Новые полки; и в те полки прибирают салдат из волных людей, и из Украинных и ис Понизовых городов детей боярских, малопоместных и беспоместных; также и с патриарших, и с властелинских, и с монастырских, и з боярских, и всякого чину людей, с вотчинниковых и с помещиковых со ста крестьянских дворов салдат.
Да в салдаты ж емлют всего Московского государства с крестьян, кроме Сибири, и Астарахани, и Казани: у которого отца два или три сына, или три брата живут вместе, а не порознь, и от трех емлют одного человека; а у кого четыре сына или четыре брата вместе, и от таких емлют двух, а у кого сыщется болши, и от таких болши и возмут; а у кого два или три сына, или братья малые, и службы им салдатцкие служить не в мочь, и от таких людей не емлют до тех мест, доколе подростут и годятца быти в службе. Да ис Казани и ис Понизовых городов собирают Татар, и Черемису, и Мордву, со 100 ж дворов.
А прибираючи салдатов розные полки, отдают началным людем против того ж, что и рейтар, и бывает им учение. А жалованья им даетца кормовых денег на месяц по 60 алтын человеку. Да салдатом же дается ис царские казны ружье, мушкеты, порох, фитиль, бердыши, шпаги, пики малые; а иным даетца шпаги, и мушкеты, и пики долгие; и те мушкеты для нужного времяни возят за ними на лошадях.
А в нынешнюю службу, от лета 1651 году, за продолжением Полские войны, многие люди, рейтары и салдаты, на боех и на приступех, и сидячи в осадех, и стояв долгое время под многими розными городами, з голоду померли. И збираны рейтары и салдаты ежегод со властей и с монастырей, и з бояр и со всяких чинов, с помещиков и с вотчинников, со 100 дворов крестьянских по конному человеку рейтару, с ружьем, да по салдату. Да сверх того збираны рейтары и салдаты по двожды в году, не по один год, со 100 ж крестьянских дворов рейтар, а в салдаты — с 20 дворов салдат.
А збирают тех рейтар и салдат со 100 дворов крестьянских; а у кого столко числом крестьян не было, и с таких двух или 5 и десяти помещиков и вотчинников иманы денги по розчету: за рейтара по 30 рублев, за салдата по 20 рублев.
Струг на Волге.
А в котором году рейтаром и салдатом на службу посылок не бывает, роспущают их по домом; а в которое время надобны будут, и их велят поставить на Москве или на службе, на срок, по прежнему.
5. Драгунские полки; старые драгуны устроены вечным житьем на Украйне, к Татарской границе, против того ж, что и салдаты к границе Свейского государства; а вновь драгунов берут с Украинных городов и с волостей, с торговых людей и с крестьян, которые живут за царем и за монастыри, против такого ж обычая, что и рейтаров и салдатов, и исполнивая полки, придают их к райтаром в полки. А служба их конная и пешая — против салдатцкого обычая: с мушкеты, и з бердыши, и с пики короткими, и з барабаны. А знамена бывают у них двои: во время пешего строю — салдатцкие знамена, а во время езды — против салдатцких вполы. А жалованье дается им рублев по 12 человеку. А началные люди у них — против того ж, что и у рейтаров.
6. Казачьи полки, старые ж; а устроены те казаки для оберегания порубежных мест от Полские границы; и тех казаков было до войны с 5000 человек, а ныне их немногое число. А учинены они в казаки из служилых людей, из рейтар и из салдатов, после прежних служеб, и даны им дворы и места и земля пахотная; а оброку царю и податей не платят никаких. А как они бывают на службе, и им жалованье дается погодно, против драгунов. А к бою служба их — против рейтарского строю, знамена малые ж, своим образцом. Началные люди у них — голова, атаманы, сотники, ясаулы, из дворян и из рейтарских началных людей.
