Я, вспомнив, что Фриггу нужно держать как можно дальше от потрясений, подавил обреченный вздох и спросил как можно спокойней:

— Какой на тебе Камень?

— Будущего.

— А последний кому достался?

— А ты догадайся, — Фригга хитро прищурилась и заговорщицки подмигнула.

Я уловил этот жирный намек, но счел своим долгом демонстративно возмутиться:

— Ну уж нет, мне и без тебя загадок хватает. Говори как есть, дело серьезное!

— Это ты, Айсберг! — воскликнула Фригга, сияя. — В общем, Рэй да мы с тобой.

— И что нужно сделать, чтобы добраться до этих камней?

— Во-первых, каждый должен оказаться в нужном месте. Мое место у самых дверей в междумирье, так что мой Камень будем добывать в последнюю очередь.

— А наши с Рэем позиции где?

— Вот этого я не знаю. Вы сами должны понять.

— То есть?

Я начал терять терпение. Видимо, уловив это, Фригга заговорила быстрее:

— Есть подсказки. Рэй должен попасть в то место, с которым связаны его самые страшные воспоминания. Туда, куда он раз за разом мысленно возвращается.

— А я?

— А тебе нужно быть там, где ты хотел бы оказаться сейчас.

— Да уж, весело, — только и сказал я, присвистнув.

— А в чем дело?

— Я без понятия, где хочу находиться. Знаю только, где не хочу!

— И где же?

— В могиле! Но это не сильно сужает зону поиска.

— Ладно, потом разберемся. — Фригга со свойственной ей беспечностью махнула рукой. — Раз уж ты пока не знаешь, где твое место, а я буду получать камень последней, давай начнем с Рэя. Он точно не растеряется!

— Что ж, это разумно. К тому же, я точно знаю, где найти его самого. Идемте скорей к кораблю: меня уже скоро тошнить начнет от этой унылой местности.

— А я бы с радостью здесь задержалась! — возразила Фригга, в очередной раз напомнив, что мы видим этот мир совершенно по-разному. — Но время не терпит, так что ты прав: вперед!

***

Невидимую границу, за которой начинался нормальный мир, удалось обнаружить не сразу. Аномалия создавала изумительную иллюзию бесконечности своего пространства: до самого горизонта простирались безжизненная равнина да затянутое тучами небо.

После десяти минут бесцельных блужданий я предложил идти по прямой до тех пор, пока не упремся в эту невидимую мембрану. Долана не была уверена, что это сработает, да и сам я не был уверен. Мы ведь не знали, каковы форма и границы этого купола, а потому полагаться на удачу было рискованно. Но другого варианта никто предложить не мог, так что мы брели наугад, задыхаясь и кашляя от пыли и едкого смрада. Я в который раз позавидовал Фригге, которая вприпрыжку летела по цветущей поляне, любуясь пестрыми бабочками и слушая пение птах. А ведь я тоже мог видеть этот мир так… в теории.

И вот, когда я почти разуверился, что однажды мы все-таки выйдем к границе, Фригга, шедшая впереди всех, объявила:

— Вот оно, это невидимое желе! Пришли!

— Желе, — невольно повторил я, широко улыбнувшись: конец пути подарил небывалое облегчение. — Только ты можешь так обозвать мембрану аномального происхождения.

— Ну, а что, и впрямь на желе похоже! Из холодильника. Слушай, может, как-нибудь оторвать от него кусочек и попробовать на вкус?

— Даже не думай! Проходи уже, не задерживай.

— Да иду, иду! — отозвалась Фригга и в ту же секунду исчезла из виду, поглощенная невидимой полутвердой массой.

***

Во время взлета в «Экстриме» воцарилась звенящая тишина. Долана и Фригга, не сговариваясь, приникли к иллюминаторам. Панорама стремительно уменьшающейся планеты пленяла и завораживала обеих. Сам я почти не смотрел в лобовое стекло: давно успел привыкнуть к подобным картинам, и теперь они казались мне однотипными и унылыми.

Выходит, иногда быть опытным специалистом — не так уж здорово. Когда по долгу службы все время сталкиваешься с удивительными явлениями, они со временем приедаются, теряя очарование и яркие краски. И уже никогда не посмотришь на них широко раскрытыми глазами ребенка. А как бы хотелось вот так же уткнуться носом в иллюминатор и восхищаться!

