Эллис ничего не отвечал, смотрел на экран, не отрываясь. Отмотав до того места, когда осьминоги оказались в отдельных аквариумах, он включил воспроизведение в нормальном режиме.

Несколько секунд осьминоги плавали каждый в своем аквариуме. Затем ближайший осьминог, один из тех, которых Эллис и Гари поймали днем, по очереди вытянул «руки» и схватился за край аквариума так, что кончики четырех щупалец немного торчали из узкого отверстия для воздуха.

Довольно долго ничего не происходило, затем осьминог начал протискиваться через щель. Смотреть на это было все равно что стать свидетелем странной оптической иллюзии. Сначала в отверстие пролезло первое щупальце и устремилось вниз уже снаружи аквариума. Следом за ним пробрались три следующих. Осьминог распластался, в щели показался кончик его мантии, следом – голова, которая тоже сплющилась, потом он пролез весь целиком. Оказавшись на столе, он направился к другому аквариуму.

По столу он двигался быстро, собирая и выбрасывая вперед щупальца. И менял цвет с розового на красный. По мере его приближения второй осьминог, который плавал в соседнем аквариуме, наоборот, бледнел, его гладкая шкурка становилась шероховатой, пупырчатой. Когда первый добрался до вожделенной цели, он зацепился одним щупальцем за край и распластался так, чтобы тело протиснулось в щель, которая была уже отверстия для писем в почтовом ящике. За считаные секунды он оказался во втором аквариуме.

Борьба длилась недолго. Мелькающий клубок щупальцев и клювов, и вот вода окрасилась голубой кровью. Трип не смог разглядеть, как именно один осьминог прикончил другого, но даже от мысли о происходящем у него волосы вставали дыбом.

Все кончилось меньше чем через минуту. На дне аквариума лежал мертвый осьминог. Победитель плавал в окровавленной воде, сворачивая и распрямляя щупальца. Затем он начал пожирать жертву.

– Даже не верится, – повторил Трип.

Оторвавшись от созерцания кровавой расправы на экране, он по лицам собравшихся увидел, что всех тоже тошнит. Словно по команде все члены экипажа перевели взгляд на аквариум и разом содрогнулись. Оставшийся в живых осьминог бросил пожирать сородича и теперь смотрел прямо на них своими желеобразными глазами, прижавшись головой к стенке аквариума – или им только показалось, что он буравит их взглядом. Ярко светились бугорки на его щупальцах.

Опустив взгляд, Трип заметил то, что было очевидно и раньше. Там, где прополз осьминог, между двумя аквариумами по столу тянулась мокрая дорожка. Почему-то из-за этого почти незаметного, быстро высыхающего следа произошедшее казалось еще более отвратительным.

Эллис первым обрел видимость самообладания и заметил:

– Надо было мне действовать осторожнее. Осьминоги славятся своей способностью пролезать куда угодно. Клюв – самая твердая часть их тела, все остальное отлично сжимается. Если удается просунуть клюв, то…

Киран выпучил глаза:

– Хочешь сказать, что все это совершенно нормально? Прошу прошения, но я немного в шоке от происходящего.

– Я не говорю, что этот случай обычный, – ответил Эллис. – Но ему можно найти объяснение. По поводу каннибализма как специалист ничего сказать не могу. Важно хорошенько закрыть аквариумы.

Сачком, который он держал на расстоянии вытянутой руки, Киран пересадил уцелевшего осьминога в прежний аквариум. Спрут казался насытившимся, потускневшие глаза подернулись пленкой, когда он, слегка подрагивая, скользнул в воду. Проволочной сеткой Киран закрыл отверстие сверху аквариума, таким образом опечатав его, затем то же самое проделал с аквариумом в лаборатории. Теперь осьминогам не сбежать.

Но даже с учетом мер предосторожности на яхте царила тревожная атмосфера. Через час Трип пошел спать, но уснуть долго не мог. А когда ему это все-таки удалось, его стали мучить кошмары. В одном сне он сидел за столом в своей каюте, дверь была закрыта. Не ведая об опасности, он просматривал свои записи, а тем временем осьминог пробрался к нему в каюту, протиснувшись сквозь щель под дверью, скользнул по ковру, забрался на кресло и прикоснулся к затылку липким щупальцем. Не успел он что-нибудь предпринять, как осьминог приложился похожими на клюв попугая челюстями к его шее и…

Трип очнулся от кошмара. Смятые простыни щупальцами обвили его ноги. За иллюминатором по-прежнему царила ночь. Пытаясь припомнить, что же все-таки разбудило его, он взглянул на свои руки, которые можно было рассмотреть в слабом свете от косяка осьминогов. Зрелище ужаснуло его. Ногти и пальцы оказались обкусаны, а кисловатый привкус во рту подсказывал ему, что он во сне грыз ногти.

