– Почему бы нет? – задумчиво протянул Гена – он не знал местных обычаев и боялся оказаться невежливым и этим настроить против себя сильных громил.

– Да. Хорошо – Ноптольи был явно доволен согласием друзей, хотя от Артема еще не услышал ответа – Завтра моя семья будет рада пригласить вас в гости.

Затем он отвернулся и быстро взобрался на свою машину. Громила все еще не мог понять, что нужно молодым богам в доверенной ему вотчине.

– Чего это им захотелось смотреть? Странно! – буркнул он, надеясь, что его никто не услышит. Но, обостренный выпитым нектаром слух ребят все уловил.

Через минуту, громыхая при каждом обороте не очень ровных колес, обе машины уехали из деревни. Гена стянул с себя наушники.

– Хорошо, что они ночи боятся! Я уж было чуть кирпичей здесь не наложил! С чего ты вдруг решил сказать «пять дней»?

– Не знаю, само как-то вырвалось – ответил Тёма, предварительно стянув свои наушники. Затем протянул, показывая их другу – классная штука!

– Да, суперовская!

Ребята оглянулись вокруг. Старуха из ближайшей хижины медленно спустилась со ступенек и прошаркала к хижине, на которую указал Ноптольи. Пожилая женщина не сказала ни слова, но ребятам почему-то стало как-то неловко, будто они сами выгнали старуху из ее дома. Вдруг, напряженно оглядываясь, к ребятам подошла та самая молодая женщина, которая наблюдала за всем. Друзья надели наушники.

– Боги здесь не были еще? – поинтересовалась она.

– Нет – признались ребята.

– Я Тоноль. Мне шестнадцать лет… – представилась незнакомка.

– Шестнадцать?! – в голос воскликнули друзья.

– Могу помочь – предложила Тоноль не обращая внимания на возглас ребят.

– А от нас взамен что хочешь? – напрягся Гена.

– Ничего. Мне кажется, что вы не злые, хотя волосы у вас как у богов.

– А какие у нас волосы? – не поняли ребята.

– Бело-желтые! – в свою очередь удивилась девчонка. Только теперь по некоторым жестам гости стали догадываться, что это синюшное, истощенное, с опухшим лицом существо, действительно девчонка.

– А почему вы все здесь такие? – участливо спросил Тёма.

– Давайте быстро зайдем внутрь – заторопилась девочка, заметив, как во всех домах одновременно начали складывать ступени. – Ночь наступает!

– И что? – не понял Тёма, подталкиваемый сзади необычно сильной рукой девочки.

– Опасно!

– Я пить хочу! – взмолился Тёма.

– Здесь жизнь – подвела Тоноль ребят к мясистому дереву и открыла срез.

– А почему именно это дерево? – немного сморщился брезгливый Гена, помня, как с этого места пила уродливая опухшая старуха.

– В других местах жизнь не такая чистая, с нечистым запахом и вкусом. Здесь – чистая – ответила девушка.

– Вы называете воду – жизнью? – не понял Артем.

– А что это – вода? – не поняла Тоноль.

– Ну… у нас вода – вот это – Артем указал на струйку со среза, а «жизнь» – это другое понятие… – он не знал, как объяснить разницу.

– Быстрее нужно пить! – уже приказала девушка – ночь почти пришла!

Ребята не знали в чем опасность ночи, но поторопились напиться, после чего Тоноль закрыла срез, буквально затолкала ребят в хижину и свернула ступеньки. Как только закрылась дверь, вокруг наступила тьма. С разных сторон зашуршало, застекотало, зашумело. Сквозь щели в стенах были видны крупные тени странных существ, которые бродили вокруг в поисках добычи. Очень скоро, то дальше, то ближе стали раздаваться вопли умирающих жертв и рычание хищников.

– Страшное место! – поёжился Артем.

– Ночь всегда страшно – спокойно ответила девочка – поэтому все так любят Таньо.

– А кто это Таньо? – поинтересовался Гена.

– Я так и думала, что вы не совсем боги – девочка в темноте усмехнулась – Таньо светит, когда день начинается.

– А, это местное солнце – догадался Тёма. Было видно, что от девочки нет смысла скрывать кто они?

