— Все верно, — раздался в моем сознании низкий, странного тембра голос, который я, как бы жутко это ни прозвучало, уже слышал. Но где, когда и при каких обстоятельствах — вспомнить не удавалось. Мозг отказывался соображать. — Я отправил её в другое место. Как и всех тех, кто оказался у портала по ошибке.

— Значит, он был создан для меня?

Наверное, это странно: разговаривать с обладателем голоса как с приятелем, при этом не помня даже, кто он такой.

— Именно. Я мог перенести тебя насильно, но ты слаб и мог не выжить, а твой труп мне не нужен. Так что я ждал, пока ты сам найдешь ко мне путь.

— Где Фригга?! — У меня была ещё масса вопросов, но этот тревожил больше всего.

— Лучше подумай, где находишься сам.

— Понятия не имею! Мне уже наплевать!

Я начал выходить из себя. Уж слишком странно все это было. Слишком абсурдно и несуразно.

— А зря. Ты помнишь это место. Не мог забыть.

— Нибльхейм, подгорный тоннель, демон! — скороговоркой выпалил я и только потом, услышав свой голос, осознал смысл. — Нибльхейм… подгорный тоннель… демон…

— Да. Вы с Аморой искали путь к моим собратьям, и я указал вам дорогу. Позволь указать тебе её еще раз.

— Что ты имеешь в виду?

— Перед тем, как спросить — подумай. Быть может, ты знаешь ответ, и ни к чему зря сотрясать воздух?

— Это из-за апокалипсиса, да? — сообразил я после непродолжительных размышлений.

— Точно. Что же еще могло заставить такого, как я, заинтересоваться таким, как ты?

— И что тебе от меня нужно?

— Вопрос в том, что тебе от меня нужно.

— Мне от тебя — ничего! Ваша раса мне уже немало крови попортила! Натерпелся, хватит! Если вы решили объявить человечеству войну, и вам так нужен апокалипсис…

— Не нам. Демонам. Не обобщай.

— Разве ты не относишь себя к их числу? Да и какое дело тебе может быть до нашего рода?! Не понимаю! И до сих пор не понял, почему ты тогда нам помог.

— Так может, сперва поймешь, а уже потом начнешь возмущаться?

Спокойный, лишенный эмоций голос слегка охладил меня.

— Я не возмущаюсь, просто… очень устал и запутался. Уже не знаю, кому можно верить. Кто на моей стороне, и, что важнее…

— На чьей стороне ты. Мне знакомо твое состояние, хоть я его и позабыл за последнее время.

— В каком смысле?

— Знаешь, почему мне никогда не был безразличен ваш род? Дело в том, что я не всегда был таким, каким ты видишь меня сейчас.

«Сейчас я тебя вообще не вижу», — чуть не слетела с языка острота.

— Неужели ты хочешь сказать, было время, когда ты… был одним из нас?

— Смотря что ты подразумеваешь под «одним из вас».

— Понятно, что. Когда-то очень давно ты был человеком?

— Не совсем так. Ваша цивилизация зародилась много позднее моего перевоплощения. Но все-таки я был сродни вам — по крайней мере, существовал в материальной форме, а иными словами — имел тело.

— Ты был гелеофторием? — дошло до меня с опозданием. — Но почему ты тогда не погиб со своими собратьями?

— Демоны не хотели, чтобы я отделался от них так просто. Так уж заведено, что каждый крах цивилизации сопровождается перевоплощением одного из её представителей в сверхдемона — самого могущественного из нас.

— Зачем это нужно?

— Тебе сейчас будет сложно это понять. Но однажды ты сам придешь к ответу, как пришел сегодня к порталу. Однажды ты поймешь, почему важно, чтобы самым сильным был демон, который помнит, каково это — быть другим существом.

— Но почему сверхдемоном стал именно ты?

— Сложный вопрос. Хотя тогда мне казалось, все ясно. Ведь именно я стал инициатором нашей с ними войны. Я выдвинул идею, что если нам удастся подчинить демонов, мы легко решим все проблемы, я поднял соотечественников на бой, который оказался для нас губительным. Я не рассчитал сил и поплатился за это.

— Да, нарываться на гнев демонов — идеи глупее не придумаешь, — пробормотал я, подсознательно вглядываясь в пустоту и пытаясь увидеть хоть что-то, подтверждающее реальность моего собеседника. Я уже настолько запутался, что сейчас сомневался действительно ли беседую с демоном. Вдруг это самовнушение или галлюцинации?