Изучая, как сам себя изувечил, он обнаружил, что пальцы в нескольких местах кровоточили, и тут вспомнил, что же на самом деле его разбудило. Крик.

Он сел в постели и услышал голоса, доносящиеся из каюты напротив. Трип обулся и тихонько вышел в коридор, стараясь не разбудить спящих Эллиса и Гари. За дверью соседней каюты по-прежнему разговаривали. Он постучал и спросил:

– Все в порядке?

Голоса тут же смолкли. Через миг послышались шаги, и дверь чуть приоткрылась.

– Все в порядке, – тихонько произнесла Мэг, выглядывая в щелочку. – Идите спать.

– Неправда, совсем не в порядке. – За спиной Мэг появилась Дон. – Скажите ей, чтобы перестала.

– Перестала что? – не понял Трип и тут увидел, что со сгиба руки Мэг капает кровь. Он порывисто шагнул вперед и распахнул дверь. Обе женщины попятились. – Что тут у вас происходит?

– Ничего, – промямлила Мэг. – Вас не касается…

– Ты это брось! – Дон схватила Мэг за запястье. – Только посмотрите!

На внутренней поверхности руки в районе локтя у Мэг оказалось несколько ран. Порезы шли один за другим, были неглубоки и кровоточили, хотя ни один крупный сосуд не пострадал.

– Кто-то напал на вас?

– Никто ее не трогал. – По голосу Дон было слышно, что она на пределе. – Она сама.

Трип спросил Мэг, которая смущенно потупилась:

– Это правда?

Мэг вырвала руку, на пол упали капли крови.

– Ничего страшного. Когда нервничаю, я иногда пускаю себе кровь. Делала так с тех пор, как стала подростком. Причем никогда не резала настолько глубоко, чтобы это стало опасным. Не знаю, к чему устраивать переполох…

На прикроватной тумбочке Трип заметил нож с окровавленным лезвием и поинтересовался:

– Ты взяла его с кухни?

– Я собиралась его вернуть, – вздохнула Мэг. – У меня никогда и в мыслях не было испробовать его на ком-нибудь кроме себя.

– До ножа мне дела нет, – заявила Дон. – Мы дружим долго. Не могу поверить, что ты скрывала от меня…

Женщины снова принялись спорить. Трип хотел было ускользнуть, как вдруг вспомнил об аптечке Эллиса, в которой нашлось чем связать руки Рэю.

– Погодите, – сказал он. – Надо сделать перевязку.

Он направился к себе в каюту, где по-прежнему все спали, и отыскал среди вещей Эллиса аптечку. Вернувшись к женщинам, он обнаружил, что Дон немного успокоилась, а Мэг эдак небрежно подставила под локоть ладонь и собирала в пригоршню стекавшую кровь.

Трип раскрыл аптечку и достал лейкопластырь и марлевую салфетку. Он уже собирался закрыть саквояж, когда заметил, что под перевязочным материалом что-то спрятано. И сунул туда руку. Обнаружился прохладный и тяжелый сверток – не что иное, как набор подшипников.

– Пропажа из запчастей, – сказал Трип. И посмотрел на женщин. – Думаете…

Он не договорил. Мэг и Дон уставились на дверь, и выглядели они настороженно. На пол упала тень. Поднявшись на ноги, Трип обнаружил, что стоит лицом к лицу с застывшим на пороге человеком.

– Это моя аптечка, – совершенно спокойным голосом заметил Эллис. – Зачем она вам понадобилась?

– Оказывал неотложную помощь, теперь все в порядке. – Тут Трип поднял повыше упаковку подшипников. – А это еще что такое?

Эллис взглянул на пакет и сообщил:

– Я украл это из запчастей. Я не сомневался, что инициированная мной поломка двигателя задержит нас здесь на день, но все же счел нужным перестраховаться…