— Что это? — спросила девушка, желая выкрикнуть, но была не в силах издавать громких звуков, прокашлялась и протёрла свои губы, чувствуя дыхание мужчины на своей груди.

— Это средство поможет тебе забеременеть с первого раза. Я не знал, когда твой период овуляции, поэтому придётся действовать наверняка, — признался он, испытывая от этого даже наслаждение, ведь маленькая жертва уже почти не сопротивлялась ему, она расслабилась и была готова слушаться.

— Нет, я передумала! Отпусти меня… — из последних сил проговорила Криста, отпихивая Рейнхарда от себя, пытаясь сбежать, но ноги не слушались её, а дверь, как пьяная шаталась из стороны в сторону и, зацепившись за круглый стол, она грудью упала на столешницу, накрытую ажурной скатертью, оказавшись придавленной собственным братом.

— Что за непослушная девочка? Лежала бы на мягкой кровати, и просто слушалась бы своих инстинктов, но раз ты сопротивляешься, держись крепче, — посоветовал вампир, перекладывая её руки к другому краю стола, заставляя ухватиться за них и взмахнув длинным подолом, обнажил стройные ноги, в чулках прижимаясь своим телом к напуганной до смерти Кристе. — Нужно было съесть ещё пару конфет, они помогли бы тебе больше расслабиться, — заключил он, как врач, проверяя результат всех своих трудов. — Просто расслабься, — прошептал бессмертный на маленькое ухо, одним движением спуская свои брюки, устраиваясь между ног кузины.

— Я не хочу! Не делай этого, — взмолилась она, чувствуя, как возбуждается от снадобья, которое попало в её организм вместе с шоколадом.

— Не шуми. Я не знаю, сколько проспит твой отец, — попросил он, засовывая палец ей в рот, не позволяя говорить в полную силу. — Будет больно, просто кусай, — разрешил лорд, поглаживая Кристу через бельё, максимально расслабляя ещё совсем неопытное тело. Почувствовав, что она уже вся течёт, он смело отдёрнул хлопковое бельё, разрывая его на два клочка, и отбросив в сторону, одним резким движением вошёл в неё. Глаза девушки распахнулись, зубы сомкнулись на плоти мужчины, пуская его кровь, и тонкий ноющий звук раздался из перекрытого рта.

— Расслабься, — вновь прошептал он, покусывая обнажённую шею и плечи сестры, заставляя её вздрагивать. — Ты чувствуешь мою кровь? Поддайся своему желанию. Посасывай мой палец и всё будет хорошо, — успокаивал Рейнхард, не надорвав ещё той тонкой грани разделяющей их. И только Криста втянула воздух в себя, ощутив сладость крови, как резкие толчки тут же пронзили её, заставляя взвыть от боли, но, не зная, сколько точно будет работать новый препарат мужчина начал свои напористые движения, шаркая по паркету крепким столом.

Слёзы от обиды и боли покатились по лицу Кристы и, зажав губами палец брата она старалась вести себя как можно тише, больше всего, боясь, что её отец может застать их в таком пошлом положении, пока Карлхайнц входил и выходил из неё, давно уронив вазу с цветами на этом столе.

Ноги ломило и в голове всё плыло, пока напряжённый орган мужчины то и дело хлюпал в ней, а Карлхайнц сжимал её небольшие бёдра своей сильной рукой. Кровь стекала тонкой дорожкой по бледным ногам, тихий стон попавшей в сети жертвы наполнял уютную комнату, и тяжёлое дыхание вампира говорило, что терпеть этот стыд осталось не так уж и долго.

Но рука Рейнхарда прошлась вдоль бёдер и поднявшись по ровной спине сомкнулась на линии корсета, разрывая белое платье надвое, обнажая белоснежную плоть и зажав в ладони мокрую от пролитой воды грудь, стал быстро наращивать темп, всё тяжелее дыша.

Криста вся дрожала от боли и странного удовольствия сковывающего её хрупкое тело и, распластавшись на деревянном столе, тихо страдала от унижения и стыда. Как последовал последний сильный толчок, и, звучно выдохнув, Карлхайнц прогнулся в спине, напрягаясь всем своим телом, чувствуя, как узкая плоть двоюродной сестры сжимает его.

