Нетерпение нарастало, всё громче и громче выкрикивалось название группы. И вот настало время. На какой-то миг погас свет… Действо началось под оглушительно-ликующий рев собравшихся. Наконец-то у сестёр появилась прекрасная возможность насладиться подлинным шоу. Свет! Звук! Музыканты! Феерия!
Поприветствовав зрителей, солист бурно грянул на электрогитаре известный хит. Подпевали ему не только члены группы — пел, а, точнее, орал весь зал: на английском, французском, испанском — на всех языках мира. Голоса зрителей быстро смешались в нестройный хор.
Тоже спев парочку песен, девушки почувствовали, что охрипли. Ну, ничего, — это все скоро пройдет, а вот впечатления останутся надолго! И, если в качестве дополнительного бонуса кто-то ловил барабанную палочку, медиатор или какие-нибудь другие предметы, бросаемые музыкантами — ликованию просто не было конца.
Аня и Маша глядели во все глаза. Уши глохли от рёва восторженной толпы, музыки, льющейся из мощных колонок, глаза слезились от искусственного дыма и света софитов. Девушки покорно сносили это, как и бесконечные толчки со всех сторон от напиравшей на ограждения толпы, кричавшей и размахивающей светящимися «свечками» в такт музыке. А песни звучали одна за другой, музыканты успевали только наскоро глотнуть воды и смахнуть капельки пота — в клубе становилось всё жарче и жарче.
Мэттью — солист, худощавый и невысокий брюнет со встрёпанными волосами, одетый во всё облегающее и чёрное, носился по сцене с микрофонной стойкой. Время от времени он оставлял её и брался за гитару, наигрывая печальные баллады, но и тогда с его скуластого небритого лица с тонкими чертами не сходило восторженное выражение.
Шатен Тони Кристофер, играющий на басах, почти не двигался с места, сосредоточенно исполнял свои партии и спокойно разглядывал привычно бесившуюся аудиторию. Его широкоплечая и массивная фигура тонула в полутьме софитов.
Доминик, мелькая палочками в руках, мастерски управлялся с ударной установкой. Светловолосый юноша был самым старшим участником этого коллектива, но его совсем юное правильное лицо и быстрые движения гибкого тела заставляли сомневаться в этом. По всему было видно: и он, и его молодые коллеги получают от своего занятия несомненное удовольствие.
Казалось, и ударник, и басист признавали бесспорное лидерство третьего члена коллектива и потому не старались привлечь к себе внимание публики, но та всё равно благодарно выкрикивала и их имена тоже. Вообще, было заметно, что с повышением общей температуры воздуха градус накала эмоций также неуклонно повышался.
Когда музыканты заиграли особенно бурную и зажигательную песню, толпа разгорячённых музыкой, духотой и алкоголем фанатов захотела разделить свою радость с идолами и… устремилась на сцену! Охранники не смогли оказать достойного сопротивления внезапному человеческому потоку, и испуганных молодых людей волной цунами моментально унесло в зал. Кем-то вызванная полиция моментально прибыла и смогла кое-как навести порядок, но к тому времени музыкантам порядком досталось, так что была вызвана и «Скорая помощь». Зрители, ещё недавние и непосредственные участники событий, не пожелали быть таковыми официально и прыснули зайцами изо всех ходов и выходов, оставив клуб практически пустым.
Конечно же, Аня и Маша стали невольными участницами происшедшего. Вид увеселения «разбери кумира» пришлось лицезреть в непосредственной близости от происходящего, что совсем не порадовало. Отнюдь, вид обезумевшей толпы поверг в ужас и заставил побыстрее выскользнуть на ночную улицу вслед за остальными.
Они ещё успели заметить белую машину с красным крестом, мелькнувшую на повороте, как перед ними возникла Элисон с крайне взволнованным лицом. Убедившись, что с её гостьями всё в порядке, она затараторила:
— Вот это вечеринка!.. С ума сойти! Сенсация просто!.. Мы вон с ребятами считаем, что им нельзя было выступать в таком месте, да? Говорят, что их сильно помяли. Кто-то снял даже! В любом случае, сейчас уже делать тут нечего. Завтра вот собираемся идти в больницу, там наши собираются. Вы пойдёте?
Аня и Маша пожали плечами и переглянулись.
