Альфа резко рванул, чайка же попыталась взлететь, но обрывок сети, в котором запуталась птица, плотно зацепился за болт. Рафаэль обхватил чайку, осторожно сложив крылья, и принялся выпутывать птицу, не желая, впрочем, портить сеть.

— Тс… Да, хороший, клюйся, сильный какой. Потерпи, сейчас, — уговаривал нежно и мягко Рафаэль чайку.

Рики дернулся и, ударившись спиной о борт, заозирался. Птица кричала и клевалась, а омега не понимал, что альфа задумал. Наконец, Рафаэль опустил руки и чайка улетела. Альфа, любуясь, смотрел ей вслед, а уже когда та скрылась, принялся распутывать сетку, сняв ее с болта и вернувшись под тент.

Рики рассмеялся.

— Думал, ты ей башку откусишь, — уставший омега, у которого болезненно пульсировала половина лица, истерично рассмеялся, а затем резко вскинулся и заозирался. — Черт… Куда они полетели?!

Альфа продолжил распутывать сетку и спокойно сообщил:

— Через час-полтора будет буря и мы, скорее всего, утонем, если, конечно, она нас серьезно накроет, а не заденет по касательной.

Рики заметил канат на поясе, привязанный к рулю штурвала.

— И ты решил потонуть вместе с катером? Куда чайки полетели? Балда, они же где-то садятся, а не спят в небе, и это «где-то» — суша. Тут должна быть суша, черт тебя подери.

Рики закашлялся, горло было сродни пустыне, но он впервые сделал пару глотков из своей бутылки.

— Давай сюда еду, ее нужно убрать или унесет.

— Конечно суша. Только мотор не работает, весел нет и до суши может быть несколько сотен километров. Это морские чайки, они могут спать на воде. Я свою еду уже сложил за панель вместе с водой, — ровно сообщил альфа.

Рики надулся и спрятал еду в нишу, закрыл дверцу и вздохнул. Солнце мучило, испепеляло, кожу жгло, лицо болело. Рики даже ждал бури, тогда хотя бы не будет печь. Время прошло, и появилось немного тени у руля, и Рики сжался там.

Альфа зло вслух выругался, ругая себя за тупость и дебильную мягкость, но, перекрикивая резко начавшийся дождь, позвал омегу:

— Рики, давай под тент и быстрее, я сейчас второй угол закрою, чтобы с боку дождем не заливало!

Дрожащий Рики уже давно готов был проситься под бок, но просто не верил после удара в лицо, что Раф пустит, что способен на… жалость или сострадание к тому, кто их не заслуживает. Он же для него гораздо хуже любой блохи, но погода только сильней портилась. Меньше чем за час палящее солнце скрыли тучи, обрушились ветер и дождь. Рики переполз под тент на четвереньках, поскальзываясь. Он устало рухнул в ноги Рафа и прижался к стене, цепляясь за выступ, чтобы его хотя бы не вытряхнуло, если ветер усилится. День еще даже не кончился, а он так устал, не спав всю ночь и день накануне…

Альфа завозился с тентом и вскоре уже закрыл их и сбоку, стало почти уютно: дождь и ветер не добирались до омеги, но катер заметно качало. Рафаэль кивнул на канат и сообщил:

— Если тебя смоет за борт, ты — труп. Я же по канату назад заберусь.

Рики приполз ближе и обвил его вокруг руки и ноги.

— А я не заберусь. Возможно, меня им пополам разорвет, если мы вылетим.

— Вероятность этого в сотни раз меньше, — вяло сообщил Раф, закрывая глаза.

Рики тоже зажмурился, цепляясь и второй рукой, дрожа от страха, холода, напряжения и усталости. А еще его тошнило из-за качки и облеваться сейчас было еще страшней, чем умереть в океане. По крайней мере, именно так омеге и казалось. Даже хорошо, что он не ел.

— Нас боком задело, — уверенно сообщил через час Раф, хотя качало их знатно, и вся одежда промокла.

— Все кончилось? — приподнялся на руках Рики, не веря своим ощущениям. Так плохо ему еще никогда не было, и лицо еще слегка опухло из-за удара.

— Не… Еще потрясет, но дождь стихает, скоро там солнце появится.

— Меня тошнит… не могу больше, — зажал себе рот ладонью Рики и уткнулся лицом в дно. — Пусть оно перестанет, пусть… Прекрати это все…

— А ты океану деньги предложи, — посоветовал альфа. — Ты же богатый, тебе все можно.

Рики отозвался тихим смешком.

