Сейчас, когда я пишу это письмо, мне трудно понять, делаю ли я это из-за того, что стала сильной или наоборот, потому что я такая слабая... Единственное, что я могу сказать точно ― я впервые действую добровольно. Да, я знаю, что это трудно принять. Если бы этот монстр не забрал меня, то я бы так не считала, верно?

Вероятно, ты веришь в то, что он сломал меня и заставил проникнуться к нему симпатией, и теперь я не могу от нее избавиться. Возможно. Но я свободна уже месяц, и это точно не похоже на свободу, просто клетка побольше.

Не понимаю, как притворство, что я свободна, должно было помочь что-то решить. Я не хотела оставлять его. Я знаю. Стокгольмский синдром. Бла, бла, бла. Я знаю. Я знаю, что это правда, но я не была готова к тому, что это будет значить для меня. Видишь ли, я не чувствую себя сумасшедшей. Поэтому мне интересно, кто придумал эти дурацкие ярлыки. Кто?

Должна ли я быть вменяемой, но несчастной в мире, который кто-то придумал или я должна считаться сумасшедшей, чтобы стать по-своему свободной?

Он заставил меня его покинуть. Я плакала и умоляла не отсылать меня, но, в конце концов, уехала, потому что этого хотел он. И это единственный приказ, с которым я не смогла смириться.

Полагаю, сейчас я в состоянии сделать то, что должна была, ― вернуться и ждать, сколько бы времени это не заняло, пока он не примет меня обратно. Пока не утихнет его, вероятно, проснувшаяся совесть. Или до тех пор, пока я не пройду тест, который он придумал.

Я проявила слабость, когда вернулась домой попрощаться. Я знаю, что, вероятно, мое желание проститься не было искренним. Какое-то время я это отрицала. И я уверена, что еще раз увидеть призрак своей дочери было не так приятно, как все подумали. Но это все, что осталось. Только призрак.

Даже если ты каким-то чудом найдешь меня, все, что тебе достанется ― это пустая оболочка. Я больше не могу быть той девушкой. Тем не менее, я не хочу, чтобы ты волновалась, и в то же время знаю, как глупо ожидать, что ты не будешь этого делать.

Что касается мужчины, у которого я находилась, он никогда не причинял мне физического вреда. За все месяцы, что я была с ним, он никогда не делал ничего такого, что заставило бы меня почувствовать, что моя жизнь вот-вот закончится или что мне понадобится медицинская помощь. Между нами никогда такого не было.

Я знаю, что это невозможно понять или поверить в подобное, но я чувствовала себя с ним в безопасности. К концу второго месяца, мне стало казаться, что я даже счастлива. Я знаю, что это не любовь, и так считает та часть меня, которая слишком много знает и отказывается считать себя сумасшедшей.

Но я уверена, что он мне нужен. И я надеюсь, что он также нуждается во мне. То, что у нас есть, испорчено и извращено, но нам это необходимо. Я всегда знала, что со мной что-то не так. Он просто вытащил на поверхность то, что уже и так во мне было.

Я не говорю, что рада тому, что все вышло именно так, или считаю, что это хоть в какой-то степени нормально. Но он никогда не был со мной жесток, как ты могла себе представить, и никогда не терял при мне контроль за все то время, что мы были вместе.

Прости, что я не смогла сыграть ту роль, которую ты хотела. Мне жаль, что я не смогла пойти на терапию и получить одобренный статус жертвы и восстановиться. Я знаю, ты никогда не поймешь, что это мой выбор. Я знаю, что все будут верить в то, что я сошла с ума и именно поэтому так поступила, что ни один человек в здравом уме не сделал бы того, что сделала я. Вероятно, ты окажешься права.

Или, возможно, я просто сильнее тебя.

Больше книг на сайте - Knigoed.net