Ну, вот кому как понравится… Кроме того, исторически отмечается, что рыжие более импульсивные и смелые люди.

Очень сложно было определиться с цветом волос Мене. Склонялась к белым, но получалось как-то блекло, потом приняла во внимание тот факт, что Аято и Райто рыжеволосые, плюс был еще один момент, но этого тоже пока не скажу. Вот и получилась Мене рыженькая, а поскольку ее изображения еще не придумали или не выпустили на обозрение, то и гадать трудно.

Имя Камико - совершенный ребенок, этот персонаж планировался заранее, поэтому не удивляйтесь, что я её включила, мало же мне на Руки одну кражу повесить, огонька хочется.

Очень мало информации о Кристе и Беатрикс, но если о Кристе есть хоть что-то, то Беатрикс просто тёмная лошадка, со спокойным умным норовом, Аля Рейджи, но в юбке.

Кое-что о дворце Нидзё (Киото). Во внутренние покои дворца, невероятно сложные по планировке, невозможно было пробраться незамеченным. В комнатах были предусмотрены дополнительные потайные двери, через которые охрана могла быстро подоспеть в случае неожиданного нападения на сёгуна. Специально сконструированные «соловьиные полы», издают мелодичный скрип, похожий на птичье пение, когда кто-то проходит по их доскам.

Помолвка. В Японии жених и невеста знакомились именно на помолвке, поскольку заключение браков происходило по договоренности родителей. Она считалась официальной церемонией, на которой, если намерения жениха относительно соблюдения всех формальностей были серьезными, он преподносил невесте в дар девять подарков. Если жених отказывался от соблюдения формальностей, он дарил меньшее количество подарков. При этом родные жениха вручали будущим родственникам материальную компенсацию и подарки с пожеланиями удачи. Родные невесты со своей стороны должны были одарить будущих родственников на сумму, которая наполовину меньше полученной.

Вот вроде бы все сказала, следующая глава выйдет не скоро, всё учусь, учусь, конца и края нет, по идее через месяц освобожусь, вот тогда и ждите новых глав.

========== Часть 11. Не оставляй меня и не прощайся - раздел I ==========

***

Воздушные вихри поднимались белой дымкой к тёмному небу, где в свете городских огней не проглядывало ни единой звезды.

Высокая фигура тяжело пробиралась сквозь городские чащи домов, металлический блеск и холод окон сквозь гул машин создавали лёгкую вибрацию в каждом движении усталых ног.

Карла, помятый, но живой, возвращался домой. В его душе всё ещё пылал огонь, несмотря на то что, расовая болезнь поражала тело бессмертного, забирая жизненные силы, и стычка с Руки в самом сердце горы, могла стать роковой.

Влажный воздух родных владений позволил ровнее дышать. Аромат цветущих роз, перемешанный с травами и запахом росы, скатывающейся по гладким, как водная гладь широким листам, давал почувствовать жизнь. Тлея, словно угли в древней печи, частички сил растекались по иссушенным венам, подбираясь к тёмному, пропускающему удары сердцу. Помятый сюртук развивал ветер, просачиваясь сквозь лоскутки когда-то изысканных одежд, а частички земли, привезенной из самого Хоккайдо, ссыпались на чуждую для неё почву.

Знакомый скрип и самодовольная улыбка украшает изнеможённое лицо Карлы.

— И снова у тебя ничего не вышло, Руки, — выдохнул Тсукинами, облокачиваясь на массивные двери, закрывая их своим весом. — Я жив и Ева у меня под каблуком, захочу раздавлю, а захочу помилую, вот бы видеть твоё выражение лица, — проговорил он, прикрывая уставшие глаза.

— Брат, говорить самому с собой дурной знак, — несколько шутя высказался Шин, встречая его, но сегодня в его тоне не было этой надменности, пафоса или упрёка, скорее он приветствовал старшего брата, предчувствуя волну безумия.

— После того, как я преодолел двести километров, искупался в кипящем источнике и наглотался яда, скажи спасибо, что ещё жив, — недовольно пробурчал Карла, приоткрывая один глаз.

— Пфф, — расхохотался рыжеволосый, не в силах больше сдерживаться, — и, правда, как?! — сквозь смех передразнил он, хватаясь за свой живот.

