Люди уже не ждали ответа. Они знали его наперед. И пусть Тор не умел разговаривать взглядом, как его дочь, в этот раз все было понятно по одним лишь глазам, в которых, казалось, жизнь уже прекратилась.

Те, кто стоял сзади, Тора не видели, но в толпе ведь всегда образуется так называемый коллективный разум, и они чувствовали ответ по реакции остальных.

Никто даже не произнес этого страшного слова: «Нет». Оно и так висело над нами грозовой тучей, из которой вот-вот посыплются смертоносные молнии.

— Простите.

В безжизненных, как бездонные пропасти, глазах Тора блестели слезы.

Это его слово вырвало асов из оцепенения. Площадь тут же заполнилась гулом и гомоном, из которого то и дело вылетали особенно громкие ругательства и проклятия, обращенные в сторону Тора. Гнев — еще одна маска страха.

А Тор будто не слышал. Он просто прислонился к «Экстриму» и закрыл глаза. Ему уже было плевать: он смирился. Меня тоже терзали отчаянье и злость. Но злость не такая, как у толпы. Не на Тора. Он не заслуживал этого океана ненависти. Он приложил к борьбе все силы, сделал все, что мог, и даже больше. Ведь любой на его месте сделал бы.

Нет, злило другое. Сама ситуация не давала покоя. Получается, всего несколько часов, а быть может, и меньше, и меня просто не станет, как и всего вокруг. И этого не изменить, не исправить! На это не повлиять!

И тут меня осенило. Разгадка крылась именно в этом. В реальности мне был дан шанс — спастись самому и спасти людей, я мог действовать, и от меня зависел исход. Прежде мне казалось, что это плохо, но теперь, только теперь я понял, как заблуждался.

На деле мне повезло больше, чем любому из живущих в галактике: у меня был шанс все исправить, пока остальным оставалось лишь ждать вердикта. Они не владели своими судьбами. А у меня был шанс. Есть шанс…

И едва я так подумал, как Тор, Сиф, корабль, асы да и сама площадь исчезли. Я лежал на жестком пыльном полу в собственных покоях.

«Ты справился!» — Долана протянула мне руку, чтобы помочь, но я встал сам: было страшно опереться на хрупкого ребенка.

Поднявшись, я заметил, что волосы и брови Доланы опалены.

— Что здесь случилось? — выдавил я, уже предвидя ответ.

«Снова Огненные. С каждым разом они становятся все сильнее. Нам надо идти, и как можно скорее. Апокалипсис уже близко. Куда ближе, чем ты можешь вообразить».

Последние слова Доланы прошли как-то вскользь, и если я и встревожился, то только самую малость. Однако вскоре я убедился, что недооценил их значение.

Комментарий к Глава 18

*об этих событиях рассказано в первой части

** Образовано от английской приставки “inter” - “между” и слова “mind” - “сознание”. На русский можно перевести как “между сознаниями”.

========== Глава 19 ==========

До корабля мы добрались без приключений. По дороге нам встретился патрулирующий отряд, но воины не могли видеть сквозь пелену иллюзий, и нам удалось выскользнуть из дворца незамеченными.

Подходя к «Экстриму», я беспокоился, не случилось ли чего-то в наше отсутствие, но мои опасения оказались напрасными.

Когда мы поднялись на борт, Рэй рассказывал Фригге что-то об иллюзиях. С нашим появлением лекция тут же оборвалась.

— У вас получилось? — спросила Фригга, перекинувшись через спинку сидения.

Пока нас не было, она успела привести себя в порядок: расчесала волосы и даже накрасилась в своей обычной, звероподобной манере.

— Сама погляди.

Я показал ей Камень, и минуты две Фригга не отрывала от него глаз.

Рэй в это время дал старт, и город под нами стал стремительно уменьшаться, пока не превратился в едва различимую точку, а затем и вовсе исчез.

— Получается, теперь моя очередь, — сказала вдруг Фригга, задумчиво закусив губу. — Скажите, это больно?

— Что? — спросил я.

— Ну, перемещаться в другую реальность?

— Ни капли. Хуже, когда ты уже там. Ты боишься?

— Смеешься? — Фригга забавно насупилась. — Настоящие герои ничего не боятся и смело смотрят опасностям в лицо!

