— Иначе, это сделает Полли, — без доли сомнений заявил Гарри, и в этих словах я отчетливо ощутил уверенность.

— С чего бы? Разве это не нарушит планы Грейнджер? — иронично вскинул я бровь.

— Плевать, — тут же ощетинился Поттер, сжав кулаки. — Ты не оставляешь мне выбора. Я вынужден просить Полли сдать позиции, — продолжал он распаляться, переходя на гневное шипение. — И поверь, он сделает, что я прошу.

— Гарри…

— Нет, Драко, — оборвал он меня. — Не надо. Так или иначе произойдет то, что должно.

— Ты понимаешь, что я не смогу без тебя? — понизив голос все же попытался я свернуть самоубийственный настрой Поттера. — Зачем ты так со мной?

— А ты? — шагнув ко мне вплотную, горько усмехнулся Гарри, отчего я действительно почувствовал себя виноватым. — Почему ты скрыл от меня… это? — потребовал он и с корнем выдирая пуговицы резко рванул полы моей рубашки в стороны, обнажив кожу на груди, покрытую ужасными темными пятнам, которые делали практически незаметными даже художества Маркуса.

— Гарри я… — на самом деле, чтобы я сейчас не сказал, в этом не было смысла. Уже нет. — Для твоего же блага. — банально, но правда.

— Аналогично, — выдохнул Гарри. — Я не позволю этому, — он осторожно коснулся кончикам пальцев моей груди, — убить тебя. Даже, если придется пойти против твоей воли… И пустить весь остальной мир под откос.

Я видел в глазах Поттера столько боли и отчаяния, что не нужно никакой способности считывать его чувства и эмоции для того, чтобы понять — Гарри невозможно переубедить. Только принять. Смириться.

— Решай, Драко, — тихо проговорил он. — Я говорил с Лойзом, — так вот, как Гарри оказался в палате раньше меня. — Он ждет ответ утром. И ему плевать, кто это будет — ты или Полли, — после этих слов Поттер забрался в постель и сжавшись в комок отвернулся к стенке.

Не знаю, уснул ли Гарри той ночью, но я так и не смог сомкнуть глаз. Всё пытался осознать и принять неизбежность того, что Поттер умрёт. Примет он смерть от моей руки или от своей — сейчас не имело значения. Во всяком случае для меня. А вот для остального мира — очень даже. Ведь если я собственноручно уничтожу часть своей души — тысячи других магов получат шанс на более счастливое будущее. Но какое мне дело до них? Верно, никакого. При таком раскладе меня устраивал лишь один факт, он же стал решающим — все, кто провоцирует Поттера на смерть, сами проживут немногим дольше.

— Утро доброе, — криво ухмыльнулся Лойз, приветствуя нас в своем кабинете. — Кто из вас меня порадует? — колдомедик переводил ожидающий хищный взгляд с меня на Поттера и обратно.

Я не видел лица Гарри, спрятанного за завесой волос. Но отчетливо слышал его эмоции, буквально звенящие от напряжения словно перетянутые струны. Казалось, задень хоть одну и она лопнет с оглушительным лязгом, обернувшись истерикой или нервным срывом.

— Я согласен, — безэмоционально произнес я, смотря прямо перед собой, сквозь Лойза.

Рядом едва слышно, судорожно, но, тем не менее, как-то облегчённо выдохнул Поттер.

— Отлично, — резко хлопнул ладонями по столу Лойз и поднялся с места, направляясь к стеллажу со склянками. — Вильберт отведет тебя в восемнадцатую палату. После расшифровки записей, работать будешь в старом крыле. Там остался кабинет в котором раньше работал Полли. Все необходимые ингредиенты я предоставлю.

— Еще одно, — решил выдвинуть я условие, на которое колдомедик заинтересованно вскинул бровь. — Он, — кивнул я на Поттера, — будет рядом до самого конца.

— Ну конечно. Как пожелаешь, — после минутного раздумья мерзко усмехнулся Лойз. — В восемнадцатую их, — велел он санитарам.