— Хоть кому-то весело, — спокойно сказал Карла, не обращая внимания на поведение брата, ведь для него это была нормальная реакция, в отличие от его вида две минуты назад. — Я надеюсь, с нашей пленницей всё хорошо и ты ничего с ней не сделал? — вдруг грозно спросил основатель, подозревая, что без инцидента не обошлось. — Она единственный козырь в этой игре, не хочу, чтобы из-за твоей несдержанности эта Ева потеряла свою ценность, — предупредил он, не подозревая, как запоздали его наставления.

— Как сказать, — прокашлялся Шин, делаясь хмурым, — её выкрали, — заявил он, руша все надежды брата в одночасье.

— А ты где был?! — злобно прокричал Карла, хватая того за шиворот, но, видя серьёзное выражение лица младшего брата, отпихнул его в сторону и, шатаясь, отправился в подвал.

— Чёрт! Чёрт! — завопил он, пиная клетку из последних сил. Темница была закрыта, всё в точности, так как он оставил: старая лавка и клочки уже посеревшей соломы, пыль и паутина, даже кандалы и то на своём месте, нет лишь самой пленницы.

— Прости, брат, эти гадёныши провели меня, — извинился Шин, в душе злясь не меньше Карлы, ведь ему досталось не меньше, а последние силы ушли на призыв волков. — Я пытался её вернуть, но вернулся Руки и всё испортил, — оправдывался он, желая свалить всё на этого вампира, зная ненависть своего брата к этому грязнокровке.

— Руки, — повторил Карла, сидя на холодном полу, перебирая соломинкой между щелей в серых плитах, смыкающихся одна с другой уже не один десяток лет, поднимая в воздух крупинки почти прозрачного на свету песка.

— Да, я отправил за ними волков, но он услышал их приближение и спрятал Еву от меня, — повторил Шин, облокачиваясь на тёмные прутья, покрывшиеся ржавыми островками коррозий.

— И верно, Руки, — сказал вампир, смотря в некуда, пока истеричный смех не нарушил эту завесу отчаяния и злобы. — Ха-ха-ха, Руки, сколько ещё ты будешь путаться у меня под ногами? Ха-ха-ха, будешь ли ты так же самодовольно улыбаться, когда я отниму у тебя, то чем ты так дорожишь?

— Ау, — замахал руками Шин, находясь в шоке от поведения старшего брата, — ты, похоже, не только расслабляющую ванну принял, но ещё и ума лишился, — проговорил рыжеволосый, глядя, как Карлу распирает от смеха. — Эй, в нашей семье и так хватает безумных, — тряханул того вампир, как нездоровый смех сразу затих.

— Безумие — удел великих, — надменно произнёс основатель, сдавливая ладонь брата своей рукой в когда-то белой перчатке. — Но я в своём уме и здравом рассудке, в отличие от некоторых, ведь это ты вытащил девчонку из темницы? — прямо спросил он, глядя Шину в глаза.

— Скорее она меня использовала, чтобы выбраться отсюда, ну, а потом я решил, что пока тебя нет, она скрасит мою компанию, — усмехнулся юноша, прикрывая свой единственный глаз. — Ты же знаешь, мне не нравится этот Мерц, я не доверяю ему, — серьёзно сказал Шин, намекая на своё звериное чутьё. — А девушек ты приводить запретил, так что мне было скучно, — заявил он, окончательно делая из себя же жертву, а не виновника случая.

— Не терплю этот запах грязи в доме, он слишком напоминает о прошлом, — сморщился Карла, вспоминая дурные привычки отца. — Не трожь Мерца, он может и подозрительный, но других союзников у нас нет, а от него живого всё же больше пользы, чем, если он будет гнить на заднем дворе, — добавил вампир, указывая и на своё подозрение, но и на свои личные интересы.

— А? Ты уходишь? А где же укоры и презрительный взор? — удивился рыжеволосый, видя, как брат покидает темницу, устало поднимаясь по лестнице.

— Не будет их, — спокойно ответил вампир, разворачиваясь в пол оборота к вечному нарушителю спокойствия. — Пусть Ева остаётся у этих Муками как можно дольше, я отплачу Руки его же монетой, вот увидишь он будет страдать, — надменно произнёс Карла, глядя на Шина с высоты каменных ступень.