— Раздражает?! — усмехнулся Карлхайнц, притягивая к себе возлюбленную за крепко повязанные оби. — А разве не поэтому я могу доставить тебе удовольствие? — коварно спросил он, энергично взмывая шёлковым подолом цветного кимоно, на мгновение открывая стройные ножки в лёгкой хлопковой одежде. — Или же ты просто ревнуешь? — решил лорд, медленно проводя рукой по бедру своей возлюбленной, прижимаясь своей грудью к её спине, из-за стенок которой слышались редкие, но на удивление громкие для вампира звуки сердца.

— Я тебя ненавижу… Ты слишком хорош, — возбуждённо проговорила Мене, изгибаясь под ласками мужчины, желая его поцеловать, пока чьё-то покашливание не напрягло девушку до предела.

— Кхм, я вам не мешаю? — прокашлялся Карла, увидев этих двоих в саду, не ожидая такого поворота событий. Он уже давно знал, что Гайсбах и Карлхайнц не ровно дышат к его тёте, но та всегда держалась так надменно и холодно, развевая любые подозрения.

— Как можно, — добродушно улыбнулся Карлхайнц, вытаскивая руку из женских одежд, обнимая тонкую талию застывшей в ужасе Мене.

«Что делать? Он видел нас, как же стыдно», — металась в своих мыслях рыжеволосая красавица, чувствуя, что вот-вот покраснеет. «Нет! Я не могу себе этого позволить, стыдно должно быть ему», — уверенно решила она, поднимая свою гордую голову, окидывая юношу холодным, как сам лёд взглядом. — Похоже, мы с Кроной ничему тебя не научили, — спокойно начала разговор основательница, глядя прямо в глаза своему племяннику. — Прискорбно… — покачала головой Мене, демонстративно прикрывая глаза, и в тот же миг, убирая руки Карлхайнца со своей талии. — Тебе следовало пройти мимо и сделать вид, что ты ничего не видел, — холодно проговорила она, направляясь в сторону Карлы, который начинал чувствовать себя некомфортно от этого повелительного тона, но не сдавался. — Усвой этот урок и больше не делай подобной ошибки, — добавила одна из Тсукинами, слегка поворачивая свою гордую голову в сторону наследника престола, когда сравнялась с ним на ходу. — Доброй ночи, — так же надменно добавила она, скрываясь в саду, оставляя мужчин в этом конфузе одних.

«Дьяволица! Чуть самому стыдно не стало», — возмутился про себя Карла, незаметно переводя дыхание, бросая всё своё негодование на довольного собой Карлхайнца. — Я кажусь вам смешным? — яростно спросил юноша, глядя на улыбающегося лорда вампиров.

— Что ты, — ещё больше рассмеялся Карлхайнц, раздражая тем самым основателя, — я же слышал, как ты вышел из дома, — неожиданно заговорил он серьёзно. — Просто не удержался подразнить немного твою тётю, — вновь шутя, заговорил вампир, выводя Тсукинами из себя.

«Чёрт, как же я хочу ему оторвать башку», — еле сдерживался Карла, уже сотню раз представив, как брызжет его горячая кровь, заливая сухую землю в этом зелёном саду.

— Что ж, должен тебя поздравить, отличная партия, — добродушно заметил аристократ, намекая на приближающуюся помолвку. — Семья Итидзё приближена к императорскому двору. Может, как основателя тебя не сильно беспокоят люди, но все же брак с такими связями будет полезен для тебя и твоей семьи.

— Никто не говорил о браке, пока речь идёт о приветственной церемонии, — ненавистно возразил юноша, злясь за то, что всё уже решили за него, не считая уже того, кто говорил эти слова, да и в каком тоне.

— Да? — усмехнулся Карлхайнц. — Значит, ты ещё не решил, — спокойно проговорил аристократ, отворачиваясь от своего будущего правителя, направляясь к толстому стволу развесистого дерева в котором была сосредоточена вековая сила жизни. — Посмотри на это дерево, согласись оно прекрасно, — попросил вампир, отходя от темы разговора. — Живое, тёплое… Если прикоснуться к нему, то можно почувствовать, как в нём струится энергия, но для этого нужно протянуть свою руку, — говорил бессмертный, прикрыв свои глаза, слыша, как соки глицинии медленно текут под древесной корой, шелест листвы, дуновение ветра и журчание воды.