Эмоции Поттера обволакивали теплом благодарности, оттененной нежностью и пониманием с едва уловимыми вкраплениями старательно сдерживаемого страха, от которого никуда нельзя было деться, зная исход игры. В секторе сегодня было на удивление тихо. Ни выкриков, ни бормотания. Гулкая тишина коридоров нарушалась лишь нашими шагами. Словно все местные обитатели чувствовали, как меняется привычный порядок вещей. С хрустом ломается, не оставляя ни единой возможности вернуться на исходную.

Скрежет замков, скрип дверных петель… По обыкновению сидящий в обнимку со своими коленями и раскачивающийся из стороны в сторону Полли резко вскинул голову, стоило нам переступить порог его обители. Возня санитаров, вновь запирающих дверь. Рука Поттера осторожно сжала мое плечо.

— Гарри, не надо…

Я видел что и он, и Полли хотят что-то сказать. Только мне это было не нужно. Казалось, я мог предугадать каждое чертово слово, призванное успокоить и приободрить. Не получится. Я трезво оценивал ситуацию, и любая попытка показать происходящее в лучшем свете была бы похожа на издевательство.

— Молчите, — велел я. — Оба.

От помощи Полли я отказался. Времени на расшифровку и так ушло в разы меньше, чем в прошлый раз. Хоть я и старался растянуть процесс насколько это возможно. Фактически я переписывал все по памяти, лишь иногда сверяясь с записями Полли на стенах. Требования к ингредиентам, способ заготовки, порядок добавления их в котел. Температура, время выдержки, правила перемешивания. Полностью погрузившись в свою стихию, разум просчитывал различные комбинации предоставленных ингредиентов, ища возможный выход из положения. Все без толку. Всегда не хватало какой-то малости.

Первое зелье жизни при должном подходе могло стать первоклассным препаратом полинаправленного действия в колдомедицине. Да, при замене трети ингредиентов оно больше не будет даровать бессмертие, но вполне сможет заменить целый ряд традиционных средств от противопростудного зелья до костероста. Что касается второго зелья жизни… Оно безнадежно. Такое априори будет причислено к темно магическим. Половина ингредиентов в его составе — запрещенные. А основной, являющийся катализатором, вообще полон нюансов. Обычный пепел феникса, полученный при его естественном сгорании, сюда не подойдет. Пепел самоубийцы будет считаться жертвой, поэтому повлияет на основной состав положительно. А вот пепел убитого феникса — насилием, и эффект соответственно будет отрицательным, превращая зелье в чистейший яд.

Никак не мог понять я только одного, что меняет рука убийцы. Как меняются свойства пепла, если феникс погибает от руки пары? По всему выходило, что зелье в любом случае должно стать ядом. Не спроста Лойз вколол мне первый состав. Им нужен подопытный, чтобы убедиться, что второе зелье работает. Но, если оно действительно окажется ядом, как я думаю, никто из Уизли его не примет. А значит, план Грейнджер заведомо обречен на провал…

— Конец… — вклинился в мои мысли голос Полли.

Гарри уснул на его кровати, а вот мини-Снейп все это время продолжал следить за моими передвижениями по палате.

— Конец… — отстраненно отозвался я. — Это точно…

— Нет. Не то. Конец — нет. Не так, — заговорил Полли в своей обычной манере. — Конец? — ткнул он пальцем в записи, что я держал в руках.

— Да, я закончил, — по-прежнему глухо отозвался я, передавая ему бумаги и осторожно присаживаясь на кровать рядом с Гарри, стараясь не разбудить.

— Конец… Конец… — бормотал Полли, безумным взглядом блуждая по моим записям. — Верно… Верно… Здесь! — ткнул он пальцем, пихая листы мне почти в самое лицо. — Время. Точно! Слушай Полли.

— Я слушаю, — меланхолично заверил я, перебирая пальцами чернильные пряди умиротворенно сопящего Поттера.

— Нет! — не отставал Полли, требуя себе все мое внимание. — Больше — нет. Меньше — нет. Точно!

— Я понял, Полли, — спорить не было ни сил, ни желания.

Грузная беспросветная усталость, ставшая в последние дни моим постоянным спутником, навалилась с новой силой. Все, чего я сейчас хотел — прижать Поттера к себе и уснуть.

— Мне не в первой готовить зелье. Я знаю, что важно выдержать положенное время.

— Здесь! — ткнул Полли в строчки на следующем листе. — Мешать. Право.

— Да, я знаю, — отмахнулся я от дотошности парня. — По часовой.