Ребята проговорили с местной девчонкой до поздней ночи, пока действие натурального энергетика не закончилось. Тоноль показала, что наушники не обязательно снимать, чтобы никто их не понимал – достаточно отключить один переключатель. Кроме того, переводчики становились невидимыми, если включить функцию невидимости.

– У нас у всех такие же. Только мы не имеем права их выключать. Наши надсмотрщики хотят всегда понимать нас. Для секретов у нас есть только ночь или время в шахте. Тогда их просто нет рядом.

У Тоноль давно уже слипались глаза, и она еле ворочала языком. Но за этот вечер друзья много узнали о месте, в которое попали. Узнали также и о том, что все в деревне мечтают о том нектаре, который они пили.

Лесной народ завоевали недавно. Сильные и туповатые ноптощи, двоих из которых видели гости, раньше не воевали. Но однажды на планете появились те, кого все называют богами – светловолосые. Они прилетели на космическом корабле на планету с уровнем развития первобытнообщинного строя. Здесь они нашли шальнов – смолу, которой все пользовались, чтобы передвигаться и поднимать дома над поверхностью для безопасности от хищников. Хищники не любят смолу и не приближаются ко всему, чем она намазана. Чем гуще слой, тем выше поднимается то, что покрыто смолой шальнов.

– Антигравитатор! – удивленно выдохнул Артем.

– Круто! – отозвался Гена.

– Вы странно употребляете это слово – заметила Тоноль – не по назначению.

– У нас на земле так говорят – признался Гена.

– Я так и думала, что вы не с Нибраго! – обрадовалась Тоноль.

– А ваши «боги» с Нибраго? – уточнил Гена.

– Да. Они так говорят. Мы теперь уже привыкли знать, что есть много других планет. Но раньше для нас это было удивительно.

«Боги» стали покупать синюю смолу, обменивая ее на старые машины. Раньше у ноптощи никто не работал на добыче смолы. Каждый брал себе немного и уходил. И никто не подозревал, что пещеры опасны для здоровья. На свежем воздухе запах смолы не был вреден. Но когда племя ноптощи стало добывать много смолы шальнов, они поняли, что ее испарения вредят здоровью. Поэтому ноптоши, взяли рабов из более слабого лесного племени огуваи, и принуждают их работать вместо себя. Ноптощи заметили, что те, кто постоянно работает в шахтах становится больным и синим, поэтому совсем перестали спускаться в шахты. За корзину со смолой рабочие получают порцию пищи на один день.

– Если бы мы могли собрать цветы ктогни⁷, перед тем, как они раскроются! – вздохнула Тоноль, тогда наши мужчины смогли бы вылечиться и сбежать отсюда домой, в лес! Но у нас в деревне не остается ни одной тико⁸, которые нам боги дали, чтобы переехать на ту сторону, пока такиши⁹ еще не прилетели и не выпили все. А когда заканчивается работа в шахте, все цветы уже выпиты и умерли. Поэтому наши мужчины тоже медленно умирают! Мы все стали таким некрасивыми и больными, что мне тяжело смотреть на нас. Ни у кого не остается сил даже голову поднять после работы. Они все только кушают то, что мы с Книабой им приготовим и падают спать. А раньше мы соревновались с такиши, кто первый выпьет сок цветков. Такиш, который не пил сок не такой быстрый, а огуваи после сока очень быстры. Поэтому мы катались на такишах когда у них не брачное время.

– А когда брачное? – прервал Артем.

– Тогда такишам нужно для еды мясо и они становятся очень опасными, все это знают – ответила Тоноль и продолжила. – Раньше все огуваи соревновались в ловкости, даже взрослые. Если бы только мы опять стали свободными!

– Но ведь если вы все сбежите, то ноптоши опять нападут и завоюют вас, разве не так? – уточнил Гена.

– Нет. Как только другие огуваи поняли, что ноптоши стали воевать, все ушли в глубокий лес. Туда наши враги боятся идти. Наши все живут на деревьях и им не нужно шальнов. Мы никогда ей не пользовались. Наши дома и так высоко и защищены от ночных хищников. Сейчас на шахтах никого новых нет. Я самая молодая, потому что родилась в неволе. Когда мою маму взяли в плен, я была у нее в животе.