Кот слегка вздрогнул, при мысли о том, что его могли заметить, и к чему это могло привести. И подавив в себе желание, не громко вздохнуть, вспомнил нечистого "парой ласковых", перелез через внутренний край стены, и стал неспешно спускаться вниз. С этой стороны лозы не было, но как оказалось, время таки не пощадила эти стены, и все каменные блоки были исчерчены многочисленными трещинами, и ямками от выкрошившихся кусочков камня.

   Внутренняя сторона стены была светло серого цвета, и лишь в местах - где по выкрашивались каменные блоки, были черные пятна. Было сделано это специально, или камень выцвел из-за коррозии - Кот не знал, и осмотрев стену сказал.

   - М-да, прям далматинец какой-то....

   - Далматинец???

   - Да..., это порода собаки такая, сама белая, но с черными пятнами.

   - Стена светло серая, но с черными пятнами, причем тут далматинец?

   - Блин..., ну похоже ведь!

   - Кроме черных пятен схожести нет! При чем тут собака, у которой другой цвет, при том, что ты спускаешься, хватаясь за камень, а не за шерсть собаки. Хотя если бы у стены была шерсть, то и спускаться, и залазить на неё было бы удобнее, но тогда от таких стен было бы мало толку, так как через них мог бы лазить кто угодно. Хотя признаю, будь стена не серая, а белая, и с шерстью, то могла бы быть похожа на далматинца!

   После монолога Эльвиора, Кот на секунду замер, и постарался представить белую в черное пятнышко стену из шерсти.

   - Брр... так! Ты в своём уме...? Хотя нет, что я говорю, ты в моём уме..., но всё равно, что за ахинею ты несёшь, какая еще стена из шерсти?

   - Ты сам сказал, про далматинца!

   - Ё-П-Р-С-ТЭ... я про цвет говорил... так, ладно, все!

   - А я просто пошутил! Да и легче было бы спускаться с помощью верёвки!

   - Опять шутишь, и где я тебе здесь верёвку возьму?

   - Тогда лоза с внешней стороны стены, чем тебе не верёвка?

   Кот снова замер и подумал: - "Блин, а правда, чем лоза не верёвка?!"

   - Если бы я её использовал, то было бы легче, но спустившись почти до земли, я за ней возвращаться, не собираюсь, так что раньше нужно было говорить, да и заметно было бы, если бы я по ней спускался!

   Не с того не с сего разговорившийся Эльвиор, специально старался разозлить Кота. Кот это понимал, причем прекрасно понимал, зачем это ему. Ни сколько разозлить, а сколько отвлечь! Может он со стороны и выглядел бесстрашным и сумасбродным, но только со стороны. Даже решив, что теперь, когда смысла в поиске обратного пути - нет! Он пошел на столь безрассудный поступок, уверяя себя, что смысл жизни потерян, но все равно боялся смерти. Мысли об этом, по мере приближения к поселению, стали посещать его все чаще и чаще. Хотя угольки мести еще тлели в его сердце, и могли перерасти в пламя, но страх смерти был сильнее.

   И вот он спустился со стены, и пошел по узенькой улочке между невысоких, саманных домов. Под ногами была голая, черная как смоль земля, никаких следов травы, или даже опавших листьев, которых здесь должно было быть не меряно - не было. Казалось, что все, что должно упасть, на землю - бесследно исчезает, едва её коснувшись, или растворяется еще в воздухе, не долетев до нее.

   Первые дома от стены были сделаны из соломы и глины, с ветхими крышами из камыша. Такого он не ожидал увидеть, учитывая, где река, а где это поселение. Даже ближайшее болото находилось в десяти километрах отсюда. После них стали появляться более "нормальные" деревянные дома, и теперь было понятно, откуда пришло выражение "избушка на курьих ножках". Прямо посреди того, что можно назвать улицей, пусть теперь и широкой, на двух трёхметровых столбах стояла избушка. Эти столбы уходили в землю на метр, если не больше, но для надёжности с нескольких сторон подпёрты брусьями, и это со стороны действительно похоже на куриную ножку. Все избушки, а их было не меньше десятка, соединялись между собой подвесными верёвочными мостами, и можно только гадать, как они переносят по ним что-то тяжелое.

   Только у самого дерева были каменные дома в несколько этажей, с деревянными крышами. И они существенно отличались от того, что было ранее.

   - И как они смогли все это построить, или это тоже остатки прошлого?

   - Все это - да, кроме того, что было у самых стен, и избушек!

   - Но даже так, это огромная работа, и уйма времени и ресурсов!

   - Не думаю, что это так... все это... все это - лишь иллюзия, которую создал хранитель.

   - Не понимаю, это как?

   - Скоро поймёшь....

   Все дома были с застеклёнными окнами, но несмотря на это, в них виднелась лишь темнота. Ни одного огонька, или человека, показавшегося из окна. Пустынные улицы и леденящий душу холод. Больше было похоже, что это город призрак, что никак не сходилось с тем, сколько людей пропало за последнее время, и сколько всего было разграблено.

   - КЯ, ХА-ХА!!! СИДИ ТИХО, ТВОЙ ЧЕРЁД ЕЩЕ ПРИДЁТ!!!

   Со стороны дерева чей-то крик разорвал тишину, и эхом пронёсся между каменными сооружениями. Ближе к дереву были не только дома, но и башни, части стен и разбитые валуны в пару метров высотой. Между одним таким валуном и остатками стены, стояло несколько железных клеток в три человеческих роста высотой. В каждую такую клетку мог свободно поместится взрослый слон, но сейчас там сидели люди. В первой было пять человек, один в одеждах красного цвета, чем сильно выделялся среди остальных: красный камзол с золотыми пуговицами, высокие кожаные сапоги, шляпа с золотым пером жар-птицы. Это был купец, но по внешности сразу видно, что не из местных. Среднего телосложения; темно-коричневые волосы, немного завивались к кончинам; лицо довольно светлое, и поэтому на нём выделялись короткие прямые усики, и небольшая бородка. Внешность явно Европейская, но глаза довольно узкие. Четверо, что были с ним - обычные рабочие, в простой одежде. Они сидели и молчали, смерившись со своей участью. Но этот - время от времени бросал резкие слова в сторону своих надзирателей, коих было двое, в обычных для них, темно-зелёных одеяниях.

   В соседней клетке слева от первой, сидела женщина с двумя детьми, и её было не разглядеть, так как она почти полностью накрыла себя и мальчика с девочкой, которые прижались к ней, тёмно-багровой накидкой. В третьей клетке, которая была еще левее от неё - одиноко сидел мужчина лет пятидесяти. Серебристо голубые доспехи, практически полностью покрыты вмятинами и царапинами; от тёмно-багрового плаща почти ничего не осталось. Но не смотря на рану на его боку, он сидел гордо, не теряя духа, и своим взглядом будто пронзал своего врага, от чего каждый раз, когда два надзирателя поворачивались к нему спиной, сразу слегка вздрагивали, а после с ругательствами били деревянной дубиной по его клетке. Пусть даже он и был ранен, и безоружен, они все равно не решались к нему заходить. Весь его вид говорил, что он бывалый воин, и немало повидал за свою жизнь. Растрёпанные волосы пепельного цвета были достаточно длинны, чтобы закрыть его лоб, и едва доходили до шеи. Нахмурив густые брови, он сидел на коленях, и держал руки на раненном боку. Серые глаза выделялись на фоне обветренной и смуглой от солнца кожи лица, а от слегка горбат носа по правой щеке шла линия шрама в форме дуги, и заканчивалась у края опухших губ.