— А откуда ты знаешь, где сейчас Рэй? — нарушила молчание Фригга, когда мы оставили планету далеко позади. — Могу даже спросить про другое: откуда ты вообще его знаешь?

— Думаю, будет лучше, если спросишь у него.

Конечно, подставлять таким образом Рэя мне не хотелось… Хотя, почему бы не отомстить ему за все издевательства и насмешки, что он так легко отпускал в мой адрес?

— А я не думаю, — возразила Фригга уверенно. — Я ж говорила: мы с ним расстались неважно. А все потому, что кое-кто был чересчур скрытным.

В этих словах явно прослеживался намек, но она даже не дала мне ответить, продолжив:

— Если честно, я боюсь встречи с ним. Уходя, Рэй на меня злился.

— Послушай, он тебя любит. А злился он, наверное, не столько на тебя, сколько на ситуацию.

— Откуда ты можешь знать?! Тебя не было в тот момент с нами, так на основании чего же… Ладно, прости, — поймав мой взгляд, Фригга смутилась и стала говорить спокойнее. — Просто я в самом деле очень боюсь этой встречи. И дело даже не столько в этой прощальной ссоре… Понимаешь, Рэй, он… он почему-то страшно не хотел, чтобы я встревала в какие-то истории и вообще покидала планету. И если он узнает, чем я сейчас занимаюсь, и с какой спуталась компанией… В общем, ему это не понравится, и мы опять поругаемся. Не понимаю, почему Рэй временами ведет себя так, словно кто-то дал ему право все решать за меня! Кучу всего запрещает и будто бы отгораживает от мира! Ведь он мой ровесник, а ведет себя… И я не хочу терпеть это, не хочу, чтобы кто-то мне что-то указывал, но и… терять Рэя не хочу тоже. Ты замечательный человек, правда, но все же ты… не сможешь заменить мне его. Но я не хочу сказать, будто Рэй для меня важнее. Рэй тоже не сможет заменить мне тебя. Ты даже представить не можешь, как я счастлива, что с тобой познакомилась. До нашей встречи на душе была какая-то пустота, и я ощущала, что мне очень не хватает какого-то человека… Тебя. Это покажется бредом, но ты был мне нужен всегда, еще до нашей той встречи. Когда я только очнулась от комы, я ведь… видела тебя мельком в иллюминатор, и мое сердце вдруг сильно-сильно затрепетало. Хотя… — Фригга на мгновение задумалась. — Возможно, мне это только померещилось.

— Наверняка померещилось. — Эта версия была для меня удобней.

Фригга поглядела на меня почти жалобно.

— В таком случае откуда такое сходство? Я запуталась, Локи. Со мной постоянно творятся какие-то странности, и я не могу понять, что это. Одно знаю точно: ты мне очень нужен. И Рэй тоже. И как с ним после всего этого не поскандалить… ума не приложу.

— Ты зря драматизируешь. Мне кажется, Рэй не будет на тебя зол.

«Он будет зол на меня», — услужливо подсказал внутренний голос. Ведь в самом деле, Ученому не понравится, что я впутал Фриггу во все это дело. И он явно потребует объяснений.

Я заранее пытался найти слова, которые помогут обрисовать обстоятельства и доказать, что у меня не было выхода, но на ум ничего не шло.

«Что ж, у меня есть четыре часа, чтобы составить оправдательную речь и подготовиться к словесной баталии», — подумал я и мысленно потянулся к Пересмешнику, чтобы тот до конца исцелил травмы.

***

Однако за четыре часа я так ничего и не придумал: мысли все время ускользали от предстоящего разговора. Должно быть, это очередной закон подлости: в ответственный момент будешь думать о чем угодно, но не о том, что нужно.

И когда «Экстрим» замедлил свой ход, а из глубин космической черни вынырнула подсвеченная белыми прожекторами громада Цереры, в моей голове по-прежнему царил бессмысленный хаос.

Я, словно надеясь на помощь, поглядел на Фриггу, в этот раз сидевшую рядом со мной. Оказалось, она задремала. Я долго вглядывался в черты её расслабленного лица, будто ища в них что-то до боли знакомое. Когда Фригга бодрствовала, я не решался подолгу задерживать на ней взгляд, и потому смотрел на неё, пока она крепко спала. Даже не знаю, почему мне это было так важно.