— Ты смотришь со своей позиции, а я смотрел со своей. Если бы ты жил в то время, эта идея не показалась бы тебе такой глупой. Во-первых, мы были много могущественнее вас, во-вторых — я был доведен до отчаянья.

— Согласен. Не мне об этом судить. Хотя насчет отчаянья очень тебя понимаю. Сейчас все повторяется, и в этот раз выбор демонов пал на меня!

— Потому-то ты и здесь.

— Чего ты хочешь?

— Я уже говорил об этом. Хочу указать дорогу к спасению.

— Дорогу к спасению? — Сердце в груди радостно встрепенулось, и все-таки я решил не ликовать раньше времени. — Да если бы ты знал дорогу к спасению, ты бы спас свой народ миллиарды лет назад!

— Миллиарды лет назад я этой дороги и не видел. Но теперь, когда я стал демоном, очень многое мне открылось. И я увидел свою ошибку. Увидел путь предотвращения апокалипсиса, или, по меньшей мере, его отсрочки.

— Что надо делать? — Мой голос срывался от напряжения, и я не мог ничего поделать.

— Секрет невероятно прост, но в той же степени и сложен.

— Не разводи философию! Конкретнее можно? — Я и сам не понимал, как у меня хватало смелости дерзить самому могущественному из демонов. Все-таки правильно он сказал: отчаянье меняет людей.

— Ответ внутри тебя. В твоей душе. В твоем сознании.

— Поясни.

— Что представляют собой демоны? — неожиданно спросил голос. — Как ты понимаешь нашу сущность на своем уровне?

— Я пришел не на лекцию по демонологии!

— Это важно. Чтобы найти ответ, необходимо прийти к истокам.

— Ладно! — Я нахмурился, вспоминая, что говорила Фригга. — Демоны — это представители нематериальной формы жизни. У вас нет тела, и вы являетесь сгустком чистого интеллекта, который поддерживается в стабильном состоянии за счет действия комплекса сложнейших аномалий.

— Иными словами, вы не знаете, что позволяет нам существовать. — В голосе демона сквозила насмешка. — Но сейчас это не важно. Главное ты сказал: мы бестелесны, мы — абсолютный разум. И, стало быть, воздействуем на людей мы тоже в сфере сознания. Все остальное — лишь побочный эффект того, что вы привыкли именовать аномалиями. Вспомни День Расплаты. Что хотели получить демоны за тот артефакт? Неужели материальный предмет?

— Они хотели… — И вновь я замялся, позабыв, как они излагали требование. — Чтобы Фригга отдала то, что ей дорого больше всего на свете.

— Иными словами, они хотели получить её боль. Видишь ли, у нас именно чувства становятся разменной валютой.

— Знаешь, мне кажется, это куда логичней мятых бумажек.

— Твое сознание уже изменяется — демоны готовят тебя к перевоплощению. Совсем скоро, согласно их плану, ты должен будешь занять мое место.

— А что будет с тобой?

— Развоплощусь.

— Иными словами, погибнешь?

— Это другое. Но если тебе так проще… Да, погибну. Сейчас речь не обо мне, а о демонах. Сможешь назвать их самое страшное оружие?

— Понятия не имею.

— Что они применили против твоей матери?

— Ну, они поставили её перед страшным выбором. — Я махнул рукой и говорил все, что приходило на ум, в надежде нечаянно брякнуть что-нибудь умное. — И что бы она ни решила, это привело бы ее к страданиям.

— Так что они против неё использовали?

— Её слабости. Её чувства.

— Именно. Демоны уже давно постигли прописную истину: мощнейшее оружие против вас — это вы сами. Надави в нужном месте, и вы сами себя погубите, сами станете своим проклятием. И твой случай — не исключение. Тебя выбрали, значит, ты заслужил эту участь.

— Что?!

— В твоей душе есть какой-то изъян.

— Больше тебе скажу. Их масса.

— Тем сложнее будет отыскать нужный. Тот самый, за который зацепились демоны. И если этот изъян удастся искоренить, ты их обезоружишь. Они не смогут заставить тебя породить апокалипсис, и ваша галактика до поры до времени будет спасена.