— А еще они не существуют в природе, — тихо заметил Рэй.

— Не говори так! — тут же вскинулась Фригга, поправляя повязку, которая сползла на бок. — Почему ты в меня не веришь?

— Я верю. Но послушай…

— Подождите вы оба! У меня вызов.

В глубине души я был даже рад, что нашлась причина прервать только зародившийся спор.

— Кто? — спросил Рэй, напрягшись. — Ника?

— Привет, Тор. — Этой короткой фразой я убил сразу двух зайцев: поздоровался с братом и ответил на вопрос Рэя. — Что случилось?

— У меня скорбные вести. Я только узнал, что Джаред… в общем, он мертв.

— Как это случилось?

В этот момент у меня перехватило дыхание и, готов был поспорить, не у меня одного.

— Не знаю. Я пробовал выяснить, но прямого ответа они не дали. Ссылаются на какую-то неизвестную болезнь. Но то, что он мертв, это точно. Я решил, ты должен знать. И если это как-то связано с тем, что сейчас творится…

— Да, Тор, именно, что связано! — пару секунд назад я мысленно поклялся, что буду держать себя в руках, но сдержать эту клятву не удалось. — Он стал последним, кого забрали. Великолепная пятерка собрана, а это значит, что апокалипсис не заставит себя ждать!

— Выходит, мы проиграли? — голос Тора прозвучал слишком уж равнодушно для того, чтобы в это равнодушие верить.

— Еще нет, но мы в шаге от этого. Мы нашли способ, как все это остановить, но если мы не успеем…

— Не смей даже думать об этом! Вы справитесь. Справитесь, и точка.

— Спасибо. Приятно знать, что хоть кто-то еще в меня верит.

— Важно, чтоб ты в себя верил. До связи.

— До связи, Тор.

Только произнеся эту до невозможности шаблонную фразу, я с ужасом осознал, что следующего разговора может не быть. Скорее всего не будет.

«Повезло, что он ничего не сказал обо мне, — заметила вдруг Долана. — Я боялась, он узнал, что я с вами. И если нам все-таки удастся остановить демонов… понятия не имею, как буду перед ним оправдываться».

— Ты и не должна будешь оправдываться, — сказал я до странности жестко. — Потому что ты не сделала ему ничего плохого. И даже больше. Ты поступила так, как должна была, а то, что он не смог это принять — его проблема! Его и больше ничья! Не твоя, Доли! И даже не думай винить себя за страдания других, пусть даже близких!

— Локи, что с тобой?

Отвечая Долане, я почему-то разозлился и повысил голос, чем сильно напугал Фриггу. Наверно, её взволновала не столько сама моя резкость, сколько то, что я вышел из себя без причины: меня ведь и не ругали, и не обвиняли ни в чем, и даже не спорили.

— Прости, сам не знаю. Просто нервы сдают.

Рэй смерил меня проницательным взглядом и усмехнулся, будто поняв, откуда взялась эта вспышка гнева. Я машинально усмехнулся ему в ответ: «Мол, не хочешь — не говори».

Затем затянулось молчание.

***

Не прошло и часа после старта, как моё самочувствие начало ухудшаться. Я не уловил момента, когда мне стало по-настоящему плохо. Сперва казалось, что это всего лишь нервная лихорадка: финал близится, да и смерть Джареда не оставила меня равнодушным. Я был убежден, что виной всему — непрерывное напряжение и страх.

Но чем дольше мы летели, тем яснее было, что недомогание не является плодом моего воображения. Раньше я никогда не испытывал подобного.

Руки и ноги замерзли до онемения, зато в сердце и в голове словно во всю кипели миниатюрные, но мощные реакторы. Жар и холод не компенсировали друг друга: два противоположных ощущения буквально разрывали меня на части.

То же самое происходило и с мыслями. Я никак не мог понять, хочу ли говорить о своем состоянии друзьям. Мне очень нужна была помощь, но я не хотел их пугать и приводить в уныние. Понято ведь, что это предвещает.

Так что я держался из последних сил и мысленно уговаривал себя молчать, но настал момент, когда мои спутники обо всем догадались.

— Эй, ты в норме? — на этот раз в скучающем тоне Рэя прозвучали нотки тревоги.