«О чём он говорит? Здесь явно есть смысл, ему же нет дела до дерева», — думал про себя Карла, как вдруг его осенило. «Неужели он уже знает о болезни моей матери или о плане?» — в ужасе подумал он, как мужчина вновь заговорил.

— Я заметил, что королева больна, — вдруг сказал он, заставляя глаза юноши распахнуться. — Ты так удивлён о моей осведомлённости, — усмехнулся Карлхайнц, даже не видя лица своего собеседника, но, слыша, как его ресницы перестали опускаться, а глазные яблоки сверлят пристальным взором. — Я же врач и очень даже не плохой, или ты забыл? — продолжал насмехаться он, сохраняя эту неформальность со своей стороны, пока Карла старался соблюдать приличия. — Тогда ты удивишься, если я скажу, что лекарство есть? — на полном серьёзе спросил он, разворачиваясь к своему собеседнику, упрямо глядя в его глаза.

— Ах ты ж, мразь! — прокричал Тсукинами и вцепился своими сильными руками в ворот изысканных одежд этого лорда. – Если у тебя есть лекарство, ты уже давно должен был приклонить колено и преподнести его своей королеве, — начал кричать он, швыряя Карлхайнца, как игрушку о толстое дерево, заставляя сыпаться дождю из розовых лепестков, усеивающих тёмную землю нежным ковром.

— Я не говорил, что лекарство есть у меня, — спокойно проговорил он, глядя на разъярённого вампира, остановившегося на миг, склонившегося от прилива собственного гнева. — Расслабься, дыши глубже, — начал давать советы Карлхайнц, опуская свою руку на спину юноши, повисшего на его кимоно.

«Надо остановиться. Я не должен показывать ему свою ненависть, как бы не было тяжело признавать, но он нужен нам, по крайней мере, пока знает что-то ценное», — решил Карла, постепенно успокаивая своё сбившееся дыхание. — Заткнись! — обозлено сказал юноша, выпрямляясь перед лордом вампиров, замечая, как по его лбу бежит кровь, капая на их землю, но на лице мужчины не было ни боли, ни злости — ровное выражение не говорящее ни о чём.

— Ты успокоился, — утвердительно сказал аристократ, упираясь руками в шершавую кору глицинии. – Лекарство есть в природе, и я знаю, как его заполучить, но на это уйдет не год, а скорее целый век.

— Издеваешься? У моей матери нет столько времени, — вновь разозлился Карла, желая помочь любимому человеку.

— Она сильная женщина, если вы её не будете расстраивать, она проживёт свой век, — заключил врач, намекая и на Шина, который совсем не отличался хорошим поведением. — Право твоё — верить мне или нет, да и от королевы я никаких указаний не получал, а без них не вижу смысла тратить своё время, — спокойно сказал Карлхайнц, протирая кровь тёмным платком.

— Как ты можешь так говорить? — выкрикнул Карла, больше не собираясь соблюдать приличия. — А как же остальные аристократы?

— А что аристократы? — безразлично проговорил вампир. — Умрут и всё этим сказано, жизнь она такая, есть начало и конец, это нормальное явление.

— И Мене? Неужели она заслуживает такой участи? — возмутился Тсукинами, надеясь, что любовь многое изменит, но он ошибался.

— Пока Мене со мной ей ничего не угрожает, — ответил Карлхайнц, не давая юноше и единого шанса заинтересовать себя. — Если что, вы знаете, где меня найти, — добавил он, растворяясь в воздухе, оставляя основателя одного наедине с собственными мыслями, сожалениями и печалями.

«Так значит эта правда. Он единственный знает о лекарстве, но так просто он не расскажет о нём или он блефует? Но для чего?» — думал Карла, глядя на тихий сад, представляя всегда свою жизнь одним из этих вековых камней незнающих ни холода, ни печали и уж тем более болезней. Когда-то было именно так, но что делать теперь? Не переставал задаваться вопросом Тсукинами, решая сегодня всё же проверить младшего брата.

А тем временем Мене вернулась в свою комнату, не в духе, то краснея, то бледнея, боясь даже думать во что выльется эта встреча для неё.

«Невозможно! Столько лет скрывала и так глупо попалась, стоило только поддаться чувствам», — возмущалась про себя она, даже не замечая слуг раздвигающих перед ней сёдзи. «Глупо! Глупо!» — прокричала она в душе, резко вытаскивая заколки из волос, позволяя им рассыпаться на аккуратных плечах.