— А пойдём, как раз всё узнаем сразу. Ладно, это завтра… А на сегодня всё!
— Э-э… Знаешь, ты нас извини, Элисон, мы немного погуляем, — выдавила, наконец, Маша и слегка сжала руку сестры.
Аня удивлённо взглянула на неё, но промолчала.
— Да? Не заблудитесь? Ну ладно. Позвоните, как доберётесь, я пока тоже не домой… До скорого!
Девушка огляделась и направилась к небольшой группке людей, дожидающейся её у машины. Сёстры помахали ей вслед.
***
— Ну и что ты задумала? — поинтересовалась Аня у бледной сестры.
Ей и так казалось странным, что уже несколько дней Маша ходила сама не своя. А во время концерта… стояла как статуя, безотрывно глядя на сцену и утирая слезящиеся глаза. Аня прекрасно помнила сильный нервный срыв, произошедший с кузиной пару лет назад. Из пучины страшной депрессии той помогла выбраться только музыка MUSE. О чём же сейчас думает её дрожащая непутёвая сестрёнка?..
Вместо ответа Маша посмотрела по сторонам и быстро направилась к одному из полицейских, опрашивающего немногих оставшихся очевидцев.
— Простите, а Вы… Не могли бы сказать, куда отвезли этих музыкантов? Друзья интересуются, — поспешно добавила стремительно розовеющая девушка под насмешливым взглядом стража порядка. Мужчина вдруг усмехнулся и назвал с улыбкой название больницы.
— Передайте друзьям, что они поправятся. Ох-х, фана-атки, — протянул он пренебрежительно, обращаясь к своему напарнику и отходя с ним к служебной машине.
Маша кинула ему вслед благодарный взгляд, огляделась вокруг и буквально бросилась к стоявшему неподалёку такси, сделав знак сестре следовать за ней. Обеспокоенная и заинтригованная, Аня пошла догонять её.
========== Глава 4 ==========
Здание клиники находилось совсем недалеко от клуба. Возле главного входа стояли группки людей с логотипами и фотографиями коллектива на одежде, некоторые из них держали в руках фотокамеры. Кое-кто из них, как заметили девушки, был и на концерте. Все нетерпеливо ждали новостей и оживлённо беседовали.
Вдруг из центральных дверей вышел подтянутый мужчина в строгом костюме с жёстким выражением лица и колючими, но усталыми глазами за линзами дорогих очков. Он обратился к собравшейся публике, которая сразу же навела на него объективы камер и смартфонов:
— Добрый вечер! Спасибо, что пришли поддержать группу MUSE. Я могу сообщить, что на данный момент их самочувствие сейчас не вызывает опасений, ребята нуждаются в покое и отдыхе.
— Сколько времени может занять лечение? — раздался вопрос из толпы.
— Предположительно, около месяца, — собравшиеся зашумели, Том (менеджер группы) поднял руку. — Это общие сроки, необходимые для полного восстановления и расследования, необходимого по данному происшествию.
— Уже установлены виновные? — поинтересовался кто-то.
Томас покачал головой:
— Пока нет, но мы обязательно всё выясним. А сейчас мне хотелось бы сделать небольшое объявление, — прокашлявшись, мужчина продолжил:
— Все вы понимаете, что музыкантам необходим квалифицированный уход. Думаю, что вы согласитесь и с тем, что им нужны тишина и покой в период выздоровления. Поскольку вред, нанесённый им, исходил от некоторых из вас, господа поклонники, то теперь вы можете принести им максимум пользы. В связи с этим я предлагаю должность временной санитарки тем из вас, кто имеет медицинскую квалификацию, психическую устойчивость и, самое главное, — преданность интересам участников группы! Будет проводиться собеседование, так что желающие могут обращаться по адресу на листовках, которые сейчас раздают мои помощники. В дальнейшем я буду информировать прессу о самочувствии музыкантов. Следите за новостями в соцсетях и на сайте группы. Ещё раз всем спасибо, до встречи!
Сопровождаемый гулом голосов и вспышками фотокамер, мужчина вернулся в здание. Кое-кто из репортёров заспешил к машинам, большинство фанатов тоже начали неторопливо расходиться. Все бурно обсуждали услышанное. Воодушевлённо и мечтательно вздыхали девушки и даже некоторые из парней.
