;

Смеясь, наземь бурчащую поставил,

И шубки ворот Лады приподняв, добавил: –

Чем ни был занят я, и где бы ни скитался,

К тебе, моя звезда, одной лишь возвращался!

–Тебя, мой Митя, я не обвиняю,

Но впредь Вас видеть больше не желаю! –

И в ноги бросила букет из желтых роз. –

Вам не увидеть больше моих слез!

Лишь окрыленный вид меня пленил

И мне – несчастной голову вскружил.

Хотела верить вам, мой нежный друг,

Да Ваши чувства – временный недуг!

Мне одолжений ваших более не надо,

На сём твоя закончена бравада! –

И захрустев по снегу каблучками,

Платок сжимая нервными руками,

Она ушла… а он стоял, молчал,

И что сказать ей вслед, увы, не знал;

Смотрел на увядающий букет.

«Ничьим теплом не будет он согрет!» –

В нем, скрежеща, мысль проползла и смолкла.

Любовь плотская в веке всяком колка!

В глубоких размышленьях сам с собой,

Шум городской, возню не замечая,

Герой плелся по снежной мостовой,

С задором строчку: «…боле?» вспоминая.

За этим безобидным увлеченьем,

Судьбой ли, роком ли, теченьем

В окне трамвайном деву увидал?

Ту, что во сне!.. Которую не знал!

Их встретились глаза, на миг застыли,

А все вокруг куда-то так спешили,

Но миг прошел, трамвайчик скрылся,

И образа он вновь лишился.

Не понимая, что произошло,

Стоял, как истукан… а время шло.

И как-то все в душе его смутилось,

Рождалось, рвалось и вершилось,

Мгновеньем помутнело все в глазах.

«О ней ли грезил я во снах?

И та ли песня о весне

Легла на сердце, и в челне

Я ветром мчался, и сирень

В руках была моих, и глень

Пред мной стелилась, чернь кричала?..

Меня ли море в шторм встречало?

Аквамариновый браслет

В песках лежал, как яркий след –

Знак вопиющему в пути

И жаждущему обрести!..» –

Он с болью в сердце вопрошал.

Снег сыпал с неба, кто-то ждал

Трамвайных дней, сплетенных в нити,

Что не найдете вы в «Лолите»,

Что в «Докторе Живаго» есть,

Кто не ленив, то смог прочесть.

Поймав такси, отправился домой;

И Стужин здесь вослед кричит: «Постой!»

Помчались… Печален Мити взор.

Нам предстоит послушать разговор:

– Ну что же ты совсем не весел,

Младую голову повесил?

Аль приключилася беда?

Иль снова черная чреда

Тебя язвит? – О нет, мой друг,

Печален я, и тускло все вокруг…

Видать градская толкотня

Вполне измучила меня,

Не по душе и праздность жизни,

Мне опостыли в организме –