— И задницу еще подставлю, вдруг я хотя бы в его вкусе.

— Это вряд ли. Не достаточно мокрый, — заверил Раф.

— Какая печаль, никому мой зад не нужен, — Рики подполз еще чуть ближе к Рафу, замерзая. Пальцы уже плохо слушались, омега дрожал не переставая.

Альфа лишь приоткрыл глаза и кивнул, разрешая греться о себя. Но распластавшийся на полу Рики этого не видел, он уже едва соображал, радуясь, что хоть дождь не бьет по нему. Хотелось тепла и покоя, но к Рафу Рики боялся лезть, думая, что противен одним своим видом. Противен сильней, чем обычно, и если Раф вытолкнет, то Рики уже не сможет подняться и замерзнет под дождем.

Альфа рыкнул недовольно, подтащил к себе и прижал к борту, к тому месту, где сам только что лежал, затем стащил обувь с омеги и спрятал его ступни между своими ногами, а руки Рики засунул себе под мышки. Стало теплее. Рики прижался, просто не в силах противиться этой волне тепла и коротко всхлипывая, чувствую собственную мерзость.

Рафаэль, казалось, заснул. Качка стихала постепенно, как и дождь. Альфа выбрался из укрытия и принялся раздеваться. Рики тоже выполз, дополз до припасов и сделал глоток воды. Он тоже принялся стягивать бермуды и футболку, чтобы просушить. Из-за бортика не было ничего видно, только бесконечный океан.

Развесив одежду, Рафаэль принялся молча вычерпывать воду из катера.

Рики не знал, надо ли чего говорить, но все же произнес, повесив и свои вещи:

— Спасибо…

Омега присоединился, выгребая воду какой-то гигантской кружкой, больше напоминавшей кастрюльку для спаржи.

— Пожалуйста, — замер Раф, не веря, что омега вообще такие слова знает.

Но Рики уже просто греб воду, иногда трогая свое лицо, словно боялся, что оно улетело с чайками, да шмыгал носом. Он не жаловался, не приказывал, просто греб воду. Да и само это действо помогало занять не только руки, но и мысли, и время текло как-то быстрей. Альфа тоже вернулся к своему занятию, но через полчаса вдруг замер, вглядываясь вдаль.

— Твой телефон как? Жив? Не сел? — спросил напряженно Раф.

— Не знаю, я его отключил и… Он где-то был тут, — осмотрелся Рики, а потом заглянул в отсек с едой и, включив, разблокировал телефон и дал Рафу.

Рафаэль навел на небо и увеличил что-то, затем кивнул своим мыслям, посмотрев на экран мобильного секунд тридцать и, выключив его, вернул омеге.

— Там вяхирь, — сообщил Рафаэль. — Там в небе летает вяхирь.

— Что? — не понял Рики, убирая телефон к еде в сухое место.

— Это голубь, дикий голубь. И он-то спать в воде не может.

Рики замер, а потом поднялся со дна и уставился на океан, оглянулся, повертелся, но земли нигде не было.

— М… Нет, не видно, но земля там есть, — кивнул Рафаэль. — Вот как туда добраться. Посмотри, есть тут спирт?

Рики вновь полез в лаз, достал свою порцию еды, выгреб аптечку, нашел снасти — катушку и крючки, грузила, но без намека на удочку, четыре спасательных жилета, ракетницу с двумя зарядами, непромокаемые спички и соль.

— Лучше бы сюда весла положили, — достав еще всякой всячины, сказал Рики. Он вытянул горелку с запасом гелия. — Можно воду кипятить и собирать пар… Но нас найдут, богатых ищут, и папы меня любят. Они лучшие.

— Пока нам нужно добраться до земли… А то отплывем дальше и будем болтаться в океане.

— А как это сделать без весел?

— Сейчас посмотрим, — улыбнулся альфа и достал из аптечки спиртовой настой пустырника. — На этой бутыли мы сможем пройти немного, потом еще — по инерции… А затем, посмотрим: если землю увидим, я попробую дотащить катер.

— А в какую сторону плыть? И смажь руку, что птица клевала, не хватало еще от тебя птичий грипп подцепить, — сказал Рики, убирая припасы обратно в нишу.

— Он кожу не проклевал, так — синяки. В сторону, где я видел голубя. Там явно земля. Это не водная птица, — заверил Рафаэль.

— Ну, давай, плыви…. в сторону мексиканской границы, у тебя на нее чуйка должна быть, — фыркнул Рики, уползая в тенек.