Импульсивные движения и лоно девушки заполнила белая масса, звучно капающая на поцарапанный пол, не успевая полностью задерживаться между двух колыхающихся от тяжелого дыхания тел, слившихся сейчас в одно.

— Надеюсь, в следующий раз мы займёмся с тобой этим уже на моём ложе, — довольно шепнул ей Рейнхард на ушко, вытаскивая изо рта измученной Кристы свой слегка покусанный палец. — Сейчас ты можешь почувствовать слабость и головокружение, это пройдёт, как только поспишь, — консультировал он, медленно выходя из разорванного тела сестры, заставляя её прогнуться в спине от последних смущающих чувств. — Ничего не трогай, оставь всё как есть, — наказал лорд вампиров, подхватывая обессиленную девушку на руки, сбрасывая разорванные одежды с её холодного тела. — Когда придёт твой отец, не выгораживай меня. Говори всё как есть, — продолжал наказывать он, накрывая Кристу тёплым одеялом, пока она сквозь пелену ещё улавливала его слова. – Спи, — прошептал он, целуя сестру в лоб и, окинув комнату взглядом, остался доволен. Следы сопротивления и их страсти при всём желании было невозможно скрыть: помятая разорванная одежда в крови, разбитая ваза и поцарапанный от ножек стола пол, запах пота, крови и страсти, пропитавший ажурную скатерть и даже капли их пламенной любви на пёстрых коврах.

Как и ожидал Карлхайнц гнев дяди не заставил себя ждать. Выслушав гору обвинений в свой адрес, он всё же заполучил руку Кристы. Будучи беременной и главное лишенной чести самым постыдным способом у безутешного отца не оставалось иного выхода, дабы не замарать честь семьи. Любя свою дочь, он дал ей тот самый клинок, чтобы она могла себя защитить, ведь жить ей придётся не только с любимым мужчиной, но и с его двумя жёнами, которые в отличие от неё не робкого десятка. Так и началась их семейная жизнь.

***

Прошло тридцать пять лет как Мене покинула родной дом. Гайсбах умирал от скуки и, злясь на своего друга за то, что он перестал так часто бывать в его доме и заполучил самых красивых девушек в стране, то и дело отправлял маленькие батальоны солдат штурмовать его дом.

Но даже эту выходку безумного короля Карлхайнц вывернул в свою пользу. Будучи замученным тремя вечно воюющими жёнами и детьми он попросил у королевы укрытия в одном из её домов, под предлогом безопасности детей и та, безусловно, согласилась, не подозревая, что этот лорд поселится там на всю жизнь.

А тем временем мир стремительно изменялся. Европейские товары уже были повсюду. Женщины стали более раскрепощёнными, сверкая элегантными нарядами и украшениями. Шин купался в этом блеске, восхищаясь новым временем, но, похоже, он был единственный, кому было всё это по душе. Крона слабела, а гибель родных убивала совсем и, проводя целые дни в постели, она уже редко показывалась на глаза, оставляя бедную невестку совсем одну. Чем и воспользовался всё ещё физически крепкий король. Он давно наблюдал за тихой особой живущей в его доме. Отправив сыновей в очередной поход по стране, Гайсбах подловил бедняжку в саду.

— Негоже в такой прекрасный день скучать, — пробасил Гайсбах, видя, как Камико наклонилась к пруду, глядя на красных карпов поблёскивающих своей чешуёй сквозь тёмную гладь.

— Ваше величество! — испугалась она, скорее кланяясь ему.

— Довольно! Мы же почти родственники. А ты всё, как чужая, — хитро произнёс рыжеволосый, протягивая свою руку. Брюнетка застыла от страха. Не принять руку короля всё равно, что положить голову на плаху. Но на улице день. Королевы рядом нет, все спят, лишь слуги тихонько копошатся на кухне.

— Ваше величество, думаю, нас могут не верно понять, — неуверенно сказала она, чувствуя себя прижатой к руке этого огромного мужчины, который пригласил её погулять.

— Что? — усмехнулся он, пугая Камико ещё больше. — А кто посмеет сказать? Или лучше сделать так, чтобы Карла начал ревновать? — предложил он, дико поглядывая сквозь рыжую чёлку.

— О чём это вы? Я не хочу, чтобы он думал обо мне так плохо, — призналась брюнетка, отстраняясь от мужчины, который уже как полчаса сдирал с неё голубое ажурное платье, представляя всю прелесть её нетронутого тела.