7. Донские казаки; и тех Донских казаков з Дону емлют для промыслу воинского, посылать в подъезды подсматривать и неприятельские сторожи скрадывать; и дается им жалованье, что и другим казаком. А будет их, казаков на Дону с 20 000 человек, учинены для оберегания Понизовых городов от приходу Турских, и Татарских, и Нагайских людей, и Калмыков. А люди они породою Москвичи и иных городов, и новокрещеные Татаровя, и Запорожские казаки, и Поляки, и Ляхи, и многие из них Московских бояр и торговые люди и крестьяне, которые приговорены были х казни в розбойных, и в татиных, и в иных делах, и покрадчи и пограбя бояр своих, уходят на Дон. И быв на Дону хотя одну неделю или месяц, а лучитца им с чем-нибудь приехать к Москве, и до них вперед дела никакова ни в чем не бывает никому, что кто ни своровал, потому что Доном от всяких бед свобождаютца. И дана им на Дону жить воля своя, и началных людей меж себя, атаманов и иных, избирают, и судятца во всяких делах по своей воле, а не по царскому указу. А кого лучитца им казнити за воровство или за иные дела и не за крепкую службу, и тех людей, посадя на площади или на поле, из луков или ис пищалей розстреляют сами. Также будучи на Москве или в полкех, кто что сворует, царского наказания и казней не бывает, а чинят они меж собою сами ж.
А как они к Москве приезжают, и им честь бывает такова, как чюжеземским нарочитым людем. А ежели б им воли своей не было, и они б на Дону служить и послушны быть не учали; и только б не они, Донские казаки, не укрепилось бы и не были бы в подданстве давно за Московским царем Казанское и Астараханское царствы з городами и з землями во владетелстве. А посылается к ним на Дон царское жалованье, денежное, негораздо по многу и не всегда. А добываются те казаки на Дону на всяких воинских промыслах от Турских людей, горою и водою, также и от Персицких людей, и от Татар, и от Калмыков; и что кто где на воинском промыслу ни добудут, делят все меж собою по частям, хотя кто и не был. Да к ним же, Донским казаком, ис Казани и из Астарахани посылается хлебное жалованье, чем им мочно сытим быть, а иные сами на себя промышляют.
8. Всем тем ратным людем денежное, годовое и месячное, жалованье собирают со всего Московского государства, с посадцких торговых и ремесленых людей, и царских сел и волостей, и со властелинских, и боярских, и помещиковых, и вотчинниковых крестьян и з бобылей, по указу, против торговли и промыслу, по чему положат и по чему сами меж себя изверстают, сколко с кого что взяти с торговли и з земли.
А для нынешние Полские и Свейские войны збирано со всего ж Московского государства, со всяких торговых людей и с вотчинниковых и помещиковых крестьян и бобылей, сперва дватцатую денгу, потом десятую денгу, не по один год; а в 1662-м и 3-м годех собирали со всякого чину людей, которые писаны выше сего, пятую денгу серебряными денгами. А чего зборных денег на жалованье ратным людем не доставает, и то дают из царских приказных и городовых доходов.
Таким же обычаем и в прежние воинские времяна десятая денга сбирана ж со всего Московского государства с таких же чинов людей. А как тое десятую денгу, или 20-ю и 5-ю, на них положат, и они, кто хочет быти богобоязлив и души своей повредити не похочет, скажет по святой непорочной еуангелской заповеди Христове вправду, что ему доведетца от промыслов и от животов или от земли дати 20-е, или 10-е, или пятые денги столко и столко и положит число. И ведаючи таких людей по их торговле и промыслом, что он сказал правду, и по его скаске столко с него и возмут.
А который человек, не боясь бога и указу царского ослушався, скажет неправду, утаит многое, что ему доведетца дать столко и столко, и положит малое число, не против торговли своей и промыслов, а товарыщи его, торговые люди или крестьяне, ведая его торговлю и промыслы, скажут и положат на него, что доведется с него взяти, столко числом, и по тому их приговору с него и возмут; а что он неправду скажет, по душе своей утаит многое, и тому не верят.
Да для войны ж ратным людем собирают с патриарших, и властелинских, и монастырских, и з боярских, и всяких вотчинников и помещиков с крестьянских дворов служилые хлебные запасы, рожь, муку, сухари, толокно, крупы, против того ж, по указу, по чему с которого двора доведется. А собрав те запасы, велят вести в порубежные городы, где прилучится быти войне, тем же помещиковым и вотчинниковым крестьяном, на кого что доведется; а з самых далних мест за запасы и за провоз берут денгами, по росчоту, сметя против иных людей, кому во что запасы и провоз станет. А мясо, и соль, и вино посылается с Москвы, с царского двора, на подводах.
